музыкальных дуккянах не было: ни плохих, ни хороших, — никаких. Заговор дуккянщиков не мог иметь никакой политической подоплеки, это много позже «Эвита» вызовет критику в самой Аргентине, в других латиноамериканских странах, но при чем тут арабский Восток?
….В один из дней нас всех, переводчиков первого этажа из дома Генштаба, вызвали в Штаб. Молодой офицер «особист», татарин Шаукят, понятное дело, из каких служб, последовательно и неназойливо провел с каждым из нас беседу с глазу на глаз, задавая один и тот же вопрос: «Ничего странного ночью не заметили, не видели, чтоб кто из товарищей ваших отсутствовал?». Как на духу, отвечали мы, ничего не заметили, никто не отсутствовал.
Прошло какое-то время, беседы забылись, но в один прекрасный день «раскололся», не помню сейчас под воздействием каких обстоятельств, а, может, просто распирало поделиться потрясающей новостью, сам виновник тех допросов, мой коллега Толик, с которым мы когда-то в первый раз вместе летели в Йемен.
Оказалось, волей случая в музыкальном магазине он познакомился с… (не падайте!!!) АМЕРИКАНЦЕМ. Живым американцем Джоном, работающим здесь по какому-то сельскохозяйственному (ирригационный проект) контракту, снимающему квартиру, кстати, совсем недалеко от нашего дома.
Сейчас трудно себе представить, что для нас был американец в те далекие годы, — очень близко к инопланетянину и не менее опасно!!! Вылететь из страны пребывания за это дело можно было в два счета, как нам удалось этого избежать, до сих пор загадка… Слово за слово, тогда знакомство Толик продолжил в гостях у Джона, благо жил он рядом, дружба была тут же зацементирована капитальной порцией виски, потом водки, потом еще чем-то…. в общем, к сожалению, на работу на следующий день выходить было просто некому: ни с русской стороны, ни с американской. Пропажа человека была бдительными особистами замечена, Толик, по возвращению в родные пенаты, был с пристрастием допрошен, но его версия ночных бдений была столь неубедительной и фантастической, что потребовалось дополнительное расследование, которое, однако, тоже тогда результатов не дало. Дело спустили на тормозах.
СССР и США внешне состояли в развивающемся партнерстве, официально придерживались политики «мирного сосуществования», уже слетали в космос «Апполон» с «Союзом», даже сигареты такие выпустили, но в вопросах идеологических мы оставались непримиримыми противниками, в вопросах человеческих контактов — причем с обеих сторон — действовали жесткие ограничения.
Смешно сейчас представить, но американские инженеры, специалисты, с которыми мы случайно знакомились в городе, улепетывали от нас поскорее подобру-поздорову на другую сторону улицы, как только видели компанию русских знакомых вдалеке: не дай бог начнут разговоры, пиши потом объяснения… А объяснения, рапорта о случайных (или, случалось, даже санкционированных!) встречах, на приемах, совместных мероприятиях у йеменцев, обязаны были писать все, и мы и они — это они сами потом мне подтверждали, уже в эпоху победившего капитализма, в 90-е, после третьей рюмки. Ну, наверное, бывало, что и манкировали такой обязанностью, тоже с обеих сторон… Чисто человеческое желание свободы, никакого «шпионского» флера, на моей памяти у нас в Йемене вообще не было инцидентов, связанных с политическими статьями, никаких «политических убежищ», никаких «невозвращенцев», это было даже трудно себе представить (и смешно, ей богу), просить политическое убежище в Йемене.
Военная техника, поставлявшаяся в Йемен тогда, никакого интереса для западных спецслужб тоже не представляла, если только раритетный даже по тем годам танк Т-34, на котором мне потом, кстати, довелось «покататься»….
Хабиры — военные, может быть, и могли бы рассказать какую «военную тайну», вроде дислокации своего гарнизона в степях Украины, из серии «кто есть твой командир», но на иностранных языках они совсем не говорили, да я думаю, что и эта информация для американцев секрета и большого интереса не представляла. А мы, переводчики, вообще были девственно чисты с точки зрения информации, что и подтвердилось вскоре…
Особисты представляли из себя, вот уже действительно, касту особую — не то, чтоб их боялись, но некая аура загадочности, риска в общении с ними была. Они и не скрывали своей принадлежности к структурам, ГРУ или ПГУ, для нас тогда и разницы большой не было, все было за семью печатями секретности. Но, бог мой, какая секретность для наблюдающих спецслужб, если сразу по приезду особист получал личный автомобиль (это по тем-то временам!!!), снимал отдельную виллу, когда все остальные селились строго в общагу или, на худой конец, «коммунальный дом» на три-четыре семьи??…В общем, белыми нитками была шита вся их секретность, но страху на нас они нагоняли умело, и опасность представляли вполне реальную.
Кто тогда сдал нас и кто прикрыл — вряд ли сейчас это так интересно, важно, что несанкционированный контакт с представителем потенциального противника, как тогда говорили, не привел к массовой нашей депортации, т. е. высылке на Родину, а ведь мог.
Сейчас бы я, наверное, не обратил на него внимания, ну американец и американец, чего тут такого. Тогда же он казался, честно, существом с другой планеты, даже внешне: «ленноновские» очечки, волосы чуть длиннее, чем разрешено (не «битлз», но все же!!) нам, какая-то внутренняя свобода, интеллигентный говорок западного побережья. Джон пригласил нас всех в гости!!! Мы готовились всю неделю, планировали «акцию», а надо было незаметно для остальных «пропасть» на несколько часов в небезопасной близости от вечерних маршрутов движения хабиров в Хабуру, в город и обратно.
Я наслаждался возможностью говорить на английском языке!! Слишком долго я его учил (с 8-летнего возраста), слишком много вложил своих сил и времени, самостоятельно изучал американскую историю, интересовался индейским вопросом, в общем, считал себя почти специалистом по Америке — и тут, на тебе, — живой американец. Который, кстати, не смог перечислить всех президентов США. (Как же я был горд, что я его в этом переплюнул!!! К его несчастью, буквально за полгода до Йемена я нарочно выучил их всех на спор.) Мне дали на какое-то время почитать редкую иллюстрированную книжку про всех американских президентов, ну вот я и почитал.
Помню, нас поразил аскетизм «приема»: вода, соленые орешки, виски со льдом (который в арабских странах употреблять небезопасно по причине крайней антисанитарии в его приготовлении — воду-то замораживают самую обычную, что называется, из под крана!!)…Сидение по-арабски, на подушках в плохо освещенной комнате…. Какие же это «гости», ей богу??!! Подмывало сыграть в «алаверды», пригласить к нам, показать, как умеют принимать гостей русские, пельмешков наварить, борща, да под гармонь… Но в этом мы, разумно, вовремя остановились. Переводческая вольница и так была притчей во языцех среди хабиров, они бы не преминули «заложить» всех, и тогда — прощай Йемен, здравствуй Родина.
Буквально на следующей встрече уже присутствовали «друзья» Джона, из Посольства. Просидели скучно в углу весь вечер, проболтали на ни к чему не обязывающие темы («прощупывали»!) и удалились… и больше не появлялись. Как оказалось, для «црушников» мы интереса не представляли. И слава богу…
По моей просьбе, из очередной командировки домой, в США, Джон привез-таки вожделенную «Эвиту»… Ну, и как обычно это бывает, когда чего-то долго ждешь и надеешься, разочарование меня постигло серьезное. Нет, это не esus Christ!!! (А никто и не обещал, впрочем.) Справедливости ради, надо сказать, что несколько арий, музыкальных тем из оперы крутятся в голове с регулярностью до сих пор, так что все-таки хорошая опера, добротная.
А потом Джон пропал, в его доме поселились какие-то другие люди, где он и что с ним, никто не знал. Окно в другой мир приоткрылось и захлопнулось, а память о посиделках с орешками в качестве основной закуски осталась. И самописная копия рок-оперы Тима Райса и Э.Л. Веббера «Эвита»….
