Лермонтовым в «Расстались мы, но твой портрет».
99
Впервые опубликовано в «Библиотеке для Чтения», 1844 г., № 5, стр. 6–7, в цикле стихов «Из альбома Е. А. Сушковой». Сохранившийся автограф стихотворений озаглавлен: «В альбом» и разделен на две строфы.
100
Почести изменяют нравы.
101
16 марта 1831 года.
102
Лермонтов в маловской истории участие принимал, но за нее не пострадал.
103
Университетское начальство.
104
Печатаем с сохранением особенностей орфографии по подлинникам, хранящимся в собраниях Пушкинского дома. Оба прошения писаны чужою рукой. Почерк Лермонтова означен курсивом. Впервые было опубликовано Висковатым в «Приложениях» к биографии Лермонтова.
105
Как уже сказано выше, Лермонтов принимал участие в маловской истории, но за нее не пострадал и исключен не был. Это подтверждают и вышеприведенные прошения Лермонтова, в которых он сам просит исключить его из числа студентов Московского университета. Лермонтов переехал с бабушкой в Петербург не в конце года, но ранней осенью.
106
Письмо писано с дороги во время переезда из Москвы в Петербург.
107
Так называл Лермонтов Софью Александровну Бахметеву — воспитанницу бабушки, Елизаветы Алексеевны. По рассказам А. П. Шан-Гирея, Лермонтов называл С. А. «легкой, легкой, как пух!». Взяв пушинку в присутствии С. А., он дул на нее, говоря: «Это вы — ваше Атмосфераторство!» (Висковатый, стр. 270).
108
Александра Михайловна Верещагина, двоюродная сестра поэта.
109
Александра Михайловна Верещагина и Елизавета Александровна Лопухина, сестра Марьи Александровны и Алексея Александровича Лопухиных, впоследствии бывшая замужем за Ник. Ник. Трубецким.
110
См. примечание к следующему письму.
111
«Bande joyeuse» («Веселая шайка») — кличка, данная С. А. Бахметевой Лермонтову и его приятелям. Ср. в «Княгине Лиговской»: «Приятели Печорина, которых число было, впрочем, не очень велико, были все молодые люди, которые встречались с ним в обществе, ибо в то время студенты были почти единственными кавалерами московских красавиц, вздыхавших невольно по эполетам и аксельбантам… Печорин с товарищами являлся также на всех гуляньях. Держась под руки, они прохаживались между вереницами карет, к великому соблазну квартальных. Встретив одного из этих молодых людей, можно было, закрывши глаза, держать пари, что сейчас явятся и остальные. В Москве, где прозвания еще в моде, прозвали их „la bande joyeusе“».
