справляться без того, к чему я привыкла в Лэнге. Поэтому чтобы не получить обезвоживание приходилось потреблять жидкость литрами.
— Что это у тебя? — заметила Катерина, подойдя ко мне ближе.
— Где? — удивленно спросила я, уже смекнув, что не заметила нескольких капелек крови, попавших мне на воротник, — ах, это! У меня часто идет носом кровь, слабые сосуды, — выкрутилась я, плюхаясь на стул, одновременно срывая с себя испорченную блузку. Надо не забыть ее уничтожить, все-таки улика.
Покосившись на Катерину, обдумала тот же вопрос, уже в отношении нее, и решила пока подождать. Угрозы нет, а дальше посмотрим. Не люблю быть жестокой без причины.
— Грустно! — заявила она, потягивая горячий чай.
— С чего бы? — удивилась я, — молода, привлекательная девушка, к тому же, блондинка. Живи и радуйся.
— Не с чего радоваться, — грустно вздохнула Катерина, — мне скоро тридцать.
— И?..
— И каков итог жизни: не мужа, ни детей, я уже не говорю о прекрасном прынце.
— А не рано ли, итоги подводить? Тридцать — это не семьдесят.
— А что изменится? Дом — работа, работа — дом. Встретила человека — и тот гадом оказался.
— Возможно, это был не твой человек.
— А где он, мой? — и тут же добавила, — вот ты когда-нибудь любила?
— Думаю, да, — нерешительно ответила я.
— И он был твоим прекрасным принцем?
— Можно и так сказать, — ответила я уже увереннее.
— И у него не было недостатков, — докапывалась Катерина.
— Нет, у него не было недостатков, которые бы меня не устраивали, — решительно заявила я, отгоняя от себя возникший образ Кайла.
— Но тогда почему ты не с ним? — удивилась соседка.
— Он — не моя судьба.
— А кто тогда твоя судьба?
— Никто. У меня ее просто нет, судьбы то есть.
— Ты шутишь? — бросив пить чай, Катерина покосилась на меня.
— Да, шучу, — совершенно серьезно призналась.
— Тяжело с тобой! — возмутилась соседка.
— А кому сейчас легко, — вздохнула я.
— Иногда ты меня бесишь!
— Знаю, ты не первая, кто мне об этом говорит, — равнодушно ответила я, наливая себе уже третий стакан воды. Что-то жарковато сегодня.
— Можно я сегодня останусь у тебя? — жалобно спросила Катерина, — я…
— Можно, — поднявшись, ответила я, — разбери диван, белье в шкафу, а я сейчас приду.
Выйдя во двор, и убедившись, что ни чьи глаза за мной не следят, я набрала номер. Через пять минут, услышала, как за моей спиной хрустнул гравий.
— Как прошло?
— Без осложнений. Теперь его никто не найдет, — и Хок растворился в темноте.
— Опять гуляла? — недовольно буркнула Катерина, когда я вошла.
— Ну да, ночной воздух полезен.
— Знаешь, почему я захотела переночевать у тебя?
— Нет, но если захочешь — скажешь, ответила я, забираясь рядом под одеяло. Мне не нужны были пояснения. Я и так знала. Знала, что моя добрая, местами наивная и доверчивая соседка до ужаса боится темноты. Особенно, оставаясь дома одна. А после расставания с несостоявшимся прынцем, этот страх, к тому же, усилился опасением, что она никому не нужна. Да уж, мне не хватало только чужих проблем. До меня донесся шумный вздох.
— Ты чего?
— Я фильм сегодня смотрела.
— И что?
— Они любили друг друга, но он стал капитаном Летучего Голландца, и мог сходить к ней на берег лишь раз в десять лет. Это так романтично!
— Не хочу тебя растаивать, — осторожно начала я, — но лет через тридцать, он сам не захочет сходить к ней на берег.
— Это еще почему? — искренне удивилась Катерина.
— А ты прикинь, сколько ей лет будет? — начала я рассуждать.
— Ну почему ты всегда стараешься, все раскритиковать? — свирепо начала она, внезапно ее голос дрогнул, и послышались всхлипы.
— Ты чего? Обиделась? — я повернулась к ней, и увидела, как она с трудом старается подавить хохот, — в конце концов, секс у нее будет гораздо чаще, чем у меня, — смеясь, подвела она итог.
Так, еще некоторое время, посмеиваясь и перешептываясь, мы, незаметно для себя перешли в объятия Морфея.
Утром Игорь уже поджидал у кабинета оперативника убойного отдела районной милиции Дмитрия Совенка, своего старого приятеля. Их профессиональные пути, в последнее время, стали слишком часто пересекаться. Увидев друга, Дмитрий улыбнулся во все тридцать два, и радостно пригласил его войти.
— Как преступность?
— В норме, а что с ней сделается? — заметил Совенко, жестом предлагая отметить встречу. Скромно отказавшись, Игорь, удобно устроившись на углу соседнего стола, сразу приступил к делу.
— Мне нужна кое-какая информация, по делу, которое вел твой отдел три года назад.
— И всего-то? Я уж думал, ты опять гоняешься за призраком! — преувеличенно облегченно вздохнул Дмитрий.
— Ты это о чем?
— Да ходили тут кое-какие слухи. Ты вроде ищешь что-то необычное, то, чего в природе не бывает.
— Это только слухи, — поспешил заверить товарища майор, — мне нужны сведения об этой девушке, — он протянул оперу фотографию, распечатанную на цветном принтере.
— Новая пассия? — поинтересовался Дмитрий, — хорошенькая. Познакомишь?
— Как только узнаю, кто она.
— Как все запущено! — протянул опер, — давно говорил тебе — женись, и никого разыскивать сейчас не пришлось бы. Окинув взглядом высокого, подтянутого не лишенного, на женский взгляд, привлекательности товарища, — хочешь, кое с кем познакомлю?
— Отстань, сваха, сам справлюсь, — отмахнулся майор, — так что на счет фото?
— Ты знаешь, сколько в нашем городе обитает таких привлекательных, высоких рыжих девушек? А в стране? — заметил опер.
— Но не каждая из них три года назад фигурировала в деле об убийстве беглого зэка.
— Вот куда тебя занесло, — пораженно начал Дмитрий, — скажи, а оно тебе точно надо?
— Более чем.
— Ладно, оставайся здесь, я попытаюсь кое-что проверить.
Уже через час, друзья, усевшись за столиком летнего кафе, отметив встречу, приступили к обсуждению интересующей майора проблемы.
— Итак, твою незнакомку зовут Еременко Анна Викторовна. Должен тебе сообщить неприятную новость: девушка мертва.
— И давно? — нахмурился Игорь.
— Уже три года, — сообщил опер. Она погибла в тот же день, при взрыве метана. Тело так и не обнаружили. В принципе, по закону она считается пропавшей без вести, но свидетелей было более чем достаточно, чтобы утверждать: никто не смог спастись в том огне.
— Она бы смогла, — про себя сказал Игорь.
