Кряхтя, поднялся, отряхнул штаны и направился в учебный корпус.
'Ох, старость не радость! А молодым когда был, думал, море по колено! А оно вон, как все повернулось! Как забыли бога, так и стареть стал! Это ж сколько мне лет-то? Тысяч пять? Шесть? Не помню! Эх... вот это жисть была!' - размечтавшись даже не заметил, как дотопал до кабинета ректора. Культурненько так постучал...
Молчат.
Еще раз постучал.
Опять молчат.
Хм. Молчат, значит, никого нет. А где же он? Отрешившись от действительности и расслабив все члены, воспарил в ментальном пространстве над Академией и принялся сканировать ауры, снующих внизу студентов и преподавателей.
'Ага, вот ты куда забрел. В оранжерее у дриады. Что ж, значит, пойдем к дриаде!'
Вернувшись в тело, направился к дриаде, а сам все это время держал в поле зрения ниточку от ауры ректора. Вдруг он бы еще куда пошел. Бегай еще за ним!
'Ага, а вот и оранжерея' - подходя к большому стеклянному зданию, подумал я. - 'Тут уже не постучишь, а то не дай бог еще разобьешь что, да порежешься!'
Отворив дверь, заглянул. Ректор стоял рядом с дриадой и разглядывал гору пожухлой травы. Подойдя ближе, поинтересовался:
- И чего мы, силос никогда не видели?
- Рафус, ты издеваешься? Ты погляди, что эти... эти... эти нехорошие личности сделали с тем сбором трав, что наши студенты собрали! - оторвав взгляд от трав и посмотрев на меня возмутился Вард.
- Ну и что? Чего возмущаться? А то ты не знал, что оно так будет? Да эти прохвосты (что студенты, что наша доблестная охрана Заповедного леса) никогда не заботятся о чужом труде! Ведь знали же, что вы эти травы у них заберете, так нет... Испохабили!
- Вот и я про что. Эй, Сиринья, ты чего? - Вард обратил внимание на то, что из глаз дриады безостановочно катятся слезы.
- Жалко, столько труда, да и сами травы! Вы ведь знаете, я ведь всегда чувствую, ка они умирают! А они до сих пор мучаются! Студенты их специальным заклятием Свежести опутали. Да только действие его прошло спустя день после того, как травы конфисковали! Вы посмотрите на них! - нежно трогая поникшие головки цветков, прошептала сквозь слезы дриада. А подняв на меня глаза еле слышно вымолвила, - Рафус, я ведь знаю, вы можете вернуть их к жизни! Пожалуйста! Прошу вас!
Ну, не могу я видеть, как она плачет...
Подошел ближе к пожухлой траве, развел руки в стороны, закрыл глаза. Пред ними предстало их умирающее состояние, их еле тусклая аура.
'Как же их вернуть? Какое заклинание прочесть? Вот дурак старый, уже сто лет ничем подобным не занимался. Надеюсь, что руки помнят, а слова сами с губ слетят!' Принялся бездумно перебирать в воздухе пальцами, будто вытягивая из гибнущих цветов болезнь. Перед закрытыми глазами мысленно рисовал продолжение стеблей - корни. А с губ сами собой срывались слова:
Последнее слово прозвучало в тишине оранжереи, как молитвенное обращение к волне отлива. Восторженный выдох дриады показал, что у меня еще есть порох в пороховницах.
'Да, магия рисунка (даже мысленного) это незаменимая вещь!'
Открыв глаза, оценил силу своего воображения - такое ощущение, что траву не срывали, а с корнем выдрали!
'Это я, кажется, переборщил! Зато теперь понятен восторженный выдох Сириньи. Теперь не нужно будет ходить в Заповедный лес за травами. Ясно, как день, что стоит нам с ректором выйти из оранжереи, как она кинется сажать все эти травы в леске рядом со своим домом.'
- Кхм, кхм! - прокашлялся Вард, привлекая мое внимание, - Рафус, кажется, ты меня искал?
- Да, Эрг, на правах твоего давнишнего друга хочу с тобой переговорить об одной преподавательнице!
- О которой? - подозрительно глядя на меня, поинтересовался он.
- О той, о которой ты подумал! - прищурившись, ответил я ему.
'Неужели ты думал, что я твои мысли не могу прочесть?' - оттолкнул мысль в направлении ректора. - 'Мальчишка, я как никак бог, хоть и забытый! Ой, и за что мне это наказание?'
'Рафус, я же не виноват, что моя мать попросила тебя заботиться обо мне после ее смерти! По мне, так я и сам справляюсь с управлением собственной жизнью!' - пришло в ответ.
'Ага, справляешься. Да если бы ни я, ты бы в жизни не узнал, где тебе пропавшую жену искать!' - отбрил я этого мальчишку.
'А вот за то тебе отдельное спасибо! И вечный памятник!' - ехидно добавил этот нахал. И почему я с ним все канителюсь? Из-за того, что знал еще желторотым дитенком? Или из-за того, что знал его мать еще тощей девчонкой сорванцом? А может это его прабабка мне в голову запала? Вот, зараза, теперь уже и не упомнишь, сколько раз он мой пра-правнук!
