или единственно «настоящего».
– А ты слышал о… – Семен назвал клан Танлеля.
– О неверных все знают… – все так же безжизненно ответил пленный. – Они убийцы…
– И кого же они убивают?
– Своих…
– А вы, значит, только чужих?
– Мы берем себе силу иных…
– Мамонтов, что ли?
– Их тоже…
– Вы пришли из-за реки?
– Из-за реки…
– Давно?
– Этой зимой. Первый раз… Мы всегда первые…
– Почему? Зачем?
– Там нет больше силы…
– Охотиться не на кого стало?! Так вы что же, вообще не убиваете м-м-м… своих?
– Только вместе…
«Та-ак, – лихорадочно соображал Семен. – Кое-что проясняется! Те хоть изредка забивают негодных быков, ритуальные турниры устраивают, а эти, получается, вообще их не трогают?! Зато с их помощью охотятся на крупную дичь! А что, хорошо устроились – летом молочная диета, зимой мясная! Вот до чего анимизм может довести! Эдак в степи одни туры останутся. Впрочем, в моем мире самое распространенное крупное животное – это корова, их далекий потомок».
– Твои люди слышали о Брате-Мамонте?
– Слышали… Он принес счастливый дым…
– А о том, что он категорически не советовал людям-быкам переходить реку, вы не слышали? О том, что здесь земля Мамонта, вам никто не сказал?
– Сказал… Мамонт отдаст свою силу быкам…
– Бивень в задницу он вам отдаст! – начал злиться Семен. – Давай, вставай – двигаться надо! Вон, ребята уже с мясом закончили. Ходить-то можешь?
Семен поднялся и стал смотреть, как ворочается пленный. Особой жалости он к нему не испытывал, да и надо было проверить, насколько тот дееспособен. Тигдеб встал на четвереньки, потом, опираясь на правую ногу, поднялся во весь рост. Он, кстати, оказался немалым – на добрых полголовы выше Семена.
– Шагай к нарте! – приказал вождь и учитель народов. – Уезжать отсюда надо.
Пленник шагнул левой. Добросовестно попытался перенести на нее вес тела, но нога подогнулась. Он упал бы, если б Семен не успел его подхватить.
– Ох, и тяжелый, блин! Давай уж, опирайся!
Нужно было сделать от силы десяток шагов – всего лишь обойти тушу быка. Семен решил не отвлекать неандертальцев, упаковывающих груз на нартах. Полпути было пройдено успешно, но возле бычьей головы получилась заминка – тигдеб остановился и забормотал:
– Нет… Так нельзя… Мне надо… Только вместе…
– Чего еще тебе надо?! – возмутился Семен и отпустил его. – Ползи на карачках!
– Мне надо… Вместе… – бормотал пленный.
Он стоял возле мертвой головы, покачивался на здоровой ноге и теребил завязки на вороте своей меховой рубахи. Пальцы, однако, его не слушались, и осталось неясным, что он собирался с ними сделать. Поняв, вероятно, что ничего не получится, он опустил руки, кое-как прихватил полы обеих рубах и потянул кверху. Одной рукой прижал их, а другой попытался приспустить штаны спереди.
– Ты что, мочиться на своего друга собрался?! – изумился Семен и отступил на пару шагов в сторону. – Ну и нравы у вас!
Тигдеб задрал лицо к небу, что-то прошептал одними губами, опустил голову, качнулся вперед и…
И рухнул вниз, всадив острый бычий рог в свой голый живот.
– День ошибок! – скрипнул зубами Семен. – День глупостей!
Переваливаясь на коротких кривоватых ногах, подошел Хью. Он остановился возле дергающегося тела и вопросительно посмотрел на Семена.
– Да, – кивнул тот. – Надо.
Неандерталец наклонился, протянул руки. Движение было коротким и резким. А хруст шейных позвонков – тихим.
Глава 11
СОЮЗНИК
Семен доел мясо и запил его добрым литром бульона. На душе у него немного полегчало, захотелось поговорить, пожаловаться кому-нибудь на злую судьбу и, может быть, получить поддержку. Хью, как это часто с ним случалось, почувствовал Семеново желание на расстоянии и совершенно случайно оказался у костерка руководителя экспедиции. В одной руке неандерталец держал здоровенный шмат сырого мяса, от которого без помощи ножа отдирал зубами куски и заглатывал, почти не жуя.
– Садись, повечеряем, – кивнул Семен. – Бульона попей – в котле еще осталось.
– Хью мясной вода любить, – признался неандерталец и опустился на корточки.
– Похоже, застряли мы тут, – вздохнул Семен. – Завтра, наверное, полдня нарты чинить придется.
– Завтра можно чинить день весь. Ехать надо нет.
– Это еще почему?! – удивился начальник.
– Снег. Сильно снег.
– Метель будет? Сильный ветер со снегом? – догадался Семен. – Ты чувствуешь?
– Хью знать, – пожал плечами главный неандерталец. – Другой темаг тоже знать. Снег быть – да. Сильно ветер – знать точно нет.
– Та-ак… – протянул Семен. – Давно известно, что неприятности любят сбиваться в стаи. В одиночку они ходят редко. Надо вещи собрать и сложить, чтобы не потерять под снегом.
– Вещи давно собрать, – улыбнулся представитель «альтернативного» человечества и выдал: – Враг – бить. Еда – иметь. Неприятность где – Хью видеть нет!
– Зря я погнал вслед за Рыжим, – покаялся Семен. – И вы за мной… Нарты вот переломали…
Хью посмотрел на него с удивлением:
– Зря нет совсем! Делать надо так только.
– Это почему же? – со слабой надеждой поинтересовался Семен.
– Мамонт – наш, – ответил неандерталец. – Он сражаться ходить. Мы ходить с мамонт вместе. Нужно так всегда.
– Ну, а если бы мы не вмешались, эти рогачи бы все равно разбежались, – усомнился Семен.
– Не-ет, – засмеялся неандерталец. – Хью такой бык знать хорошо. Когда бык много, он бояться мало. Мамонт кричать, собаки лаять, все на бык бежать. Он испугаться, он убегать.
«А ведь парень прав, – подумал Семен. – Эти животные при угрозе перестраиваются в оборонительное каре, защищая молодняк и самок. Атаковать такой строй не станет никакой мамонт, как бы разъярен он ни был. У него просто нет соответствующей инстинктивной программы. А при массированном нападении быки просто разбежались. И люди (хозяева или братья?!) не смогли им помешать… Кстати, о людях!»
– Слушай, Хью, я ведь так и не понял, где находились нирут-куны. На быках ехали, что ли?
– Нирут-кун бык спина лежать, – авторитетно заявил неандерталец. – Две руки их быть. Бык с
