пистолета.
- Меня зовут Мухамад, - громко представился он. - и я собираюсь продать вас за хорошую сумму. Судя по всему, большинство находящихся здесь - русские, и это хорошо. Значит, разговаривать станем с Россией. Если чиновники не будут жадничать, все закончится очень быстро.
- А если нет? - подал голос кто-то из шеренги.
- Если Россия махнет на вас рукой, придется и нам обойтись с вами жестко. - Мухамад зловеще улыбнулся. - Уже сегодня мы предъявим властям ультиматум, а еще через десять часов начнем вас расстреливать. По одному человеку каждый час. Сначала всех мужчин, потом женщин. Вас тут немало, так что времени на раздумье у российского правительства будет достаточно.
- Вы собираетесь продавать людей оптом? - поинтересовался Харитонов. - Или могут быть иные варианты?
- Хороший вопрос! - Мухамад повел костлявым плечом. - Если среди вас найдутся люди, за которых в состоянии заплатить родственники или друзья, мы будем рады заснять их видеообращение. Все, за кого пришлют деньги, будут без промедления отпущены. Разумеется, из расстрельного списка их также исключат.
Некоторое время люди хранили молчание, а после вперед шагнула Валентина Сергеевна.
- Могу я сделать взнос за своих друзей?
- Это, пожалуйста! - Мухамад язвительно улыбнулся. - Более того - мы готовы давать скидку. Один человек - пятьдесят тысяч долларов, два и больше - уже тридцать.
- Хитрый урод!… - вполголоса прошипел Шебукин, однако на его счастье, бородачи ничего не услышали.
- А что будет с нами сейчас? Мы можем разойтись по номерам?
- Никаких номеров! Устраивайтесь прямо здесь. - Мухамад покачал головой. - В туалет будете выходить организованно - по пять человек. Те, кто захотят выступить с обращением перед камерой или распорядиться насчет денег, подойдите к моим людям.
- А чем мы будем питаться?
- Воду мои люди принесут чуть позже, - бесстрастно сообщил командир боевиков, - еды не будет.
- Как это не будет?
- Очень просто… - Мухамад жестко улыбнулся. - Могу обещать, что от голода вы не умрете.
Сказано это было спокойным тоном, но кое-кто в шеренге заложников шумно принялся всхлипывать. Кажется, только сейчас до людей стало доходить, что же их ждет в ближайшем будущем. Шутки кончились, впереди ждал плен, и, подавая пример, Дмитрий первый уселся прямо на полу, за ним последовали Шебукин с Валентиной, Зимин и Марат. Мариночка еще какое-то время стояла - наверное, понимала, что в своей атласной мини-юбке она рискует выставить себя перед боевиками не в самом пристойном виде. Глянув на ее голые ноги, Стас со вздохом начал расстегивать на себе рубаху, но его опередил Костик. Мигом стянув с себя праздничный, усеянный блестками пиджак, он великодушно протянул его Мариночке. Поблагодарив гладиатора, она прикрыла ноги и уселась на ковер.
Глава 17
Появление в санатории автобусов с заложниками повергло Дрэма в состояние ступора. Ясно было, что винить во всем следовало неблагоприятное стечение обстоятельств, но он не забывал ругать и себя. За то, что слишком долго тянул с выполнением заказа, за то, что отпустил боевиков живьем. Во всяком случае, крепко постаравшись, он мог бы оставить в горах еще с полдюжины этих бородатых красавцев. А тогда, глядишь, не осмелились бы на захват такой прорвы заложников. Не слишком успокоило Дрэма и то обстоятельство, что среди выгнанных из машин пассажиров он разглядел своих клиентов. Конечно, хорошо, что не уплыли на сторону, но и такой расклад его не слишком устраивал. А ведь, отпуская боевиков, он ведать не ведал, что судьба снова сведет их вместе! Вот и пойди угадай, где пробежишь, а где и рухнешь со всего маху.
Хуже же всего было то, что он снова выпускал своих клиентов из виду. Вместе с прочими пленниками их загнали в здание, где и держали, должно быть, под прицелом автоматов. Можно было, конечно, подождать дальнейшего развития событий, но что-то подсказывало Дрэму, что лучше ему этого не делать. В любом случае, заварится серьезная каша, в результате которой примыкающие к санаторию холмы и горы будут кишеть войсками, да и с самими клиентами может произойти все, что угодно. Даже, если они погибнут от рук боевиков, задание можно считать проваленным, и десять раз будет прав заказчик, не заплатив ему ни гроша.
Погуляв стволом «драгуновки» вдоль здания, Дрэм насчитал троих часовых. Тех бородатых путешественников, помнится, было семнадцать, да пятерых он отправил прямиком в преисподнюю, значит, в здании оставалось чуть менее десятка. Вожака он уничтожил, но если все же решились на захват заложников, значит, обезглавить банду не удалось. Оставался как минимум заместитель - тот самый симпатяга с сумрачным взором. Самое забавное, что именно на него Дрэм очень бы хотел взглянуть поближе. Память на лица у снайпера была отменной, а уж лицо человека, отстрелившего тебе палец, не забудешь никогда. Тогда в горах этот человек ему только показался знакомым, теперь же он узнал его окончательно. Тот самый младший братишка, помогаший Рафаэлю снимать страшные кадры. Пожалуй, с ним можно было бы поквитаться прямо сейчас, но это не входило в планы Дрэма. Более того, убивать Мухамада сейчас было даже опасно. Тогда обезумевшие от страха террористы точно натворят дел. Возьмут и перестреляют, всех пленников, а их тут по всем прикидкам более сотни! А то и вовсе заминируют здание санатория, решив погибнуть всем скопом во славу Аллаха…
Покидать насиженные места очень не хотелось, но иного выхода киллер не видел. Конечно, можно было бы начать отстрел боевиков прямо отсюда, но это значило переполошить осиное гнездо прежде времени. Положим, сумеет он половину уничтожить, а как быть с остальными? Запрутся в здании, забаррикадируют окна телами пленников - и попробуй возьми их в такой цитадели!
Часто вздыхая, Дрэм вернулся к своему логову, извлек из под камней тощий вещмешок. Соваться в здание во всеоружии было немыслимо, а потому, отстегнув протез, он распахнул потайную крышку в пластиковой ноге и один за другим стал укладывать в открывшуюся емкость свои любимые ножи. В довесок ко всему в тот же протез поместил китайский пистолетик - довольно неплохую подделку «Браунинга» на четырнадцать патронов, пристреленную им еще около года назад. Для запасных обойм места свободного не осталось, да они ему были и не нужны. Цену своим выстрелам Дрэм знал лучше многих и был совершенно уверен, что всех патронов он не сожжет.
Снаряженный протез оказался довольно тяжелым, и потому, спускаясь вниз, Дрэм прихрамывал сильнее обычного. Уже на подходе к санаторию, срезал прямую, напоминающую удилище ветку, аккуратно ее обстругал, на подбородок наклеил куцую, всегда хранящуюся за пазухой бороденку. Зеркальца под рукой не было, но свою внешность он успел изучить давным-давно. Мог работать над собой на ощупь, практически вслепую. Вот и сейчас, мазнув пальцами по земле, скоренько изобразил подобие мешков под глазами, круговыми движениями растер грязь на висках и щеках. Макияж, конечно, не самый мастерский, но особого цирка он устраивать и не собирался. Не красоваться он туда шел, а убивать…
Спустившись вниз, Дрэм еще раз присмотрелся к сияющему огнями зданию и будничным шагом вышел из-за кустов. Приблизившись к воде, вытянул перед собой псевдоудилище и, придерживая его одной рукой, неспешно двинулся вдоль берега. Уж леску с поплавком они точно не будут разглядывать. Рыбаки - они повсюду выглядят одинаково, а старческая осанка вкупе с хромотой помогут усыпить бдительность стражей…
Киллера окликнули, когда он уже поравнялся с каменной беседкой. Надо признать, боевик прятался умело, - до самого последнего момента Дрэм так и не учуял его присутствия. Бородач вышел из тени, издевательски причмокнув губами, поднял автомат. Увидев наведенное на него оружие, Дрэм изобразил испуг, вскинув руки кверху, выронил «удилище». И, конечно же, начал пятиться. Разумеется, уйти
