– Она вышла за другого, – сухо ответил Рошел. – Это был ее долг, и она поступила согласно ему. Сейчас она верховная жрица Храма Искраулу, весьма искусная, к слову, а Льот – старший протектор Нарры.
– И это все? – негодующе вопросил его младший коллега.
– А чего ты еще ждешь? Рассказа об их разбитых сердцах и невыносимой муке? Или о предательстве и брошенном возлюбленном? Извини, таких подробностей мне не известно. Да и стоит ли их искать? Лучше подумайте, как нам избежать встречи с тем и другой.
– Ты тоже зануда, Халльдуор, – фыркнул Ранреу. – Разве можно такие истории так заканчивать?
– Такие истории лучше вообще не рассказывать, – отрезал Рошел. – Он наш противник, но я его уважаю. Вахны побери, долго нам еще ехать?! По-моему, мы давно заблудились! Это все ты виноват, даже дорогу не в состоянии узнать. Вот скажи, за что тебя-то выбрали старшим протектором?
– За мое неземное обаяние, – хохотнул Лоу. – А еще за то, что я редко ошибаюсь.
– Тогда где этот вахнов городишко?!
– Ты имеешь в виду Марцу? – вкрадчиво подначил его Ранреу.
– Нет, твою задницу! Конечно, Марцу! Или ты, безошибочный ты наш, уже изменил пункт нашего назначения?
– Что ты, Халльдуор Рошел, как я посмел бы это сделать без твоего одобрения? – теперь уже невозможно было понять, посмеивается он или обижается.
– Мы слишком заметны в этой глуши. – За время с того момента, когда фаар отхлестал его веером, Олестер не произнес и дюжины слов, хоть в драку тоже не лез, но сейчас его тихий голос показался громом. Его коллеги как один обернулись и секунд тридцать просто смотрели на юношу. Тот заметно покраснел, но больше ничего не сказал.
– Это ты верно заметил, – наконец смог вымолвить Ранреу. – Но что мы можем сделать?
Глава 23
С пугающей медлительностью Льот повернулся к Ро:
– Ты уверен?
Против ожидания Шерши не стал фыркать или насмехаться. С каким-то странным выражением он посмотрел на старшего протектора и, вздохнув, сказал:
– По всем признакам оно подделка. Во-первых, энергетические колебания практически отсутствуют. Во- вторых, те, которые все же есть, не того типа, какого должны. В-третьих, несмотря на рябь, когда был произнесен ответ, в нем хоть немного, но было заметно отражение, чего никогда не случалось с Зеркалом Сайенсена. В-четвертых, его держит оборотень, а оно не отражает его вторую ипостась. – На этих словах все присутствующие, исключая говорившего, посмотрели на поверхность стекла. Майрэл полюбовался на свою физиономию, тряхнул головой, откидывая волосы, и молчаливо согласился: морды барса в зеркале явно не отражалось. – И в-пятых, оно не ехидничает.
– Отсутствие последнего ты острее всего ощутил, да? – фыркнул перевертыш. – Моряк моряка, да?
– Именно, – невинно улыбнулся духовник. – Я же совершенно не умею ехидничать, да и вообще такое милое и доверчивое существо. Сразу проникся симпатией именно к этому неехидному Зеркалу!
Майрэл одобрительно хохотнул.
– Может, это все же настоящее Зеркало? Да оно просто твоего язычка испугалось? – не преминул заметить он.
Льот позволил себе дернуть бровью. Его раздражало легкомыслие, даже показное. Он снял перчатки, отстегнул пояс с мечом и положил его на землю. Потом забрал Зеркало у барса и приказал пока безымянному для него пленнику держать волшебное стекло.
Присутствующие затаили дыхание. Работа старшего протектора – это всегда весьма интересно. Тем не менее никто, кроме все того же Шерши, не заметил ничего сверхординарного. Мужчина просто стоял, протянув руку с растопыренными напряженными пальцами над Зеркалом, и смотрел куда-то в точку на пару ладоней повыше отражающего стекла. Ро же видел, как вся энергия Фарклайда перестраивается, превращая его из протектора в духовника. Будучи старшим, Льот мог быть и тем и другим, иногда комбинировать эти умения. Но сейчас в его команде присутствовали два духовника, и необходимости в еще одном не было, поэтому всю дорогу он мало использовал свою способность влиять на энергию, колебать ее. Сейчас же ему хотелось самому убедиться в правоте Шерши. Зеркало Твоего Шанса – реликвия сложная, капризная, наделенная личностными чертами. Велика вероятность, что оно так решило подшутить над могущественными протекторами.
Энергия Фарклайда, холодная и острая, рванулась к Зеркалу и принялась его ощупывать, проверять, тестировать. Шаг за шагом, разбирая уровни и добираясь до сути. Методично и скрупулезно. Но даже она не нашла за что уцепиться. Что бы это ни было, оно не имело ни малейшего сходства с силой, какая была вложена в Зеркало Сайенсена.
– Отвратительно, – резюмировал Льот, возвращаясь к своим спутникам. По его высокому, ничем не прикрытому лбу пробежала морщинка. – Неужели это был обманный маневр?
Оборотень нахмурился:
– Если кто-то пойдет там еще, я это учую. Да и Гархаэт с Фиро должны были взять мой участок под наблюдение.
– Не сходи с ума, Льот, – усмехнулся Шерши. – И не суди людей по себе. Вряд ли господин Мартин мог придумать что-то хитрее потайной двери и отсылки человека с Зеркалом.
– Нельзя недооценивать противника, – покачал головой Фарклайд.
– Но и переоценивать тоже, – парировал Ро.
– А почему бы нам не спросить нашего нового друга, – улыбнулся во все клыки Майрэл, и пленнику разом стало нехорошо. Пальцы, сжимающие раму зеркала, побелели.
От греха подальше Шерши вытащил его из рук «нового друга». Отдавая колдовской предмет, юноша с отчаянием воззрился на духовника. Тот лишь пожал плечами, мол, тут за тебя никто не вступится.
– Ну же, отвечайте, молодой человек, как вас угораздило ввязаться во все это?
– Где настоящее Зеркало? – четко потребовал Льот.
Парень передернулся от холодного голоса, будто и вправду стало морозно. И замотал головой:
– Я не знаю.
– Тебе так хочется, чтобы я поточил о тебя когти? – Майрэл демонстративно выпустил оные, полюбовался на них и вновь посмотрел пленнику в глаза. Он знал: его черный взгляд пугает. Особенно с непривычки-то.
Шерши вздохнул. Он не любил подобных сцен. Отлично зная, что оборотень может сотворить с человеческим телом, духовник не желал это не только видеть, но даже представлять – а если барс начнет угрожать, то волей-неволей получится.
Льот тоже поморщился. Но по другой причине.
– У вас есть только два выхода, молодой человек. Или вы сотрудничаете с нами, или мы силой извлекаем из вас сведения. К сожалению, времени у нас слишком мало, чтобы вас уговаривать.
– Но я… я и правда не знаю. Меня лишь отправили с ним… с Зеркалом. Сказали скрыться.
Майрэл втянул носом воздух.
– Парень, ты так боишься и так врешь, что у меня нос скоро потеряет чувствительность от обилия запахов. – Он зло и глухо рыкнул. И неожиданно выкинул руку вперед, схватив запястье юноши. Когти разодрали ткань куртки, рубахи и коснулись кожи, сейчас показавшейся самому юноше такой тонкой. – Знаешь, в это полнолуние, – имелась в виду первая, куда более сильная луна, – я не охотился, но времени прошло не так уж много. Я все еще хочу почтить луну кровью. Красной, алой, горячей, молодой… а еще грешной. Ты погряз в каком-то дерьме, мальчик, давай я помогу тебе его смыть. Самой чистой жидкостью на свете.
Когти чуть уменьшились и вдруг резанули по коже завороженного парня. Он заорал бы на полгорода, если Льот не метнулся бы за его спину, прижав его к себе и закрыв рот ладонью:
– Майрэл, прекрати!
Барс рассмеялся и отпустил окровавленную руку. Царапины были едва видны, но раны на руках всегда обильно кровоточат. На деле же оборотень даже не задел крупные вены. Однако юноша сейчас не понимал этого. Он отчаянно извивался в руках Льота, пытаясь вырваться, закричать, как-то защититься – и с ужасом, просто откровенным животным страхом смотрел на смеющегося барса.
