на восемь.
«А, точно! Мне же говорили, что принесут обед. А что, уже два часа прошло?» – отрываясь от захватившего ее текста, подумала Вивьен.
– А скажи, пожалуйста… – начала она, но продолжить ей не дал испуганный голос служанки:
– Извините, манихинге, мне не велено с вами разговаривать. Просто скажите, если вам требуется что-либо из еды или напитков, и я принесу.
Вивьен хотела все-таки попытаться спросить, но по глазам девушки поняла, что ответа ей не дождаться. Оставалось только печально осмотреть поднос и уточнить:
– А что за чай вы мне принесли?
Служанка назвала марку самого любимого Вивьен чая.
– Надо же, я его всем остальным предпочитаю! – не удержалась Леру от замечания.
– Распоряжение поступило от хингена Данского. – На этот раз глаза девушки выражали совсем другие чувства. – Он всегда все знает, и, что бы ни сделал, получается совершенство!
Служанка тут же смутилась, пробормотала еще какую-то ерунду по поводу пожеланий и почти убежала.
– А вот если бы я была тут главной, – почему-то вслух рассудила Вивьен, – я бы к пленнице прислала сухопарую строгую тетку с палкой вместо позвоночника и очках-половинках.
Образ так позабавил хозяйку «Полезных чудес», что она даже посмеялась немного. Потом перебралась к столику с любезно принесенной едой и, вкушая ее, вновь погрузилась в раздумья. Ее как профессионала весьма заинтересовали необычные свойства картины. Теперь уже самой Вивьен невероятно хотелось взглянуть на материалы, создавшие ее основу. Ну и на сам портрет, разумеется, тоже. Более того, у мастерицы возникло знакомое ощущение головоломки, когда клиент заказывал создать что-то, а ей требовалось придумать, как подобное вообще можно осуществить. Сейчас она невольно перебирала в уме все возможные варианты, при которых могли возникнуть описанные в книге свойства. Почему-то Вивьен и в голову не приходило, что их можно было объяснить только божественной силой. Нет, она допускала такую версию, но как-то не рассматривала ее всерьез.
Пообедав, девушка вновь вернулась за письменный стол, только на этот раз села за него как положено. Нашла бумагу, перо и чернильницу. Раскрыла книгу на интересующем ее фрагменте и отложила в сторону. Быстро просмотрела другие представленные материалы, какие-то из них тоже раскрыла на нужных отрывках. Через некоторое время весь стол был уложен книгами, а Вивьен что-то переписывала и перерисовывала из них на листы бумаги.
Процесс размышлений шел полным ходом. Мастерица по-прежнему вдохновенно черкала в своих записях, рыскала по книгам, ворчала, пару раз звонила в колокольчик и просила принести то ту, то другую книгу. Одной не оказалось, и за ней послали в город. Леру выразила по этому поводу свое возмущение: как такое вообще возможно, чтобы в резиденции принца не оказалось такого незаменимого трактата, как «Псевдомагические свойства растительных материалов Восточного Эльмигерна и Западной Форевии. Издание расширенное и дополненное»? И конечно же определенного года выпуска. В более ранних редакциях может и не быть того, что ей надо. Книгу пообещали доставить в ближайшее время. Стопка исписанных бумаг тем временем высилась и высилась.
– Эрни, ты думаешь, такое вообще возможно?
На операцию Эрни с Ренсом позвали Тича Моро, предварительно объяснив всю меру риска. Маг подумал-подумал, но согласился. И вот сейчас, слушая план друга, не мог не выразить своего ужаса.
– Меня поцеловала Вивьен, – хмыкнул Эрни, – что еще может быть в этом мире невозможно?
– Больше пафоса, – хмыкнул Ренс. – Ладно, если ты уверен, то действуй. Хотя я все-таки считаю, что должен идти не один человек. Куда больше шансов у группы.
– Попасться на горячем, – покачал головой Фаргелон. – Нет, Ренс, пойду я один. Будет и незаметнее, и быстрее.
– Капитан, капитан! – В каюту, где шло совещание, ворвался матрос. – Со стороны резиденции движется одноместный челнок!
Корабль Леру давно уже висел в воздухе на достаточном, чтобы его не заметили с наблюдательных точек резиденции, расстоянии, поджидая чего-то подобного.
– Готовьте сеть! – приказал Ренс, вскакивая и направляясь на палубу. – Как только приблизится, захватывайте.
Три мелких челнока, одним из которых по-прежнему управлял Онзо, поднялись в воздух и полетели в сторону от «Шалуньи». Там на разном расстоянии они бросили за борт нечто, обычным взглядом невидимое, и тут же, шумно работая словно бы перепончатыми крыльями, вернулись к фрегату.
– Он ничего не заподозрит? – спросил Эрни, не особо много понимающий в подобных захватах.
– Он нас пока не видит, – пояснил Ренс. – Мы его рассмотрели в мощное оптическое устройство. Ребята высчитали курс. Опыт у них есть, потому что подобное мы уже не раз проворачивали с воздушными разбойниками, а, поверь, эти ребята еще и пуганые. Человек в челноке увидит наш корабль, но в этом нет ничего необычного. Сеть же останется невидимой, пока он в нее не попадет.
Эрни кивнул, рассудив, что подобную работу следует доверить профессионалу.
Вскоре они могли наблюдать, как крохотное суденышко, старательно работая крыльями, мчится на некотором расстоянии мимо них. На его борту был нарисован герб рода Маядскальских, он же являлся символом Форевии. Вот уже челнок должен был достигнуть сети, но пока ничего не происходило. Эрни заволновался. Могли ведь не рассчитать с курсом, или, кто знает, может, на челноках официальных лиц стоит какая-нибудь защита.
А суденышко все удалялось.
– Ренс! – вырвалось у Фаргелона в тот момент, когда воздух вокруг челнока засиял, вздрагивая и уплотняясь.
Скорость его начала снижаться. Вот он забуксовал, будто что-то тянуло его назад. В тот же миг сеть наконец окрасилась в фиолетовый, полностью обхватила воздушное судно и погасила активность его двигателя. Теперь челнок держался в воздухе только на силе самой ловушки.
«Шалунья» начала движение навстречу. Через пару минут челнок втащили на палубу, сеть частично сняли, чтобы можно было добраться до человека внутри. Им оказался молоденький и очень возмущающийся юноша в ливрее рода Маядскальских. Он попытался оказать сопротивление, а драться его явно учили, но объективно против стольких противников это не могло принести реальных результатов.
Пленника привели в каюту капитана, куда следом прошли Ренс, Эрни и Тич. Двое матросов держали парня под руки, а еще один просто стоял рядом.
– Куда ты направлялся? – задал вопрос Леру.
В этот момент он выглядел так, что возражать ему не стал бы даже Фаргелон. Поэтому сыщик оценил гордо вздернутый подбородок юноши и его непримиримый ответ:
– Я вам ничего не скажу!
Ренс скептически посмотрел на храбреца и покачал головой.
– Парень, у нас нет времени. – И кивнул третьему матросу.
Тот сделал быстрый шаг, в руке у него оказался шприц, который спустя миг воткнулся пленнику в шею.
– Что это?! – в ужасе закричал тот.
Эрни его отлично понимал. Можно быть храбрым перед лицом врага, перед направленным на тебя оружием, даже при угрозе неминуемой смерти, но какая-то гадость, введенная под кожу, пугала до дрожи.
Леру промолчал. Однако когда взгляд парня «поплыл», выдавая действие вещества, Ренс пожал плечами и ответил, но уже не ему:
– Контрабанда.
Эрни вопросительно приподнял бровь.
– Теряется контроль над действиями, но отвечать он сможет. Спрашивай быстрее. Минут через двадцать он уснет.
Нельзя сказать, что у Фаргелона не было вопросов к самому Ренсу, но сейчас куда важнее было
