— Вот уж не замечал, что у тебя здесь кто-то был.
Москвитин ничего на это не сказал.
— Но кубышку ты, надеюсь, привез? — продолжал Решетов.
— С верхом, — усмехнулся Лев. — Куры не клюют.
— А как машина? Собрал? Ты же у нас золотые руки.
— Собрал, бегает. А теперь разбирать надо и в Каскелен на барахолку везти. По частям. ГАИ на учет не ставит, техпаспорт не выдает.
— Странно. А сколько самоделок по городу тарахтит, Они что, без документов ездят?
— Там другое дело. Покупают старую лайбу, «Запорожец» какой-нибудь, с техпаспортом, конечно, через магазин. И на его основе лепят свою марку. Новый двигатель, новый кузов и все такое. Проходят техосмотр и ездят. А у меня она вся сборная.
— Чепуха, Лев. Была бы машина, а бумага найдется. У тебя столько знакомых, поговори, попроси, достанут.
Заглянула секретарша.
— Игорь Геннадиевич, уже час, я в столовую, можно?
— Можно, Люда, иди. Зайди там к заву, возьми для меня банку кофе растворимого.
— Хорошо, возьму. Я оставлю вашу дверь открытой? А то тут бродят.
— Оставь.
Секретарша ушла. Лев взял свою папку со стола.
— Бумага — пустяк, — сказал он. — Если не считать, что за нее просят восемьсот целковых.
— Мир не без добрых людей, как видишь. Открой кубышку.
— Нет у меня такой суммы, — признался Лев.
— Послушай-ка, Лев, послушай-ка, — Решетова, похоже, осенило, — Прикрой-ка дверь.
Лев не спеша прошагал в двери, прикрыл ее, вернулся в кресло.
— Я, пожалуй, тебя выручу, — сказал Решетов и невольно покосился на телефон. — На авторемонтном у меня приятель есть, Левицкий. Я иногда обращаюсь к нему со своей машиной. Мастер и безотказный, всегда сделает. Так вот, они там собрали левую «Волгу», и он меня спрашивал насчет техпаспорта. Учитывая мое положение, так сказать, служебное. Я отказался. А мужик он денежный. Частники у него, частники без конца, он им все делает, и расценки, конечно, не государственные. Собрал он «Волгу», а документов нет. Он понимает, что и за техпаспорт надо платить, сколько запросят, а не сколько , дашь, Так вот, возьмем с него тысячу шестьсот и ты купишь сразу два техпаспорта. Один для себя, другой для Левицкого. Мы его слегка накажем, но он не умрет.
— Сразу два, — усмехнулся Лев. — Мне пока обещали один и то — намеком.
— Кто обещал?
— Да есть тут один, из автоколонны.
— Если он способен найти один паспорт, то найдет и второй.
— У него, по-твоему, типография, он их тиражирует?
Решетов пожал плечами с легкой досадой.
— В общем, смотри, Лев, сам. Я тебе предложил вариант не совсем чистый, но ведь положение у тебя безвыходное.
— Но и это не выход, Игорь. Сначала плати сумму, а потом тебе неприятности от ГАИ бесплатно.
— Вполне может быть, — согласился Решетов. — Ладно, смотри сам. Обедать едешь?
— Да я здесь перекушу, в столовой.
— А может, ко мне домой съездим?
— Спасибо... В другой раз. Как твоя Иринка?
— Да ничего, растет.
— А как... Антонина Петровна?
— Все так же, все там же, в детской больнице. Спрашивает, почему не заходишь.
— Зайду как-нибудь.
— Я ей сказал, что ты вернулся, она, по-моему, даже обрадовалась. Так что поедем пообедаем.
— Спасибо, Игорь, спасибо, я сейчас, понимаешь, не совсем в форме, но как-нибудь забегу, обязательно, привет ей передавай. — Лев заметно оживился. — Может быть, в субботу забегу, в ближайшую, а насчет твоего Левицкого постараюсь, сделаю.
«Все-таки надо ему сказать, зачем откладывать?» — подумал Решетов.
— Минутку, Лев, посиди еще минут пять-десять. — Решетов придвинул к себе тетрадь с жирными буквами на обложке: «Метод «продавливания». — Я тут кое-что придумал, Лев, принципиально новый способ, ты послушай, наберись терпения.
— Ты всегда что-нибудь придумаешь, — с искренним одобрением сказал Лев. — Давай-давай, интересно.
— Подземные переходы, как тебе известно, прокладываются сейчас с разрушением дорожного покрытия. На определенный срок перекрывается все движение по главным магистралям города. Я же хочу предложить способ, исключающий оба эти, весьма нежелательные и дорогостоящие факторы.
— Уже интересно, — отозвался Лев.
— Технически это будет выглядеть так: на месте схода, в пределах его контуров сооружается котлован. В котловане монтируется батарея гидравлических домкратов. Обычных, горизонтальных, но большой грузоподъемности. Сверху в котлован опускается тюбинг, то есть, бетонное звено, имеющее диаметр самого перехода И домкраты его вдавливают в грунт. Выемка грунта внутри тюбинга производится ручным механизированным инструментом. Направляющие домкрата делают возвратное движение, сверху опускается следующий тюбинг — и снова вперед, снова давление и выемка грунта. И так до противоположного схода. И все — под землей, ясно?
— В принципе — да. Ты уже все рассчитал? Экономический эффект?
— Огромный. Скажу — не поверишь. Но пока не скажу.
— Делай, Игорь, делай, это интересно. — Лев говорил искренне. — Нужна будет моя помощь — всегда готов. А насчет Левицкого... ты мне напомни. если уж ему так надо.
— Напомню.
— А Тоне привет, зайду обязательно.
7
— Алё, кто говорит?
— А кто нужен?
— Это Арыстан?
— Допустим.
— Лев, спрашиваю, или не Лев?
— Да. Это Керим, что ли?
— Керим, Керим, здрасьти!
— Ну?
— Нос загну, на вешалку повешу, хе-хе. Я приехал.
— Что ж, с приездом.
— Как здоровье, как семья, как дети, Арыстан?
— Нормально, чего тебе?
— Ты с луны свалился, что ли? Не знаешь, зачем я приехал? Товар нужен.
— Болтаешь много, а толку мало. Нет у меня товара.
— Нужно, очень нужно, не подведу, Арыстан. Сейчас другая погода, понял? Бумагу не надо... Чего молчишь? Бумагу не надо, говорю.
