младенец. И этот младенец привязан к нам. Мы в состоянии учить его, понимаешь! Наш мир, наши понятия… Оказывается, он способен кое-что усваивать! Ребенку всегда легче дается чужой язык. То же самое мы наблюдаем и здесь.
– А вы не боитесь, что все повторится? Торес, эскадра…
– О, Господи! В том-то и дело, что нет! Разве не об этом я тебе сейчас толкую! Несчастного беспризорного разума больше нет, понимаешь? Кид, я и ты станем его наставниками и воспитателями. И уж мы-то, поверь мне, сумеем привить ему хорошие манеры… Только представь себе! Пройдет три-четыре года, и он повзрослеет. Умный, красивый, с благородной осанкой, почитающий своих опекунов, как королей и богов, – разве ж это плохо?…
– Ну, заладил! Королей, богов… – Кид ссадил заскучавшую Джу с колен, осторожно поднялся. – Может, все-таки отложим ученые беседы на потом? Грех упускать такую погодку! Что скажешь, Генри?
– Ты предлагаешь мне…
– Не только тебе, всем! Всем, кроме Барнера. Он будет нас охранять, хотя, уверен, с нашим «малышом» этого не понадобится. Но как говорится, на всякий непредвиденный случай…
– Но, Кид! Это невозможно!
– Почему, Генри? – Линда мягко взяла супруга за руку.
– Вот именно! Почему?! – попугайчиком выкрикнула Джу.
– Черт подери, ведь я отец, не так ли? И я отвечаю за свою дочь! Она даже не умеет плавать!
– Не смеши меня, Генри. У нее будет прелестный костюм морской нимфы, ласты, акваланг. Да она в две минуты выучится плавать! Главное, не бояться, а ты ведь не боишься, Джу?
– Еще чего!
– Вот видишь, – Кид улыбнулся. – Все будет в порядке. Я лично буду сопровождать твою дочь… Эй, Барнер! В чем дело? Это ты вызвал ИХ?
– Нет, но… ОНИ и впрямь приближаются!
Кид внимательно взглянул на Генри.
– ОНИ не приближаются, ОНИ мчатся, как угорелые… Интересно знать, что их так заинтересовало?
– Я бы сказал, не что, а кто, – с улыбкой заметил Барнер. – Внимательно следите за нашим Генри. Кажется, он все-таки воскликнет желанное «гип-гип». Что с вами, мистер Больсен? К чему эти волевые усилия? Признайся, ты же рад, старина?
– Да скажи хоть что-нибудь, черт тебя подери! – прорычал Кид. – Ведь не может такого быть, чтобы ты не ЧУВСТВОВАЛ ИХ, И ОНИ тоже знают уже, что ты здесь.
Бледный от охватившего его волнения, Генри поднялся. И все же не смог произнести ни звука. В горле стоял ком, и он боялся сморозить какую-нибудь глупость. Рука Линды пожала ему пальцы.
– Иди к НИМ, Генри.
– Вот видишь, как все замечательно, – Барнер поглядел на Кида. – Чего ты встал, как вкопанный? Готовь снаряжение! Четыре акваланга – не шутка.
– Может быть, Джу мы пока оставим на яхте? – выдавил из себя Генри. – А потом, как-нибудь в следующий раз…
– Нет! – его дочь притопнула ножкой.
– Но, Джу!..
– Не надо спорить, мистер Больсен, – Линда ласково прижалась к нему. – Разве твои друзья не сказали, что этот косяк еще в сущности младенец? Давай позволим Джу поплавать с ним. В конце концов, сверстники быстрее находят общий язык. Я верю, что они подружатся.
– Мудрые слова, миссис Больсен, – серьезно прокомментировал Барнер. – Весьма и весьма мудрые…
