Но влияние Первой мировой войны сказалось не только в том, что она довела страну до ручки. Есть еще один мощный фактор, благодаря которому история России пошла дальше так, как она пошла. Наверное, даже самый важный. Психологический.
Поясню. Миллионы людей сражались на фронте, на самой страшной на тот момент войне. Причем сражались, толком не понимая, за что. Но зато они отлично научились воевать и убивать, и разучились ценить как чужую, так и свою жизнь. Люди, у которых на глазах ежедневно гибнут товарищи от неизвестно откуда прилетевших снарядов, относятся к собственной жизни не так трепетно. Вот рядом бойца убили, а упади снаряд чуть в сторону — убили бы тебя… Не убили сегодня — убьют завтра.
Тем более что в Первой мировой войне главным тактическим приемом во всех воевавших армиях было — «завалить трупами». С такой войны трудно вернуться с непокореженной психикой. Особенно если люди так и не поняли — а за что они клали свои головы…
Вот и попробуйте солдатам, прошедшим этот ад, объяснить что-нибудь про демократию или про «цивилизованные способы решения вопросов». А зачем такие сложности? Если кто против — вскинул винтовочку, передернул затвор… Нет оппонента — нет проблемы. Так что агитация за силовые методы находила понимание.
А что? Надо только пострелять буржуев, большевиков или тех и других вместе. И будет вам счастье.
Да, люди стремились с фронта к мирной жизни. Стремились закончить войну. Но как только перевели дух, выяснилось, что по-хорошему разные насущные вопросы не решить — и сразу же вспомнили военные методы. Эти люди подписались бы под изречением товарища Мао: «винтовка рождает власть». А ведь имелись и те, кто домой особо и не рвался — перспектива погулять с винтовочкой была интереснее. Особенно в начале Гражданской войны, когда всем казалось, что особых трудностей не будет. А потом уже процесс пошел…
Этим-то и объясняется радикализм и жестокость Гражданской войны. Весь гуманизм остался в окопах Первой мировой.
Глава 3
Февральский переворот
Немного о терминологии. Те, кто учился в школе при СССР, помнят, что в 1917 году произошло две революции — Февральская буржуазно-демократическая и Октябрьская социалистическая. Потом вторую стали называть переворотом. Что, в общем, верно. Именно так эти события называли и Ленин, и Троцкий. Февральская революция осталась. Но ведь между Февралем и Октябрем были еще и июльские события, и выступление Корнилова… То есть был единый революционный процесс. По аналогии можно вспомнить Великую французскую революцию, которая длилась 12 лет, и за это время случилось четыре вооруженных переворота, причем каждый раз приходил к власти совершенно иной режим, нежели предыдущий. Вот и у нас была Великая революция, которая плавно переросла в Гражданскую войну. А события Февраля — это лишь один из эпизодов.
Впрочем, есть и иные мнения. Так историк А. Широкорад считает, что Гражданская война началась в феврале 1917 года.
Заговорщики и кукловоды
В наше время в большую моду вошла конспирология. И это понятно. Принятая при СССР марксистская методология худо-бедно, но объясняла ход истории. Ее не стало — и настал полный хаос. На этой почве широко распространяются идеи о всяческих глобальных заговорах. Особенно против России.
Но давайте разберемся.
…Когда стало понятно, что Николай II намерен заключить сепаратный мир, то сразу активизировались силы, собирающиеся его сместить. Центров заговора было два. Один — военный. Видное положение там занимал генерал А. М. Крымов (впоследствии сыгравший главную роль в выступлении Корнилова). В заговоре принимали участие генералы М. В. Алексеев, Н. В. Рузский, главнокомандующий армиями Северного фронта, А. А. Брусилов. Уже перечисление этих фамилий говорит о том, что никаких шансов у Николая не было. Если уж собственный начальник штаба находится в числе заговорщиков…
Второй центр сформировался среди либеральных депутатов Государственной Думы. Его возглавлял А. В. Гучков, лидер праволиберальной партии «Союз 17 октября». Лидер другой крупной буржуазной партии, кадетов, П. Н. Милюков признавался впоследствии:
«Значительная часть членов первого созыва Временного правительства участвовала в совещаниях этого второго кружка, некоторые же… знали и о существовании первого».
Надо сказать, что переворот планировалось провести без всяких внешних эффектов. Гучков на допросе в следственной комиссии (уже после Февраля) так пояснил свои намерения:
«Захватить по дороге между Ставкой и Царским Селом, вынудить отречение, а затем одновременно при посредстве воинских частей, на которые здесь, в Петрограде, можно рассчитывать, арестовать существующее правительство, и затем уже объявить как о перевороте…»
Отречение Николая планировалось в пользу его сына Алексея, а регентом должен был стать брат императора Михаил Александрович. Как видим, прямо-таки классическая схема дворцового переворота.
А за спинами этих товарищей маячили союзнички. Вот что пишет в своих воспоминаниях посол Великобритании Джордж Бьюкенен:
«Русский друг, который был впоследствии членом Временного правительства, известил о готовящемся перед пасхой перевороте».
Правда, наверное, не «известил», а «доложил». Уж больно торчат из этого заговора уши союзников. В то, что заговор пользовался всяческой поддержкой англичан и французов, никто не сомневается. Вот еще одна цитата из воспоминаний английского посла:
Ничего себе так. Посол совершенно невозмутимо сообщает в мемуарах, что ему было известно о планах убийства главы соседней державы. Значит, он считал такое положение дел совершенно нормальным. И дело тут не в морали и нравственности — в политике таких понятий не существует. Дело в том, что смещение Николая II англичанам было выгодно.
В последнее время получила большое распространение версия, что революция была организована английскими и французскими спецслужбами с целью развала России. Спору нет, западники Россию никогда не любили. Но стоит напомнить: шла мировая война, и в феврале 1917 года еще было совершенно непонятно, кто победит. Немцы стояли в 70 километрах от Парижа. А Россия приковала к себе, по данным А. И. Деникина, 49 % австро-германских сил. В такой ситуации «валить» своего союзника будет только сумасшедший. На самом деле все было проще — Антанте требовалось любой ценой удержать Россию от
