вбивались в мужицкое сознание веками и, глядишь, поныне дают о себе знать. Правда, очень редко. Лично я впервые видел, чтобы взрослый мужчина согнулся перед мальчишкой, который годился ему в сыновья, и терпеливо сносил побои.
От вида этой рабской покорности меня словно ножом полоснули по сердцу.
Я выбежал на дорогу, как был - с мокрой тряпкой в руке, штанах, засученных по щиколотку, и оттолкнул Ровшана.
- Что ты делаешь? - крикнул я ему. - Да он же тебе в отцы годится.
- Не твое дело! Пусти! - вырвался Ровшан и хотел опять броситься на владельца осла.
Но я поймал его за полу пиджака и стал втолковывать ему, что мужчина с серпом не виноват, скорее виноват сам Ровшан, потому что нельзя из-за поворота выскакивать как бешеный, тем более что там знак висит о непревышении скорости: неподалеку пионерский лагерь! Ну, говорил я Ровшану, помял ты немного машину, но ведь и осел пострадал, хотя виду не подает, - если разобраться, все прекрасно обошлось, и не надо нервничать, лучше разойтись по-хорошему, что я и предлагаю сделать. Все это я говорил спокойным, ровным голосом (неожиданно для самого себя, признаться!), даже пробовал шутить, чтобы остудить пыл зарвавшегося юнца. Но, как видно, юнец не привык к разумным речам.
- А ну, отпусти пиджак! Тебя это не касается, - Ровшан вырвался и бросил с ненавистью: - Чушка несчастный!
Я пропустил оскорбление мимо ушей, - и откуда столько терпения набралось у меня в тот день?!
- Нехорошо, - ответил я. - И твой отец, и ты ведете себя здесь словно... феодалы какие-то.
- Чего? - Ровшан презрительно глянул на меня. - Ты, нищий, сын нищего, будешь мне тут об отце говорить?!
Ну тут кровь взыграла во мне.
Я поймал его за руку. Тонкую, без мужских мускулов, изнеженную руку избалованного городского мальчишки. Заломил за спину так, что Ровшан рухнул на колени. Дал пару раз по шее.
Все могу вынести, но только не оскорбления памяти моего отца.
_ Жми отсюда, молокосос! -.крикнул я вдогонку ему, словно мне самому не было восемнадцать; в этот момент я и вправду чувствовал себя намного старше.Будь я твоим папашей, я бы снял с тебя штаны и отхлестал по заднице. Экий волчонок! Совсем озверел среди этих овечек; - я глянул в сторону мужчины с серпом, но, пока мы с Ровшаном говорили, он смылся со своим ослом.
А на другой день недалеко от карьера, дорогу нам преградила милицейская машина. Сидевший рядом с капитаном милиции Ровшан показал на меня, и капитан, выйдя из машины, приказал:
- Вылезай. Поедешь в отделение.
- Что такое?
- Там увидишь. .. Говорю - вылезай!
- Свою машину я что, на дороге брошу? - разозлился я. Терпеть не могу, когда мне приказывают. Да еще в такой категоричной форме. - Приеду в отделение на своей машине!
- Товарищ капитан, если вы по жалобе этого молодца,- Сарвар кивнул в сторону Ровшана, - так тот сам виноват. Затеял драку. Мы сами на него обратимся с жалобой, если на то пошло.
- Ты был на месте происшествия? - обратился к нему капитан.
- Не был, но...
- Тогда помалкивай, пока не забрали и тебя. Капитан сел в свой газик и коротко бросил мне:
- Езжай следом!
В предъявленном мне обвинении говорилось, будто студент второго курса медицинского института Ровшан Меджидов объяснился в любви Сарыкейнек Шахмар кызы, работающей крановщицей на стройке, предложил ей выйти за него замуж и что будто бы состоящий с означенной крановщицей в близких отношениях Валех Мадатов, работающий на вышеуказанной стройке шофером, задумал отомстить Р. Меджидову. Подкараулив последнего на дороге, он преградил ему дорогу своим грузовиком марки 'КрАЗ' и, когда Р. Меджидов, выйдя из машины, мягко спросил его, в чем дело, бросился избивать. На крик пострадавшего прибежал косивший неподалеку траву рабочий совхоза Муса Ибрагим оглы, но Валех Мадатов оскорбил и его, сел на свою машину и уехал.
- Так это ж неправда, - возмутился я, услышав такое, мягко говоря, вольное изложение событий. - Все было наоборот. Это Ровшан Меджидов бросился в драку, стал бить крестьянина, а я стал разнимать их.. . - Я настолько был уверен, что тут просто недоразумение и сейчас во всем разберутся, что даже улыбнулся следователю.- Да вы спросите у этого Мусы Ибрагим оглы, если мне не верите.
- Спросить? - Следователь почему-то, как мне показалось, с сожалением посмотрел на меня. - Что ж, спросим...
В тот же день состоялась очная ставка. Вот что было зафиксировано в протоколе, который я подписал после:
'Следователь. Скажите, вас бил сын товарища Меджидова? Если бил, то за что?
Муса. О чем вы говорите, товарищ начальник? Чтобы сын такого уважаемого человека, как товарищ Меджидов, да так поступил?! Наш Ровшан стыдливее девушки!
Следователь. Расскажите, как все произошло на самом деле.
Муса. На самом деле? Конечно. Человек всегда должен говорить правду, разве не так, а, товарищ начальник? . .
Следователь. Не тяните. Короче.
Муса. Да-да, я понял вас. Значит, так. Я косил траву ниже асфальтовой дороги. И ишак, значит, пасся рядом. Скотина никак не могла насытиться. Наголодалась зимой, знаете ли, а тут - первая свежая травка. . .
Следователь. Я же просил - покороче!
Муса. Слушаюсь! Значит, я косил траву, вдруг вижу: большая грузовая машина примчалась со скоростью молнии, развернулась и встала поперек дороги.
Следователь. Поперек дороги?
Муса. Да, да. Именно так. И я тогда удивился. Подумал: с чего это машина загородила дорогу? Кому? В это время тихонько подъезжают 'Жигули', выходит Ровшан и вежливо так спрашивает у этого парня: 'Что случилось, братец?' А тот. ни с того ни с сего как схватит ребенка...
Следователь. Какого ребенка?
Муса. Ну, Ровшана.
С л е д о в а т е л ь, Ровшан - ребенок?
Муса. Извини, начальник. На наших глазах парень вырос. Мы и привыкли..,
С л е д о в а т е л ь. Покороче!
Муса. Слушаюсь. Так вот. Как стал этот парень вертеть-крутить Ровшана, швырнул оземь. Мало того. Смотрю, выхватил кинжал и хочет убить ребенка.. .
Следователь. Ровшана.
Муса. Да, Ровшана. Ну, увидя такое, я не вытерпел, крикнул: 'Эй, что делаешь?!' Этот парень обернулся на крик, увидал меня и, как видно, испугался. Тут же бросил ребенка...
С л е д о в а т е л ь. Ровшана.
Муса. ...бросил Ровшана, сел в машину и уехал. Только его и видели. . .'
- Ну что, слышали? - обратился в этом месте допроса ко мне следователь.
- Слышал, - ответил я, пораженный. - Этого шакала хорошо выдрессировали! Тут следователь заметил:
- По закону я должен внести в протокол оскорбление свидетеля. Вы назвали его 'шакалом'.
- Он шакал и есть!-воскликнул я. - Этого труса, запугав, превратили в шакала. Прошу вас, запишите так, как я сказал.
Следователь покачал головой.
- Мы-то запишем, но... Ничего хорошего вам это не сулит. - Он помолчал, сочувственно, как мне показалось, посмотрел на меня и спросил: - Скажите, почему вы носите с собой кинжал?
- Когда мы толковали с Ровшаном, кинжала при мне не было. Он был в машине.
- А в машине он вам зачем?
-г Этот кинжал, видите ли, память об отце. Тут Муса с деланным пафосом всплеснул руками и
