сгоревшие
нервные
клетки,
преждевременное старение. Состариться Дмитрий не боялся, зато
знал, что часов через двадцать головная боль вернется. Пытка
предстоит серьезнее посталкогольного синдрома. Но сейчас время
обрело иную ценность. Невинные люди платят жизнями за
Кабановский успех.
Дмитрий взял со стола минералку, полил на руку, влажной
ладонью стер остатки порошка с лица. К тому моменту, когда
товарищи выбежали из тоннеля, поправляя боеприпасы, Кабанов
сверкал глазами у лифта. Оружие и снаряжение аккуратным
образом затянуто на атлетической фигуре.
Перед входом в убежище фонарь освещает скромное
автохозяйство боевой группы. Самым быстроходным является
трофейный Ровер. Он же самый беззащитный. Сейчас главная
задача скорейшим способом добраться до поселка.
- Так, спокойно, вы что, хотите прав лишиться? Я поведу! –
Дмитрий Петрович останавливает Механика, запрыгивает на
сиденье. – Как же здесь цыганами воняет!
Бледно-синие глаза Кабанова фиксируют информацию.
Выхваченная фарами топография печатается на сетчатке.
Неподвижный
взгляд
обусловлен
усилением
функций
периферических отделов. Чувствительность нейронов умножена
кокаином. Скорость сигнала накаляет зрительный нерв.
Информация
пересчитывается
разогнанным
процессором,
накладывается на многолетний опыт вождения. Решения
принимаются на стадии предугадывания.
На четвертой скорости джип вписывается в поворот, Кабанов
переключает на третью, двигатель прибавляет обороты, стрелка
тахометра уходит в красный сектор. Притихшие бойцы уцепились
за поручни, Доктор закрыл глаза – будь, что будет. Путь до
поселка на средней скорости 120 км/ч занял 10 минут.
У поселковой дежурной части в предрассветном тумане Ровер
завизжал тормозами, высыпавших из салона бойцов встретил
Студент. С удивлением отметил улыбки на лицах экипажа, радость
от окончания безумной гонки осталась загадкой. Молодой человек
в облаке перегара короткими словами и жестами прояснил
ситуацию. Кабановцы ринулись в комнату дежурного. Карта
Приволжского округа на стене забрызгана майорскими мозгами, кровь черной ртутью отливает на полу. Деду ничем не поможешь, последняя чрезвычайная ситуация оказалась смертельной. На столе
прижатый рацией лист бумаги.
«Гитлер ты или Кабан, мне по барабану. Ты забрал чужое.
Головы твоих людей весят больше моего героина. На столе рация, выйду на связь, обговорим обмен. Только не надо усложнять».
