Оставив свиту внизу, Семен пешком поднялся на вершину и довольно долго рассматривал медленно приближающегося всадника. Тот не только был разодет «в пух и перья», но и на голове имел некое подобие шлема или маски устрашающего вида. Спешиваться чужак не собирался – вероятно, желал смотреть на собеседника сверху вниз. Семен не возражал – так при необходимости его легче будет «снять» арбалетчику. Оружия у главного укитса было полно, но все одно явно предназначалось для битв магических, а не физических. Сообразив это, Семен воткнул свою пальму древком в землю и сложил на груди руки.
– И что же это значит? – насмешливо поинтересовался он. – Ты надеешься испугать меня маской из шкуры гиены или просто боишься показать лицо?
– Пади ниц, несчастный, – раздался глухой голос, – и моли о пощаде!
– А можно я буду молить стоя? – улыбнулся Семен. – Тебе не страшно сидеть так высоко? Ведь и упасть можно… на чужую-то землю!
– Укитсам принадлежит вся земля Среднего мира! А тебе нечего на ней делать!
Продолжая улыбаться, Семен перешел на громкий свистящий шепот:
– Знаешь что, сука? Сейчас я стащу тебя с лошади и буду бить долго и больно! На глазах у всех! Ты что же творишь, подонок?!
– Ну… Я… – послышалось бормотание из-под маски. – Они меня заставили, Семхон!
– Кто тебя заставил, гад?! «Отца» твоей семьи убили! Ребят моих, ни в чем не повинных! Ты даже представить не можешь, что я с тобой сделаю!
– Ничего ты мне не сделаешь! – гневно (и испуганно) вскричал Ванкул. – Руки теперь у тебя коротки! Не убивал я их… Так получилось…
– Ну, разумеется! Только не говори, что ты – Нарайсин!
– М-м-м… Я – это он… сейчас. И ты мне ничего не сделаешь!
– Ладно, а где настоящий? То есть тот, кто был раньше главным укитсом?
– А-а… Э-э… Он там…
В общем, беседа состоялась, но принесла мало утешительного. Похоже, заговор против Нишава зрел давно – возможно, с момента прихода к власти. Формальное обвинение – нарушение «заветов предков» (что же еще?!), а по сути – извечное стремление вторых стать первыми, особенно если место первого хорошо обустроено. Судя по всему, о заговоре Ванкул прекрасно знал и, возможно, даже был его участником – он был кровно заинтересован в избавлении от «отца». Заговорщики Нишава убили, власть захватили и озаботились ее укреплением. Требовалось некое успешное деяние, сопоставимое по масштабам со свершениями былого правителя. Они не придумали ничего лучше, чем устроить «наезд» на отбившихся от рук имазров с аддоками. И заодно как следует «пощупать» загадочных чужаков, которые живут дальше к востоку. Предметы роскоши – посуда и ткани – их, конечно, интересовали, но в большей мере требовались победы.
Семен ужаснулся: «Так долго возиться с укитсами, чтобы в итоге оказаться в исходной точке! У разбитого, можно сказать, корыта!!! Сволочи… Обидно и противно… Но Художник был прав: это Служение я взвалил на себя сам – жаловаться мне некому. И нет у меня права потакать своим желаниям и прихотям – даже прикончить Ванкула не могу, поскольку пользы от этого не будет, только вред. Может быть, еще не все потеряно? Жертвы уже есть, но всеобщая резня пока не началась – может, удастся без нее обойтись?»
И Семен стал пытаться – упорно и долго. С руководством укитсов встретиться ему никак не удавалось – на переговоры упорно являлся лишь «заместитель» Ванкул, который нес какую-то чушь. Старейшины и вождь лоуринов почти единодушно требовали начать военные действия – находить поводы для отказа становилось все труднее. В конце концов терпение у Семена лопнуло, и он решил, что если в следующий раз вновь появится Ванкул, то он набьет ему морду и отправит звать настоящее начальство.
Делать этого не пришлось: человек, поднявшийся на холм, был ниже ростом, уже в плечах, из-под маски звучал иной голос – фальши, подавленного страха в нем не слышалось. – Что ты хочешь, дикарь?
– Говорить с Нарайсином!
– Так говори!
– Н-да? А ты – это он или опять магическая подмена?
– В этом мире спрашиваю я! Мне отвечают.
– Ну-ну… Этим миром правит Творец. Его земное воплощение – мамонт. Взявший его жизнь против его же воли достоин одного – смерти. Тот, кто не знал этого, может быть прощен. Один раз. Теперь ты знаешь. Для начала покинь оскверненную тобой землю. Любой укитс, оставшийся здесь, будет убит.
– В этой земле много пищи для наших предков. Умбул не может заставить их голодать. По его воле мы будем кормить их. Те, кто станет мешать нам, быстро покинут этот мир!
– Ты выдаешь свою жажду власти за волю Умбула! Берегись его гнева!
– Тебе ли судить о его воле, жалкий червяк?!
– Конечно-конечно, правильно понимать Умбула могут лишь навозные мухи! Ты даже не решишься проверить, испытать свою правду – знаешь же, что ее нет!
– Ха-ха, испытать! Тебе известен способ?
– Конечно! Давай сразимся – хоть с оружием, хоть без оружия! Победитель прав, люди побежденного уходят, оставив оружие.
– Нет. Мало ли какие духи служат тебе против воли Умбула!
– Боишься, значит! Ладно: мой воин против твоего воина!
– Чтобы ты передал ему силу своей нечисти? Не смеши меня! Такое испытание возможно лишь под защитой магического числа 7! А лучше – 13!
– Раскатал губу! Самое магическое число – это три! По трое с каждой стороны будет достаточно.
– Не будет! Ты сможешь помешать проявлению высшей воли – только семь! Или, в крайнем случае, пять!
– Ладно, – согласился Семен, – по пять воинов с каждой стороны. Где и когда?
– В этом мире я задаю вопросы!
– Да пошел ты…
Ничего нового Семен, конечно, не изобрел: испытание воли бога или богов через драку возникло в дремучей языческой древности и дожило до расцвета мировых религий. Постепенно оно выродилось, приняло извращенные формы вплоть до судебных поединков, в которых участвовали наемники. Особых оснований верить своему оппоненту, что тот подчинится «божьей воле» в случае проигрыша, у Семена не было – приличный колдун всегда найдет отговорку. Честно говоря, он и сам не собирался подчиняться этой воле. Мини-сражение просто сильно поднимет авторитет, укрепит «правовые основания» действий одной из сторон. Может быть, этого окажется достаточно…
Оптимальным вариантом, конечно, был бы поединок главных колдунов – враг будет обезглавлен, а проигравший избавится разом от всех проблем – мертвые сраму не имут. Однако не получилось: сражаться должны простые воины, не имеющие статуса колдунов или магов. Битва, конечно, по отработанной схеме – кидание друг в друга дротиков, а потом рукопашная. На дротиках лоуринам с чужаками не тягаться – лишь бы потерь не понести, а вот в рукопашной… Прошедшим выучку у Медведя противостоять трудно – Семен почти не встречал способных на это. Тем более при использовании пальм вместо палиц и копий.
Главные люди лоуринов затею не одобрили – сочли ее очередной попыткой Семхона уклониться от начала настоящих военных действий. Решение, однако, было уже принято – пришлось его выполнять. Загибая пальцы на руке, Медведь назвал имена четырех участников. Среди них оказались два «лоурина неандертальского происхождения». Жертвовать своими бывшими учениками Семен не хотел, но и ставить их в исключительное положение тоже не мог.
– А пятый кто? – спросил он.
– Я, конечно, – пожал узкими плечами Медведь. – О чем тут говорить?!
– Не выйдет, – твердо заявил Семен. – Ты уже старый, над нами смеяться будут.
– Что-о-о?! Да я тебя, сопляка…
– Тише-тише, не буянь! Пошутил я… Просто тебя заменить некем – кто будет готовить воинов? Ты
