ошибка, которую необходимо исправить. На вопрос Тимы, что это за ошибка, староста кружка «Умелые руки» не ответил, а, забрав почти готовую модель ракеты, пытался улизнуть домой. Тима задержал его, отобрал ракету и до прихода главного конструктора или его заместителя — Семена — оставил ее в голубятне под охраной Павки и Юли. Но охранники зазевались (они читали интересную книгу вслух), и Володя, пробравшись в голубятню, похитил ракету. По дороге к дому Володя натолкнулся на Тиму. Началась погоня. Звеньевой чуть-чуть было не схватил беглеца с драгоценной ношей. Володя успел увернуться. Звонко хлопнула дверь подъезда. Тима бросился вслед за похитителем. Как пулеметные выстрелы, защелкали по ступенькам каблуки четырех ботинок: «Тук-тук-тук-тук», — гремело где-то вверху. «Тук-тук- тук-тук», — доносилось снизу.
В это время Вася направился из дому на фабрику. Спускаясь по лестнице, он увидел Володю. Изобретатель мчался вихрем. Волосы его растрепались и прилипли к потному лбу, майка выбилась из-под трусов и почти совсем закрыла их. Можно было подумать, что Володя нарядился в короткое сиреневое платьице.
Председатель лагерного совета схватил Володю за руку повыше локтя:
— Стой! Куда спешишь?
— А-а-а… Вася! Я, видишь ли, тороплюсь…
— Кто это за тобой бежит?
— Это, Вася, Тимка бежит… Он мне совершенно работать не дает…
Володя дернулся, надеясь улизнуть, но Вася попридержал его:
— Нет. Ты подожди.
Как раз подоспел Тима. Прежде всего он цепко ухватился за ракету и с ожесточением потянул ее к себе.
— Не думай! Не получишь! Ясно?
— Пасмурно, — сказал без улыбки Вася. — В чем дело?
— Ты знаешь, чего он захотел? — возмущался Тима. — Он придумал жаронепроницаемые перегородки в ракете сейчас ставить. Я не давал. Он забрал ее потихоньку и домой. Все равно не дам!
— В общих же интересах…
— В общих? Ты, Володька, самоуправством не занимайся, — вступился Вася. — Опять ошибок в конструкции наляпаешь. А мы на что. Есть конструкторское бюро? Есть! Почему не советуешься?
— Ты не разрешишь — я к Семену пойду!
— Иди. Он тебе то же скажет.
Вася взял у Володи ракету. Тима успокоился и примирительно заметил:
— Сейчас, Володька, нельзя. Корабль к пуску готов, а ты за перегородки. Значит, разбирать надо. Твой отец сказал же, что все расчеты верны и сборку ведем правильно.
— Пойми, что корпус будет нагреваться в полете, — убеждал Володя. — Все живое внутри умрет. Изжарится просто. Папа не учел этого. Ведь после модели мы будем строить настоящий корабль! Папа приедет из командировки и подтвердит, что я прав. Все-таки я пойду к Семену…
— Можешь не торопиться, — посоветовал Вася. — Скоро соберется совет дружины. Там скажешь.
Споря, они вышли во двор. Помещение фабрики было подготовлено к совету. Вдоль стен стояли импровизированные скамейки — ящики, покрытые досками. На досках лежали снятые с веревок прессы. От них пахло травами. Земляной пол был чисто подметен, окно протерто. За столом уже сидел Семен и ждал, когда подойдут члены совета. На поспешное и категорическое заявление Володи он ответил кивком головы, что значило садиться и подождать.
Ровно в час открылся совет. Командный состав дружины заполнил скамейки, расположился на подоконнике, на пороге. Мимо распахнутых дверей фабрики с деловым видом прогуливались взволнованные ребята.
Даже садоводы ни с того ни с сего проявили желание полить из «дождемета» лужайку перед самым входом.
План на август совет принял и утвердил быстро. Но вот речь зашла о Лапине, и начались споры. Многие теперь были убеждены, что дальнейшие розыски не принесут успешных результатов. Даже Тима относился к розыскам скептически. Безнадежно махнув рукой, он во всеуслышание сказал:
— Не найти. Не узнать нам, ребята, ничего.
В ответ кто-то заметил:
— Отступление начинается! Тимка сдается!
— Я не сдаюсь! Мы запутались. Уже сорок Лапиных разыскали, и ни одного, который бы на Крутой побывал!
— Тайна осталась тайной, — подтвердил Павка.
— А письма? — Семен поднялся из-за стола, прошелся по фабрике и остановился, опершись руками о спинку Васиного стула.
— Письма все о «Стальном солдате». Есть они и о Лапиных, только других, — сказал Коля Хлебников, упрямо склонив голову.
— Я, ребята, этакого слабоволия не ждал, — сказал Семен, — я думал, что у вас воля к достижению поставленной цели есть. По-моему, с тех пор как мы обнаружили надпись на скале, каждый из нас узнал много нового и очень полезного. Я предлагаю провести сбор дружины. Назвать его «Тайна горы Крутой».
— Тайна горы Крутой? — бант на Люсиной голове встрепенулся и взмахнул ярко-красными петельками, как мотылек. — Мы расскажем на сборе о «Стальном солдате революции», о Лапиных, которых много в нашей стране…
— Но главного-то Лапина — нет, — возразил Тима. — Кто расскажет о надписи?
— Ты ничего не понимаешь!
Звеньевой кисло поморщился: «Опять Волкова против». Он отвернулся, потом вдруг вскочил и решительно рубанул ладонью воздух:
— Я считаю, что сбора не надо! До тех пор пока мы не найдем Лапина, говорить не о чем. Волкова это предлагает, чтобы только поспорить.
— А я заявляю, что нужно! Если вы не хотите, мы сами его проведем!
— Песенки петь будете? Девчонок одних соберете?
Вася стукнул по столу карандашом.
— Сбор провести надо, — поддержал Волкову Володя. — Рассказать можно об Урминске. Тима, ведь ты там был. О Малахите пусть говорит Павлик…
— Там у меня друг есть, Славка. Хорошие стихи пишет, — вспомнил Павлик, — про водопад и про тайгу. Он мне одно место показал. Ох там и клюет, поспевай закидывай. Я выловил язя килограмма на два…
— Врешь, — усомнился Коля Хлебников.
— Честное слово! Вот такого поймал, — Павлик развел руками, показывая, какого размера был язь.
«Ладно, — подумал Тима, — раз все согласились, буду готовиться к сбору».
— Что у тебя, Николай, с письмами получилось? — спросил Семен и взглянул на Колю.
Все притихли.
О стекло билась желтая оса. Она жужжала невидимыми крыльями. Люся то и дело отмахивалась от нее рукой.
Коля встал.
— Ошибки? Торопился…
Тима тряхнул каштановыми волосами и пылко сказал:
— Не оправдывайся лучше! Это, Колька, позор — ошибки в родном языке. У меня по русскому всегда четверки!
— А по физике? — вставила Люся.
Тима растерялся от столь каверзного вопроса и несколько раз беззвучно глотнул ртом воздух.
— То-то, — погрозила Люся и засмеялась.
