Они барахтались в бассейне. Алли взяла на себя контроль, но та самая мышечная память, которой она с таким отличным результатом воспользовалась раньше, теперь полностью подвела её. Тело, отлично приспособленное для лазания по деревьям, никак не справлялось с простыми движениями, благодаря которым оно могло бы удержаться на воде. Дэнни не умел плавать… а значит, и Алли тоже.
В панике Дэнни захлебнулся и пошёл на дно. Они взглянули вверх — и увидели сквозь толщу воды Милоса и Хомяка в обличье рабочих: те стояли и смотрели на происходящее, ничего не предпринимая. Ждали, пока они утонут.
Так вот в чём заключается план Милоса! Почему же она не сообразила этого раньше! Есть только один способ высвободить душу из тела. Алли должна была догадаться!
Но ведь она обещала мальчику, что Милос его не обидит, а тот сделал ещё хуже! Она — соучастник в преступлении, неважно — вольный или невольный.
Они опять глотнули воды. Их руки молотили по сторонам, а тело падало, падало вниз. Злобные, клубящиеся тени проникли в их рассудки с краёв замутившегося зрения. Сердечко Дэнни колотилось, как сумасшедшее, требуя кислорода. Казалось, ещё немного — и их грудь разорвётся. Алли даже припомнить не могла, чтобы ей когда-либо было так больно!
Мир живых сомкнулся вокруг них… а потом разомкнулся и исчез… боль ушла… и Алли Джонсон умерла во второй раз.
Она почувствовала, как покидает тело Дэнни — не счищается, а скорее испаряется. Она снова стала самой собой, вернулась в Междумир и теперь быстро проваливалась сквозь дно бассейна и дальше — в землю, тогда как маленькое тело Дэнни опустилось на ровные голубые плитки под толщей воды. В тот момент, когда мальчик затих, под ним образовался яркий, отчётливо видимый круг — родилось новое мёртвое пятно. Алли мгновенно уцепилась за него и вытащила себя на прочную поверхность. Она попыталась схватить тело мальчика, но теперь, когда Алли вновь стала послесветом, её руки попросту прошли насквозь.
И вдруг вода вокруг забурлила. Взметнулись пузырьки, показалась вздувшаяся цветастая блузка. Какая-то женщина стремительно нырнула к самому дну и подхватила тело ребёнка. Мама Дэнни!
Алли потянулась к ней, её немедленно вовлекло в водоворот — и девушка оказалась внутри матери.
Обезумевшую женщину охватила паника — не только душу, но и тело — и это было как раз то, что нужно: хотя мама Дэнни не отличалась особой физической силой, зато она умела плавать, а с таким количеством адреналина в крови она могла плыть за двоих. Алли полностью овладела телом женщины и взяла на себя задачу спасения мальчика.
Она пробивалась к поверхности, таща за собой безжизненное тело Дэнни. Оно было тяжёлым, словно мешок с песком. Мёртвый вес. Алли вынырнула на поверхность и обнаружила, что кругом разверзлась преисподняя. Ей стало мгновенно ясно, что оба скинджекера покинули тела своих носителей: Кертис стоял на коленях и орал во всю мочь своих лёгких, выдирая последние волосы из головы. Ирокез, однако, достаточно владел собой и прыгнул в бассейн, чтобы помочь несчастной матери.
— Я держу его, миссис Розелли! — Одной рукой он вытолкнул тело Дэнни на кромку бассейна, потом и сам выкарабкался туда же. — Я знаю приёмы первой помощи! Я сейчас…
И Ирокез принялся нажимать на грудь мальчика, а Алли тем временем, всё ещё в чужом теле, выбиралась из воды. Ирокез мужественно боролся за жизнь ребёнка, но ничего не помогало. Дэнни был мёртв. Его душа уже ушла.
Или нет?
Алли счистилась с миссис Розелли, вернулась в Междумир и увидела Милоса и Хомяка — те стояли тут же, рядом, и обозревали события.
— Добро пожаловать в Междумир! — бодро поприветствовал Милос. — Так и знал, что это сработает!
Алли не могла поверить, насколько беспечно он отнёсся к только что совершённому им самим злодейству. Мэри изменила его. Она портила всё, к чему только ни прикасалась, и этот парень тоже стал настоящей дрянью, упавшей на самое дно.
В живом мире миссис Розелли опустилась на колени, не в силах удержаться на ногах. От страха бедная мать не помнила себя. Она так кричала, что её вопли были одинаково хорошо слышны в обоих мирах.
— Ну же, парень! — орал Ирокез, стараясь вернуть Дэнни к жизни, но тот был мёртв. Ирокез сознавал тщетность своих попыток, но не останавливался — он не мог взглянуть в лицо страдающей матери. А позади него второй рабочий впивался ногтями в свой череп и рвал на себе волосы — Милос заставил его сотворить такое злодеяние, что ум бедняги не выдержал.
А в Междумире в этот момент происходило нечто недоступное взорам живых людей.
Алли повернулась к бассейну и увидела… дух Дэнни! Он плавал в воздухе у края бассейна над самой поверхностью воды и в изумлении смотрел на что-то, недоступное зрению Алли. На лице мальчика появился отблеск яркого неземного сияния. Дэнни потянулся ему навстречу…
— Нет, Дэнни! — закричала Алли.
— Он такой яркий…
— Не заходи в туннель, Дэнни! — вопила Алли. — Не иди к свету!
— Но он зовёт меня, — озадаченно ответил Дэнни. — Я думаю, мне надо…
— Нет! Не надо! Это всё неправильно, этого не должно было случиться!
Наконец, Ирокез сдался и, закрыв лицо ладонями, заплакал.
— Простите, простите меня…
Алли закричала самым своим командирским голосом:
Тогда, наконец, дух Дэнни обернулся к ней.
— Алли? — В тот момент, когда мальчик увидел её, свет на его лице померк, и он стал опускаться под воду. К счастью, Алли стояла рядом и успела ухватить его и вытащить наружу. Она обняла своего маленького друга, а тот посмотрел на неё сонными глазами. — Так вот ты какая, — сказал он и зевнул.
Откуда-то сзади, перекрывая крики и вопли живых, до них донёсся голос, полный довольства, несовместимого с этим душераздирающим моментом.
— Прекрасная работа! — похвалил Милос, сияя. — Отлично сделано, Алли!
— Да, да, — поддакнул Хомяк, — она сделала это куда лучше, чем Оторва Джил!
— Поздравляю, — сказал Милос. — Ты только что принесла в Междумир новую душу. Что бы там ни случилось у вас с Мэри в прошлом, теперь она тебя простит.
— Да на кой мне её прощение!
— Может, ты его и не хочешь, но оно тебе понадобится, — очень серьёзно проговорил Милос. — В противном случае она уничтожит тебя, а я этого совсем не желаю.
Глаза Дэнни закатились.
— Что-то мне так спать хочется… — протянул он.
Алли сообразила, чем это грозит.
— Не смей спать, Дэнни!
— Но я так устал. Дай мне отдохнуть!
— Делай всё что угодно, только не засыпай!
Алли знала: стоит парнишке уснуть — и он провалится в девятимесячную спячку, после которой проснётся послесветом. Но он пока ещё не послесвет! У него нет посмертного свечения, а это значит, что
