районом, сделала бы местной шпане ручкой и смылась, но Шуша, один из здешних вожатых, сладкоголосый и иссиня-страшный, предупредил сразу: не внесут положенного взноса - придется заплатить чьей-нибудь жизнью.
- Кого именно - вы даже сами можете выбрать, - ухмылялся он. - Нам по барабану, кого в землю зарывать. А хочешь, можешь собой расплатиться. Тоже неплохо. Всю сумму, конечно, не погасим, но половину скостим.
Глазки его, серые колючие буравчики, загуляли по ее ногам, и Марго хмуро одернула юбку.
- Заплатим, не дергайся. Через неделю всю сумму разом.
- Ой, смотри, красотуля! - Шуша погрозил ей корявым пальцем. - Ты здесь верховодишь, потому что я ласковый. Другой бы такую ляльку давно бы под себя подмял. Заодно и пацанву к стоящему делу пристроил. А что? Ты подумай. Того же Малюту я бы у тебя верняк забрал. Еще бы и откупного дал.
- Перебьешься!
И снова Шуша нехорошо рассмеялся. Повторно погрозив пальцем, поднялся с места, не оглядываясь, ушел. И все бы ничего, да только Марго знала отлично: Шуша слов на ветер не бросает. Хоть и не грозил братвой, однако без того было известно, что крыша у Шуши надежная. Иначе не вышло бы у него попугать Марго. Тот же Малюта или Коржик с Тачаном проще простого сделали бы этого козла. По первому же ее слову. То есть Малюта уже предлагал втихаря помощь, гарантировал, что на веки вечные отвадит Шушу от бункера, но Марго не позволила. И правильно сделала. Мальчики у нее были шустрые, но башковитыми называть их было проблематично. Ни статуса, ни родителей, ни образования. Одна только яма и подземные катакомбы, где они ощущали себя пусть временными, но хозяевами. То есть было время, когда хозяйничать пытались приблудные бичи, и, если честно, не так уж просто было с ними сладить. Как ни крути, а тощий подросток - не ровня взрослому бомжу, и месяца два или три в яме верховодили провонявшие собственными испражнениями алкаши. Малька с Варей держали привязанными на поводках, а того же Тачана несколько раз избили так, что мальчуган едва не умер. Перепало даже баянисту Виталику. Рук, по счастью, не тронули, а вот ногу сломали. Нарочно сломали, чтобы, играя на публике, больше бил на чужое сочувствие. Уж им-то такая жизнь точно нравилась. Раян, тогдашний вожачок среди бомжей, даже всерьез предлагал прибрать к рукам еще десятка два беспризорных. Чтобы одни, значит, бутылки собирали, другие попрошайничали, третьи по форточкам и карманам лазили. Весь доход, понятное дело, - паханам. На водку да на ширево. Сейчас уже и думать было смешно, до чего они боялись тех дутых «паханов». И было-то их совсем немного, однако ни Марго, ни другие не могли поначалу ничего поделать. Жили все в тех же канализационных катакомбах, но забивались в такую даль, что и самим становилось страшно. В главной же «штаб-квартире» - бетонном бункере с распределителем горячей воды обитал Раян с дружками. Что они там проделывали под пьяную руку - об этом и вспоминать не хотелось. Но именно с той поры у всех ребятишек, в том числе и у Марго, осталось на теле по нескольку шрамов. Спасибо, удрал к тому времени из интерната Малюта. И тоже ведь был соплюном - тощим да неказистым, но то ли сказались гены, то ли помогло суровое воспитание интерната, но вернулся он злым и дерзким, раздавшимся в плечах, заметно возмужавшим. И Раяна положил тоже он. Вполголоса переговорил с Марго, поглядел на скрюченное от удара ухо Тачана и отправился в яму. Всего-то и прихватил с собой одну-единственную арматурину, но и того хватило. Бомжи, как обычно, были под хмельком, глушили очередную поллитровку, закусывали вонючей рыбой. Столь дерзкого нападения они не ожидали. А Малюта и объяснять им ничего не стал - с ходу пошел месить железякой. Марго, увязавшаяся за ним с трехзубой вилкой, обмирала от страха, моля судьбу, чтобы жутковатая арматурина не зацепила прижавшихся к стене Коржика и Варю. Но Малюта действительно кое- чему выучился в интернате. Раяна он положил первыми же ударами, еще одного горластого пьянчужку отправил в тяжелое беспамятство - все прочие брызнули из бункера без дополнительных понуканий.
И он же, Малюта, взял чуть позже на себя обязанность упрятать тело бывшего врага. Тащил на себе Раяна несколько километров - все по тем же тесным подземельям. В районе завода имени Калинина, где под землей простиралось довольно обширное озеро, подросток избавился от трупа, предварительно напихав в карманы Раяну камней. Наблюдая тогда за движением его рук, Марго припомнила, что еще совсем недавно они рыбачили в этом жутковатом озере - ловили черных безглазых рыб, которых пекли потом на углях. После расправы над Раяном про рыбалку, не сговариваясь, забыли.
Что особенно обидно - ни с Раяна, ни с его дружков Шуша денег не брал. Дескать, что возьмешь с таких опоек? А вот команду, объединившуюся под крылышком Марго, тут же признал за своих, потребовав арендной платы за жилье. И когда первый раз Малюта послал его подальше, Шуша все с той же зловещей ухмылкой лишь погрозил ему пальцем.
Этой же ночью к яме подкатила пара машин и выскочившие из салонов парни - одинаково крепкие, с характерным ежиком на головах - попытались проникнуть в бункер. Двоих самых отважных приголубили Коржик с Малютой. Более никто рисковать не стал. Марго слышала, как Шуша наверху что-то прорычал, и уже через полминуты в бункер полетела распоротая канистра с бензином. Каким-то чудом они опередили грянувшую вспышку. По коммуникациям уходили во все стороны. Как крысы улепетывали от обжигающего пламени. Никто не погиб, в основном отделались опаленными ресницами и бровями. Да у Валерика вспыхнула на спине куртка. Однако тот страх запомнился надолго.
Ну а Шуша проведал их через несколько дней. При этом вел себя вполне дружелюбно, через слово улыбался, то и дело пытался приобнять Марго. Будто и не было никакой канистры с бензином, не приезжали к бункеру бритоголовые поджигатели. Пошутили - и все дела! На Шушу глядели настороженно, ожидая подвоха. Но подвох оказался вполне предсказуемым. Поболтав о том о сем, Шуша как бы невзначай вернулся к прежней теме и напомнил об аренде.
- Но ведь с бомжей вы ничего не брали!
- Так то бомжи, а то - вы. - Шуша вновь улыбнулся, демонстрируя железные блестящие коронки. - Если уж от огня убереглись, значит, и с этой задачкой справитесь. Мы ведь по-божески просим.
- Пять тысяч в месяц - это по-божески?!
- Дитятко! - глумливо пропел Шуша. - Под нами, считай, весь район, а в нем таких, как вы, не одна сотня побирается. И я лучше любого бухгалтера скажу, кто и сколько зарабатывает. Ну а если не умеете зарабатывать - научим. Чай, не звери какие. Почему бы и не выручить советом.
Уже уходя, Шуша бросил через плечо:
- Пока приберите тут все, сажу смойте, прочую грязь. А через месяцок первый взнос. Передадите Семе безногому. Он у вас будет вроде финансиста. И он же в случае чего насчет халтуры подскажет. - Шуша привычно погрозил пальцем. - И нечего кукситься. Без крыши сегодня никто не живет, а мы теперь и крышевать будем. Ни одна сволочь под землю не сунется. А рыпнется кто, сразу обращайтесь, перетрем без проблем и ноги повыдергиваем…
Прозвучало это, конечно, красиво, но словам они уже давно не верили. Со своими проблемами малолетки привыкли разбираться сами и в услугах Шуши не нуждались. Да и не стал бы он для них больно- то корячиться. Разве что за дополнительную мзду.
Так или иначе, но за свою недолгую четырнадцатилетнюю жизнь Марго успела изучить эту братию досконально. Потому и ненавидела люто, мечтая однажды покончить с помойной жизнью, вырваться из ямы навсегда. И вырвалась бы давным-давно, только с некоторых пор она была уже не одна. Странное дело, но и Малька, и Варьку, и даже Тачана с Малютой она давно уже мысленно именовала своими детьми. Не друзьями, а именно детьми. Вот пропавшую Ваську-Василису, наверное, можно было числить подругой, но только не этих мальчонок. Эти были глупее, наивнее, и не вызывало никакого сомнения, что покинь она яму, и команда очень быстро распадется, разбежится по сторонам. Это казалось забавным, но малолетнюю банду сплачивала именно она. И тот же Малюта, Марго ничуть не сомневалась, вернулся из интерната не к Тачану и не к Коржику, а исключительно к ней. Секрет был прост, и женским чутьем Марго давно осознала, что все эти чумазые звереныши с изломанными судьбами, недоверчивыми глазами и чередой преступлений за спиной самым банальным образом влюблены в нее.
Почему?
До некоторых пор Марго не знала ответа, как не знала вообще ничего о своей внешности. То есть о таких вещах она попросту не задумывалась и, даже зная все о взаимоотношениях полов, предпочитала не замечать тех взглядов, которыми оглаживали ее иные прохожие. Если честно, не очень-то и заглядывались на нее в прежние годы. Наверное, началось это только сейчас, когда, существенно вытянувшись, она начала зачесывать волосы назад, а былую драную одежку сменила на узкие джинсы и курточку-дутыш. Так
