Ева оставалась на пороге.
– Что ты хочешь делать? – спросила она.
– Во-первых, снять с него ботинки… Поделим по-братски? Тебе левый, мне правый?
Ева хотела ответить, что это глупая шутка, но поняла, что ее товарищ по несчастью совершенно серьезен.
– Едва ли будет удобно ходить в одном ботинке, – сказала она. – К тому же они мне явно велики. Забирай себе, если хочешь.
– Хорошо. – Адам снял обувь с трупа и обулся, попутно отметив, что на мертвеце нет носков. У него тоже были опасения насчет размера, но ботинки пришлись как раз впору.
– Вот, кстати, еще непонятно, – заметил он, – куда девалась вся одежда. Пока мы знаем только, что пилоты в рубке умерли одетыми – иначе их тела все были бы в крови. И что кто-то потом забрал их костюмы, не побрезговав тем, что они окровавлены. А вот все остальные, включая нас самих…
– Кстати, тех двоих мы пока не нашли, – напомнила Ева.
– Да. Но корабль большой. И, кстати, не факт, что их было двое. Они взяли два костюма, но это еще не говорит об их количестве…
– Может, они все еще живы?
– Вряд ли. Если они, как и мы, пережили катастрофу – могли бы оставить какие-то указания для других выживших. Осмысленные указания, не такую вот белиберду, – он кивнул на стену. – Скажем, «место сбора там-то»…
– А разве мы оставляем для кого-то указания?
– Хм… – смутился Адам. – А ведь верно. Мне это не пришло в голову.
– Так, может, начнем?
– Не думаю, – покачал головой он. – Если здесь и бродит кто-то, кроме нас, мы не знаем, кто это и в каком состоянии. И чем чревата встреча.
– Вот и они рассуждают так же.
– Ну может быть. Кстати… – Адам нагнулся и подергал обломок черепа, торчавший из размозженной головы мертвеца.
– Что ты делаешь?!
– Нам нужно оружие. Хотя бы такое. – Убедившись, что выломать кость не удается, он выпрямился и с силой топнул ногой в ботинке по лежащей на полу голове трупа. Громко хрястнуло и вязко чавкнуло. Ева с отвращением отвернулась. Адам вновь нагнулся. На сей раз ему удалось выломать довольно крупный кусок затылочной кости с остро торчащим зубцом, и, положив на пол фонарик, он принялся очищать свою добычу от остатков мозга, плоти и волос. Внезапно ему представилось, как это выглядит со стороны: межзвездный корабль, высшее достижение человеческого разума и науки – и полуголый дикарь, изготавливающий костяное рубило из черепа своего соплеменника. А ведь они оба наверняка получили высшее образование… может, даже ученые степени…
– Какой это по счету? – спросила Ева, по-прежнему не глядя в его сторону.
– М-м-м… восьмой. Не считая нас.
– А сколько в твоем списке?
Он ногой стряхнул бумажку с рукоятки фонаря, наступил на край, расправляя ее, и вгляделся, пересчитывая строки.
– Одиннадцать. Ну и что? Ясно же, что это не список членов экипажа. Каким бы большим ни был корабль, монастырей и автодорог здесь точно нет…
– Но как-то этот список связан с нами и с тем, что здесь творится! Может быть, это экипаж предыдущей экспедиции. Или наши дублеры. То есть наоборот – мы их дублеры. Нас послали после того, как с основным составом случилось то, что там написано…
– То есть, по-твоему, все это началось еще на Земле?!
– Не знаю. Не могу вспомнить. Но я чувствую, что этот корабль был обречен с самого начала. Нет, даже не чувствую – знаю… знала раньше… не могу, когда я думаю об этом, меня охватывает такое отчаянье! Но и не думать тоже не могу! – Ева сжала руками голову, до боли впившись ногтями в виски между повязками. – Ну? Ты закончил тут?
– Я собираюсь проверить. Насчет паразитов. Теперь у меня есть чем сделать вскрытие. Конечно, я не собираюсь резать себя, хотя только это дало бы полную уверенность…
– Э… Адам! Ты что задумал?! – Ева резко повернулась в его сторону, глядя на него округлившимися от страха глазами. – Ты с ума сошел?! Вот так небось все и начинается! – Она сделала шаг назад, готовая сорваться с места.
– Ты что? – удивился он. – Ты… решила, что я собираюсь вскрывать тебя? Фу, чушь какая! Хотя…
– Что – хотя?!
– Да нет, это чисто теоретически… действительно, чтобы проверить, не заражены ли мы, следовало бы взять одного из нас… да говорю же, теоретически! Я не убийца! Я хочу вскрыть его! – он кивнул на мертвеца. – Если у него в кишках окажется такая же тварь, как у того парня, дело плохо… а если нет, значит, она заползла туда случайно.
– Даже если не окажется, личинки могут быть невидимы невооруженным глазом.
– Успокоила… Ну да, и даже если он внутри чист, это еще ничего не говорит о нас. Но все равно… – Адам сел на корточки и перевернул мертвеца на спину. «Вот уж никогда не думал, что мне придется вспарывать живот коллеге его же костью», – подумал он. Впрочем, строго говоря, он не знал, о чем думал в том своем прошлом, отсеченном стеной. Но вряд ли действительно об этом.
Он вонзил костяной зубец в неестественно бледный, покрытый курчавыми волосками живот. Плоть сначала глубоко промялась, не поддаваясь, и изо рта мертвеца вырвался тяжелый вздох. Адам вздрогнул и обмер, но тут же сообразил, что это просто вышел выдавленный им воздух. Он нажал еще сильнее, и кожа лопнула, разойдясь жутким багровым ртом. Крови не было, она давно свернулась.
Адам вновь почувствовал приступ тошноты, но теперь уже легко преодолел его. После всего увиденного ранее… Вспарываемая плоть поддавалась тяжело, словно была резиновой – а может, просто не хватало остроты его «инструменту». Приходилось прикладывать значительные усилия. Да, это совсем не то же самое, что разрезать ножом мясо на тарелке (от этой мысли к горлу снова подступил комок, и Адам подумал, что если когда-нибудь отсюда выберется, станет вегетарианцем). Наконец он дотянул разрез до самого паха и, взявшись за края, растянул их в стороны. Надо же, сколько внутри жира, а ведь покойный вовсе не выглядел толстяком… Так, вот этот мокрый мешок, очевидно, желудок… а вот и кишки, похожие на клубок огромных скользких червей. Настоящих червей – ни земных, ни, что самое главное, здешних – видно, однако, не было. Но, чтобы действительно убедиться в их отсутствии, придется все здесь порезать и заглянуть в каждую кишку…
– Ну что там? – потеряла терпение Ева. Несколько раз она бросала брезгливые взгляды в его сторону, но приблизиться не решалась.
– Пока вроде ничего… никаких личинок, яиц или что там еще бывает… Сейчас я вскрою его кишечник. О, это еще что?!
Из разреза, сделанного под самым желудком, высунулось нечто белесое. Рука Адама дрогнула, но он тут же понял, что ни на что живое это не похоже. Он располосовал покрытую слизью трубку дальше и двумя пальцами вытащил из нее смятый и слипшийся комок бумаги.
– Кажется, нам послание, – пробормотал Адам.
– Ты в самом деле так думаешь? – Ева все-таки пересилила себя и шагнула внутрь помещения.
– Да нет, конечно. Вряд ли он ожидал, что его будут вскрывать. Но зачем-то ему понадобилось глотать эту штуку.
– Не проще было разорвать?
– Ты меня спрашиваешь? Может, он сделал это просто в приступе ярости. И в том же приступе бился головой о стены. А может… не хотел, чтобы кто-то снова сложил листок из обрывков.
– Опять от нас что-то скрывают? Сможешь развернуть это так, чтобы не порвать?
– Постараюсь… Вообще, кажется, эта бумага прочнее обычной. Может, даже и не бумага вовсе, просто похожа… черт, мы даже не помним, на чем теперь пишут…
Ему и впрямь удалось расправить мокрый листок на полу. Ева, стараясь не смотреть на вскрытого
