с этим пунктом. (Обращаясь к членам коммисии: — «Г.г., по этому вопросу не угодно спрашивать? — Нет».) Перейдем к другому вопросу. Скажите, пожалуйста, Александр Александрович, как вы относились к директору департамента полиции Белецкому?
Макаров. — Я Белецкого лично ведь совершенно не знал. Совершенно не знал. Белецкий служил в Западном крае, был известен Петру Аркадьевичу Столыпину, затем дослужился до вице-губернатора в Самаре и был взят Петром Аркадьевичем, после моего ухода, в тов. министра или в самом конце 1908 года или, вернее, в начале 1909 года.
Председатель. — Был взят в качестве?
Макаров. — Был переведен вице-директором департамента полиции. Так что я лично ни с предыдущей его деятельностью, ни с деятельностью его по департаменту полиции знаком не был.
Председатель. — Значит, до того, как он стал директором департамента, он года три подряд был вице-директором департамента полиции?
Макаров. — Да, с начала 1909 г. до конца 1912 г.
Председатель. — Нет, до февраля 1912 г., потому что, как вы припомните потом, Белецкий был во время Ленских событий.
Макаров. — Да, исправлял должность, 6-го декабря 1912 г., кажется, он исправлял должность вице-директора.[*]
Председатель. — Следующий вопрос.
Макаров. — Видите ли, я совершенно откровенно должен сказать, что Белецкий такой человек… Я допустил его к исправлению должности директора департамента полиции по двум соображениям: во-первых, он действительно редкий работник и работать может очень много, хотя для того, чтобы он не уклонялся в сторону, ни вправо, ни влево, надо держать его вот как. Так как я хорошо знал департамент полиции по должности своей, в качестве товарища министра, то я знал, что в этом отношении, в смысле возможности наблюдения за ним, Белецкий мне особенных затруднений не представит и что можно будет поручать ему разработать какой-нибудь вопрос, положение какое-нибудь, потому что, повторяю, это был работник, который чрезвычайно успешно и добросовестно работал. Таким образом, при мне он не позволил бы себе и, насколько мне известно, и не позволял себе уклоняться в сферу, скажем, не свойственную директору департамента полиции.
Родичев. — Считаете ли вы Белецкого способным сказать неправду?
Макаров. — Да, допускаю.
Председатель. — Потом скажите, пожалуйста, какое было ваше отношение к союзу русского народа?
Макаров. — Никакого отношения в существе. Т.-е., видите ли, относительно союза это неверно. Я бы сказал: к Дубровину никакого отношения. Марков у меня бывал, к Дубровину никакого отношения не было.
Председатель. — Это вы об отдельном человеке, а к организации?
Макаров. — Нет, не имел отношения.
Председатель. — Но чем же вы объясните ваше присутствие на съезде?
Макаров. — На съезде я был вероятно 20 минут, — по большой просьбе, — для того, чтобы своим отсутствием не причинить им демонстративно неприятностей. Потому что я был против этого съезда. Я находил его совершенно не кстати, потому что он раздражал общее настроение, создавал разлад в обществе, тогда как, напротив, все стремление наше должно было быть направлено к соединению русского общества, а не к разрыву. Когда были по этому поводу совещания между некоторыми лицами, я на одном из них присутствовал и высказывал мнение о том, что съезда этого собирать не следует.
Председатель. — Это был обмен мнений между кем и когда?
Макаров. — Тут был Левашев, тут был, кажется, Щегловитов, Марков, не знаю, — может быть, Римский-Корсаков.
Председатель. — Щегловитов, Марков, может быть, Римский-Корсаков… Это было когда?
Макаров. — Не могу вам сказать, но я знаю, что ко мне Левашев приехал — меня звать. Я только раз был и высказал свое мнение против съезда. Затем я приехал и определенно сказал, что они не должны обижаться, что я буду держаться в стороне, потому что этому делу не сочувствую. Несмотря на то, что я такого рода отношение проявил в совершенно определенной форме, несмотря на мое категорическое заявление, что в съезде я не участвую, меня выбрали в совет, против чего я протестовал. Я заранее им сказал, что никакого участия в съезде не приму.
Председатель. — Вы протестовали публично?
Макаров. — Нет, не публично, не выступал, а в разговоре им заявил. И в результате было то, что меня из этого совета вычеркнули, — потому что я им сказал, что участвовать не буду. Если вы просмотрите брошюрку, которая была тогда издана, то вы увидите, что в этой брошюрке моей фамилии нет.
Председатель. — Тем не менее, в газетах было объявлено о вас.
Макаров. — Да, я был избран, но на открытии я не был, уклонился. Несмотря на то, что я категорически заявил, что съезду не сочувствую и никакой деятельности не проявлю, на другой день я узнал…
Председатель. — Из газет?
Макаров. — Из газет. Я поехал и заявил, что совершенно напрасно, что я их предупреждал и что покорнейше прошу не считать меня членом совета. В результате и было то, что, в качестве члена совета, в брошюре, которая была издана, я не значусь.
Председатель. — Скажите, пожалуйста, почему вы считали нужным быть на предсъездном совещании Щегловитова, Римского-Корсакова?…
Макаров. — Я был на этом совещании, потому что я ведь примыкал к правой группе членов гос. совета. Собирались представители правой группы членов гос. совета и правой группы членов гос. думы.
Председатель. — Кто там был еще, кроме Римского-Корсакова?
Макаров. — Кажется, больше никто.
Председатель. — Замысловский был?
Макаров. — Замысловский, кажется, был.
Председатель. — Еще?
Макаров. — Не помню.
Председатель. — Не было ли приезжих из Москвы?
Макаров. — Кажется, Пеликан был. Из Москвы никого не было, а одесский Пеликан, кажется, был.
Председатель. — Вы говорите, что правые члены гос. совета и гос. думы были. Но ведь дело шло о созыве съезда союза русского народа, т.-е. политической организации. Какая же тут связь собственно, как вы себе тогда представляли?
Макаров. — Я понял так, что это было совещание правых политических деятелей о том, надлежит ли созывать съезд или не надлежит — с точки зрения правых. И вот я высказал откровенно, что я против съезда, считаю его несвоевременным, нежелательным. Этим кончилось мое присутствие на этом совещании.
Председатель. — Так что вы тем самым проявили некоторую деятельность, как член союза русского народа. Вы значитесь или не значитесь в списках союза русского народа?
Макаров. — Никогда, никогда.
Председатель. — Так что это было совещание некоторых правых деятелей по вопросу о том, надлежит ли созвать съезд организации, в которую некоторые из совещавшихся и не входили?
Макаров. — Я считал, что это политическое событие, может быть, очень мелкое, касающееся жизни правых групп, правых политических деятелей. Это было собрание лиц, которые
