— И правильно! Мои аплодисменты! (
— Труп-то криминальный, — пытаюсь я трепыхаться. — Любой эксперт такого понапишет…
— Это не твоя забота. Согласен стать главой дома? С падчерицей Еленой. И главное — продолжать дело Эвглены Теодоровны?
— Подумать разрешите?
Он пожимает плечами:
— Думай… Пока я курю… Хотя, чего тут думать? Ты же все сделал сам, сделал красиво, не облажался. Так пользуйся! — он открывает пепельницу, вминает туда «бычок» и вновь поворачивается на меня. — Убить санитарку — это было гениально! Я так и не понял, где ты прятал нож? Они же все обыскали!
Из огня да в прорубь… Я вымучиваю:
— Какой нож?
— Ой-ой, какой… Это ведь ты замочил, как ее там… тетю Тому. Да не ерзай, я же не против.
— Не понимаю, о чем вы говорите…
…Хотя, чего тут понимать. Я сделал это. Крамской, убивая Тугашева, рассыпал в палате кухонные ножи, — один из них я и подобрал с пола. Чтобы не нашли — спрятал в картине возле койки, внутри рамы. Им и воспользовался, когда решил, что пришло время хорошенько встряхнуть банку с микробами… Впрочем, на самом деле ничего я тогда не решал и ни о чем не думал; что-то думало за меня. Я просто действовал. Нужно было вбить такой клин между мамой и дочкой, чтоб дом развалился, — и я вбил…
Заползая в каморку тети Томы, задел ведро. Женщина проснулась. Увидела меня — и не удивилась. Увидела сталь в моей руке — улыбнулась, счастливая, и снова закрыла глаза… Она хорошо умерла, правильно. Мать людоеда, помогавшая сыну в его шалостях. После Нулевого этажа я не испытываю угрызений совести… Сделав дело, я проглотил сразу две таблетки люминала, давно заныканные и ждавшие своего часа. Когда утром не могли до меня добудиться — это стало моим алиби. А когда искали «жучков», ножа в картине уже не было, так что никаких улик и никаких подозрений. Алик Егоров, похоже, и впрямь меня видел… не выдал. Не выдал, фанат…
Да, я невольно подставил Сергея Лю, фактически подписал ему приговор. Но ведь о том, что убийца тети Томы — якобы китаец, разъяренный Крамской узнал от Бориса Борисовича. А тому, в свою очередь, приказы отдавал вот этот вот монстр, уставившийся на меня бессмысленными акульими глазами и размышляющий невесть о чем…
— Тебе не жалко было эту нянечку? — искренне любопытствует Неживой.
Отвечаю:
— Я переболел жалостью еще в детстве. Как ветряной оспой. Иммунитет — на всю жизнь.
Он с хрустом потягивается.
— Ладно, забыли. Пока ты
— А куда денешься.
— Главное, чтобы никому не пришло в голову поинтересоваться, кого ты замочил и за что. Потому что в противном случае…
— Как раз это я понял.
— Ну, добро… Вот все говорят, что я отвратительный, что я прирожденный гад и хуже меня на свете нет. Ты как на этот счет?
— Я — не все.
— Я ведь хороший человек?
— Лично мне вы ничего плохого не сделали, даже наоборот. Получается, вы хороший. А те, кому вы жизнь сломали, пусть говорят, что хотят.
Он отрывисто ухает, изображая смех. Потом спрашивает:
— Что решил? Согласен из грязи в графы? Долго думаешь, солдат.
И правда, долго. Могут неправильно истолковать.
— У меня есть условие. Единственное.
— Слушаю.
— Мне нужны ноги.
— Ну, это без вариантов! Лучшие протезисты в Москве, импортные технологии… Помогу всем, чем могу. Станешь, как новенький.
Вселенских размеров надежда едва не разрывает мозг.
— Виктор Антонович, я всегда готов помочь родной стране. Тем более, если это совпадает с самыми страстными из моих желаний.
— Не столько стране, сколько хорошему человеку, — добавляет он, словно печать на контракте ставит. — Задавай вопросы. По глазам вижу, их много…
Вопросы… Что изменят ответы на них?
Ну хорошо: зачем были все эти сложности?! Если б хотели поставить мясную лавку под контроль — пришли и поставили бы! И плевать, что кто-то ее прикрывает. Самые крутые крыши — в Кремле, это общеизвестно…
Э-э, солдат, все не просто! Во-первых, оппоненты далеко не малыши, чтоб их вот так грубо вытолкнуть из песочницы. Во-вторых, у комбинации была пусть и промежуточная, но не менее важная цель: взять посредников, работавших с Купчихой. И главное — получить полный список клиентов. «Учет и Контроль» — наш девиз. Учет скота столь же необходим, как и его контроль, это и козлу ясно. Как завладеть списком посредников и клиентов? Большинство из них можно было бы вычислить, контролируя в течение месяца все телефонные звонки и, вообще, все контакты Купчихи. Проследить, по каким номерам она звонила и с каких ей звонили, — плевое дело. Но, к сожалению, прослушать переговоры было сложно, нейтрализатор в телефоне так просто не объедешь. Разве что Федеральное агентство правительственной связи решило бы задачу, но это значит — непозволительно расширить круг посвященных. Что еще? «Клопов» подпускать — найдут. Надежнее всего было бы поставить дом на компьютерное сканирование — есть такая технология. Только это не наш случай. Во-первых, страшно дорого — на месяц-то! Вдобавок, опять же, в курсе происходящего оказалось бы избыточное количество оперативников. Но самая загвоздка была в другом. Даже если вычислить посредников и установить за ними слежку — это значит мгновенно вспугнуть их. Все они — тертые калачи, а вокруг них — стаи спецов с богатым опытом оперативной работы… Что остается? Сделать так, чтобы события развивались естественно, как бы сами собой. Подправляемые невидимой рукой…
Помощь Саврасова в этом смысле оказалось столь же нежданной, сколь и неоценимой. Раскачивание ситуации в семье, натравливание одних на других, — это было блестяще! Они в Службе даже заключали пари на Саврасова: справится — не справится. Даже сам Ястребов в этой забаве участвовал. А Неживой, как видим, оказался в выигрыше, ему теперь несколько ящиков с коньяком светит…
Пари?
ПАРИ???
А что такого! Наблюдать, как герой-одиночка, фактически смертник, цепляется за жизнь, проявляя потрясающую системность и фантастическую выдержку, — это был кайф! Не сравнить ни с каким кино. Информацию снимали с тех самых микрофонов, которые Лю насовал на втором этаже, а также с видеокамеры в будуаре; спасибо несостоявшемуся гангстеру.
Интересно, кстати, было бы посмотреть, как китаец реагировал на четверки, посылаемые ему на мобильник, сработала ли эта маленькая раскачка… хотя, чего уж теперь.
Шансов, конечно, у Саврасова было маловато, но ведь ему начали помогать. В доме был агент, с помощью которого дом раскачали совершенно и окончательно. Зарезать руками Анатома малыша Рому… м- м-м, какой цимес! — потом вывести из игры китайца, натравив на него людоеда… Борис Борисович
