полусотне метров. Правда, стоять на склоне было неудобно, а потенциальные жертвы с трудом просматривались за стеблями осоки. Тем не менее уже можно было понять, что это действительно дикие свиньи, а не кто-нибудь другой. И Семен решился.
Кажется, он не промахнулся: после выстрела одно из животных осталось на месте, а остальные подались в кусты, причем явно без особой паники. Рисковать еще одним болтом ради контрольного выстрела Семен не решился, а просто посадил тетиву на зацеп и, уже не скрываясь, побежал вокруг зарослей к тропе – иного способа добраться до добычи он не видел.
Проделанный животными «тоннель» в кустах был слишком низким, но терять время было нельзя, и Семен, согнувшись в три погибели, ринулся туда. И почти сразу же застрял, зацепившись за ветки концом посоха, торчащим над правым плечом. Хрипя ругательства, он рванулся вперед, назад, в сторону и понял, что запутался окончательно – смешно и обидно до слез!
Расцеплять тонкие гибкие ветки за спиной оказалось занятием безнадежным, и Семен решил просто избавиться от посоха. Для этого нужно было сбросить с плеча ременную лямку-перевязь, а чтобы ее сбросить… В общем, пришлось положить арбалет на землю и распутываться двумя руками. Наконец он почувствовал свободу, посох отбросил назад в расчете подобрать на обратном пути, потянулся к арбалету и…
И увидел, что прямо перед ним на тропе стоит кабан. Большой. А клыки у него…
С такими зверюшками Семен раньше дела не имел, о них он лишь читал да охотничьи рассказы слышал. Тем не менее каким-то внутренним чутьем он уловил, что зверь сейчас кинется. Точнее – уже кинулся…
И Семен рванулся от него – по тропе назад. А куда ему было еще деваться?
На выходе из кустов он споткнулся о посох, сделал прыжок, пытаясь сохранить равновесие, но поскользнулся на мокрой прошлогодней листве, упал и отчаянным рывком перекатился в сторону. Огромная туша пронеслась мимо.
Он перекатился еще раз и вскочил на ноги. Как раз вовремя, чтобы увидеть, что зверюга развернулась и вновь атакует. На раздумья, анализ и расчеты не осталось и доли секунды – увернуться он успел только в самый последний момент – так, что правый клык чиркнул его по голени.
Семен кинулся в сторону, но путь преградили кусты, он свернул вправо и рванул по лишенному подлеска лесу. Зная, что убежать все равно не сможет, он хватался за стволы деревьев и делал резкие повороты. Поняв в какой-то момент, что в непосредственной близости зверя нет, он прыгнул на тонкий ствол березы, и, обхватив его руками и ногами, полез вверх – никаких веток поблизости не было. Очень хотелось, чтобы ступни ног оказались как можно дальше от земли.
С перепугу Семен буквально взлетел метра на три, но не смог удержаться и поехал вниз, пока не уперся ногой в какой-то сучок. В таком положении до земли было меньше двух метров, и оставалось надеяться, что кабаны прыгать не умеют.
Впрочем, никакого кабана рядом и не было. Зверь, оказывается, вообще не бросился в погоню, а что-то вынюхивал в том месте, где Семен катался по земле.
Продолжалось это совсем недолго, однако Семен успел понять, что удержаться на стволе он не сможет и сейчас сползет вниз. Ему бы, дураку, не по деревьям лазить, а уносить ноги, благо есть такая возможность…
Кабан возле кустов как-то глухо всхрюкнул и, развернувшись на 180 градусов, кинулся прочь. Пер он через заросли напролом, так что шум от его движения слышался довольно долго. «Странно, – думал Семен, спускаясь на землю, – дикие животные шумят, только пребывая в ярости или в смертельном страхе. Этот, похоже, перепугался, но кого?!»
Некоторое время он оставался на месте и осматривал видимое пространство. Никто не появлялся. Шок постепенно проходил, баланс гормонов в крови приближался к норме, руки уже почти не тряслись, но события не развивались. «И сколько же мне так стоять? Кто мог испугать этого кабанину? Наверное, только очень крупный хищник – тигр, лев, саблезуб? Да пошли они все! – мысленно махнул рукой Семен, пытаясь вернуть себе смелость. – Мне от такой зверюги все равно не убежать и не отбиться, так чего же переживать? Там, между прочим, возле болота моя добыча. Если, конечно, еще не убежала вместе с болтом». Собственно говоря, вся эта встряска начисто отшибла мысль о еде, но страх остаться без метательных снарядов давно стал для Семена навязчивым и неистребимым: ну, что прикажете делать, если он не умеет изготовлять каменные наконечники?! Ну, не получаются они у него симметричными, хоть тресни! А с кособокими только за угол стрелять…
Оттягивая начало активных действий, Семен осмотрел свою ногу, вошедшую в соприкосновение с кабаньим клыком. Вместо глубокой рваной раны он обнаружил довольно болезненную ссадину, которая, кажется, собиралась вскоре украситься изрядным синяком. «А-а, – догадался Семен, – у него же эти клыки заточены с внутренней стороны! Я же читал где-то: кабан-секач способен запороть даже тигра, но, чтобы нанести рану, ему нужно поддеть врага рылом снизу, а потом движением на себя и вверх… Впрочем, чтобы истечь кровью, мне бы хватило и хорошей царапины кончиком. Но это, наверное, был старый, матерый кабан, и кончики клыков у него оказались загнутыми внутрь. Что же его так перепугало?»
На «месте происшествия» не обнаружилось ничего, кроме выпавшего из кармана, скомканного и обмотанного ремешком клочка оленьей шкуры. Семен машинально подобрал его и положил на место. А еще через полминуты понял смысл происшедшего и рассмеялся. Это, конечно, была нервная разрядка, поскольку остановиться он смог нескоро: давно забытый в кармане кусочек шкуры был той самой «губкой», которой Семен когда-то стирал со снаряжения вонючую метку саблезуба.
– Ну, спасибо, котик, – смеялся Семен, – справка твоя оказалась добротной!
Раненый болтом молодой кабанчик пополз почему-то не в кусты, а еще дальше в болото, где и захлебнулся. Это было, конечно, хуже, чем если бы его можно было нормально прирезать, выпустив кровь, зато он никуда не делся, в отличие от бесследно исчезнувшего болта. Оставалось утешать себя тем, что снаряд был хоть и из лучших, но все-таки не «именной».
Мыть тушу было негде. Пришлось оттащить ее в лес и там долго оттирать травой жесткую щетину от болотной грязи. Покидая место кормежки животных, Семен не забыл поинтересоваться, что же они там ели. Поскольку они рылись в грунте, а не объедали побеги, он заподозрил в съедобности именно корешки, а не вершки. Несколько выдранных с корнем растений предъявили в своих основаниях этакие утолщения, напоминающие луковицы. Семен отломал несколько штук, отер об рубаху и засунул в карман – грызть их грязными не хотелось.
Кабанчика Семен выпотрошил, взвалил на плечи и потащил в лагерь. Был он в общем-то не очень тяжелый, но арбалет жутко мешал, занимая то одну, то другую руку. Уже на подходе к лагерю терпение у Семена лопнуло, и он решил нести что-нибудь одно – или мясо, или оружие. Некоторое время он размышлял над проблемой выбора, а потом решил, что на оставленный в лесу арбалет уж точно никто не позарится, и повесил его на сук высоко над землей. Потом осмотрелся, запоминая место, и, вновь взгромоздив на себя несчастного кабанчика, бодро зашагал к дому – есть хотелось все сильнее и сильнее.
Глава 8. Знакомство
Приближаясь к берегу, где стоял вигвам, Семен ощутил некоторое беспокойство и подумал, что пора бы ему уже научиться жить по правилам. То, что дневная норма приключений на сегодня выполнена и перевыполнена, еще ни о чем не говорит – неприятности любят сбиваться в стаи. Опять же, этот странный ночной гость…
Примерно в сотне метров от лагеря Семен сбросил тушу на траву, взял в руки посох и стал… ну, не то чтобы красться, а двигаться с осторожностью. Когда он выбрался из зарослей, то обнаружил, что предчувствие его не обмануло – на глинистой площадке, загороженной вигвамом, шевелилось нечто крупное.
«Этого еще не хватало! – в бессильной злобе подумал Семен. – Нам каждый гость выходит боком, какой бы ни был он земли! Кто там может быть? Медведь? И опять я сам виноват: надо было все-таки развести костер и продымить территорию – ни один нормальный зверь дыма не любит. А теперь что делать? Сесть в сторонке и ждать, когда уйдет? А вот фигушки! Волк я или не Волк?! Тигр или не Тигр?! Гнать, только гнать – в шею! Почему-то мне кажется, что это не хищник…»
Приняв такое решение, Семен стал настраиваться на ментальный контакт неведомо с кем: «Я огромен, свиреп и совершенно непобедим! От меня надо немедленно спасаться!» При этом он размахивал посохом и воображал, будто лупит по бокам средних размеров медведя – не пещерного, конечно. Разминка в общем
