ветром его занесло в этот храм. Сам он говорил, что надеялся найти подсказку, указание на путь, где ждет его успех. Пророчество засчитал на свой счет. И немедленно отправился в плаванье. Искать неведомое пылкое, читай, пылающее, море. Правда, товару разного не забыл с собой прихватить. Долго ли, коротко ли плавал новоявленный искатель счастья, но однажды корабль, на котором он путешествовал, попал в шторм. Занесло их далеко южнее Феэркен-сена. И вот там увидели моряки дивное зрелище – море горело. Полыхало багряно-рыже-желтым пламенем! Они глазам своим не поверили, даже подплыли ближе, несмотря на страхи и суеверный ужас. И что же они увидели? Впереди была мель, близ которой море обильно поросло какими-то неизвестными у нас водорослями. Они поднимались даже над водой, частично плавая по ее поверхности как те же лилии. Только цвет у них был как у огня. Обычного, не моего. Красный, желтый, рыжий. На солнце немудрено спутать. Но каково же было удивление нашего героя, когда на отмели он увидел странное, причудливой, как ему тогда показалось, архитектуры сооружение. Упросил капитана спустить на воду шлюпку, дабы осмотреть диво дивное. Диво дивное на поверку оказалось выбеленным скелетом какой-то неизвестной науке твари, размерами мало уступающей киту, но строением больше напоминающей сухопутное животное. Кости успели не только обрасти водорослями, но и обзавестись целой коралловой плантацией, чему моряки очень обрадовались, ибо кораллы были уникального, почти черного оттенка. А наш герой и вовсе возликовал, когда понял, что часть водорослей, равно как и сами коралловые полипы, укрепившись на костях, переплетаясь между собой, создавая таким образом что-то вроде разнородной сети, ловят некрупных рыбешек, креветок и прочую мелкую дрянь. «Вот то, о чем говорило пророчество! – подумал он, от радости едва не забыв прихватить с собой пару веточек коралла. – Теперь меня точно ждет удача!» Однако непонятно было, что теперь-то делать. И он вернулся в храм. За разъяснениями, так сказать. Жрецы, во главе с тем самым честолюбцем, только руками разводили. На всякий случай решили спросить у Пера. Я видел эту сцену. Клянусь, если бы могло, оно бы почесало себе затылок, в смысле кончик. А написало следующее: «Вахны заберите, вот те на. Я же пошутило». Подобное высказывание повергло всех в шоковое состояние. А Перо подумало-подумало и дописало: «Засим пусть храм выпишет этому шустрецу пять седьминов[11] и благословит на удачу».
Рассказ прервался общим гоготом, а духовник Среднего острова Карнавы-шэ продолжил:
– А что делать? Скрипя зубами, главный жрец выдал названную сумму и душевно предложил мужичку «идти, дорогому, за своей удачей, пока она прямо тут его, поганца, в смысле счастливца, не настигла чем- нибудь поувесистее». Да-да, так и сказал, – сам уже смеялся Халльдуор. – А наш герой не растерялся. Вложил деньги в дубильное дело и с тех пор процветает.
Конец истории был встречен еще более громким хохотом.
К слову сказать, Перо Случайных Пророчеств оказалось более чем щедро. Денежная система на Карнаво-Наррском колье строилась следующим образом. В ходу были четыре типа монет: золотая, серебряная, медная и Седьмая. Золотая была самой маленькой и называлась северняк – по ассоциации с Северными островами. Серебряная чеканилась покрупнее и в обиходе именовалась как средняк. Медную соответственно делали самой крупной и звали южняком. Ее ценность была наименьшей. Одним из самых распространенных ругательств в Карнаве-шэ и Нарре-шэ было пожелание: «Чтоб тебе только южняками платили!»
Самой ценной считалась Седьмая монета. Формы она была неровной – точно повторяя весьма изрезанную береговую линию Феэркен-сена. По ее внешнему краю шла полоска меди, в середине положили серебро, золото окаймляло бледный голубоватый кристалл в центре, с легким смещением вбок, имитируя тем самым самое крупное озеро Седьмого острова. Монета эта почти не использовалась в обычных торгово-денежных операциях. Чаще всего ее хранили в доме как оберег или дарили на какие-нибудь праздники. Почиталась она и как верное вложение капитала, некий неприкосновенный запас на черный день. Часто седьмины дарили молодоженам и новорожденным.
– Вот смотрю на тебя, Халль, – покачал головой Элайтер, – вроде серьезный дальше некуда, а как байки потравить, так ты первый. Ты вот к чему это сейчас рассказывал?
Фаар смерил его негодующим – почти багряным – взглядом. Впрочем, как коллеги уже заметили, напарнику позволялось куда больше, чем всем остальным.
– Во-первых, серьезный не значит занудный. Во-вторых, рассказ этот был иллюстрацией к моим словам о чувстве юмора реликвий, связанных с Сайенсеном, а также о собственной воле подобных предметов. Разговор же наш до этого отступления касался особенностей нахождения Зеркала Твоего Шанса на Базаре-Скажи-Что-Ты-Хочешь. И не смей ме-ня более одергивать.
Карнелл только хмыкнул.
– Давайте лучше подумаем, как мы отыщем на этом огромном рынке наше Зеркало, – перевел он тему. – Как я понимаю, более конкретных указаний, чем «где-то на Базаре», у нас нет.
Ранреу, искренне наслаждавшийся и рассказом, и перепалкой, почесал нос и произнес:
– Я давно думаю об этом. Предлагаю вот что…
Глава 4
– Это называется «не привлекать к себе внимания»? – пробурчал Шаи, неодобрительно глядя на оборотня. Тот обнимал сразу двух девушек, тискал их за талии и то, что ниже, и громко о чем-то вещал, скорее всего о красоте и свободной любви. Девушки смеялись и выглядели очень довольными. Одна из них уже почти добралась до кошелька барса.
Фелл, Гархаэт и Майрэл отправились на Средний остров Нарры-шэ, где находился самый крупный Игровой Квартал. Так назывались места, в которых скапливалось большое количество игорных и прочих развлекательных заведений. Причем не обязательно они были связаны с какими-либо запретными удовольствиями. Тут же находились и театры, и манежи, и площадки для циркачей с акробатами. Поблизости обязательно оказывались лавки и магазины – от книг до ювелирных изделий. Несколько веков назад правящий в ту пору король издал указ, по которому все подобные заведения (кроме торговых) переносились в специально отведенные места. Решение это было принято, дабы огра-ничить преступность и не смущать слабые сердца. Несмотря на недовольство хозяев, за которыми порой стояли очень влиятельные люди, пришлось подчиниться монаршей воле, хотя этот указ чуть не стоил ему трона. Однако дело было сделано.
В Игровых Кварталах танцевали, пели, колдовали, пили, смеялись, развлекались, насколько позволял кошелек и щедрость кредита. Разумеется, здесь же сосредотачивалась нелегальная жизнь если не всей Нарры-шэ, то ее Среднего острова уж точно. Запрещенные игры, алкоголь, дурманные зелья, полулегальные дома иллюзий, незаконная проституция, скупка краденого, штабы и явочные места песец- гильдий, величественные дворцы Домов Чести – все это и многое-многое другое находилось и весьма активно функционировало именно здесь. Изначально оно действительно занимало квартал, но постепенно разрослось до размеров среднего города, со своими пристанями и парками, богатыми районами и трущобами, храмами и учебными заведениями. Власть здесь принадлежала Домам Чести и песец-гильдиям. Вмешательства в свои дела они не терпели, но понимали, что порой необходимо сотрудничество и со стражей, и с протекторами, и с иными властями. Но даже тем приходилось играть по правилам почти всесильных глав этих полулегальных организаций. И уметь с ними разговаривать. Именно для этого сюда и отправились Шаи и Рыжий.
– Ну что ж, по крайней мере вряд ли кто заподозрит, что он с нами, – хмыкнул Гархаэт. Одеты они с напарником было весьма скромно и ничем не отличались от сотен горожан, туда-сюда сновавших по улицам. Правда, выправку и дворянское происхождение Фелла трудно было скрыть, а Рыжий не удержался от пары дорогих деталей – пояса, ножен и украшений, которые он просто не мог снять, показываясь в городе, из-за традиции его племени: иначе духи-покровители могли лишить своего благословения, а значит, защиты и удачи. Но, учитывая район, где протекторы прогуливались, в них легко было предположить ищущих необременительных развлечений друзей среднего достатка. По крайней мере, глядя на эти лица, трудно было представить, что их обладателей может тревожить забота тяжелее выбора между двумя видами удовольствий.
Адъютант вздохнул и печально поделился:
– Я ему почти завидую. Слушай, у него разве не должен уже пройти период полового созревания, тьфу, я хотел сказать, особой сексуальной активности, ну он же уже не юноша, хоть и выглядит так.
Майрэл выглядел как молодой мужчина с пепельными волосами и слишком яркими черными глазами. Так
