саксофоне. Оркестр – это особая гордость легиона, а найти среди разношерстных сорвиголов музыкально грамотных – не так-то просто.
– Если после собеседования не запрягли, то теперь уж точно не запрягут, – сказал Мишель, – а единственной твоей дудкой будет «горн».
Валентин усмехнулся: «горном» легионеры называли свою персональную винтовку «FA MAS», калибра 5.56 мм, с газоотводником, похожим на ручку пионерского горна.
Мишель и Валентин сидели возле входа в вагон. Они заметили, как открылась дверь и по проходу кошачьей походкой прокрался некий тип в черных очках. У него на шее блестела золотая цепь с полумесяцем. Выходец из арабских стран – а таковых за последнее время весьма прибавилось во Франции – повертел головой. Он как будто искал свободное место: очень недовольно скривил губы, ведь все места были заняты легионерами. Тип в очках, что-то бормоча, направился к противоположному выходу.
– Мало того, что местные на нас косо смотрят, так еще вот и эти рожи корчат, – возмутился Валентин.
– На такие рожи ты еще насмотришься, – ответил Мишель.
Ворончук наклонился к Легионеру и так, чтобы остальные не услышали, спросил:
– Куда и когда?
– Потом поговорим.
Поезд свистнул, затормозил.
На перрон высыпали легионеры. Построились.
– До девяти вечера свободны! – скомандовал Мазур. – Сбор на юго-восточном шоссе. Там будет ждать колонна грузовиков. За это время похавать гражданской жратвы, так чтобы вкус на пару месяцев отбило! Кто в Париже прожрал все бабки – проверить карточки, должны были сегодня поступить...
Легионеры одобрительно гоготнули.
– За обедом не шуметь, есть вилкой и ножом, а не ручищами... – напоследок отпустил шутливое напутствие Мишель. – Разойдись!
Мишель подошел к Валентину:
– В старом городе есть небольшая забегаловка «Дандон Фарси». Там не только вездесущее «Фронтоне», но и водочка.
– Пошли, – согласился Валентин.
Впереди них в толпу нырнул тот араб с золотым полумесяцем на груди. Он издалека наблюдал за построением легионеров, прикидываясь обыкновенным туристом-зевакой. Когда «белые кепи» начали расходиться, араб поспешил исчезнуть.
Мишель и Валентин зашли под сводчатый потолок погребка.
– О, давненько, давненько ты сюда не заглядывал, – проговорил морщинистый старичок за стойкой.
Он узнал Мазура.
– Долг службы, – ответил Мишель.
– Понимаю. Как и в старые времена? – спросил, усмехаясь и подмигивая, старичок.
– Да, только на две персоны. Познакомься Жан-Люк, это Валентин.
– Тоже из России?
– Водку пьет – значит, из России.
Жан-Люк поставил на столик перед легионерами бутылку с надписью на этикетке: «Stolichnaya». Принес средней величины рюмки, маринованные огурцы, красную икру. Пока Мишель и Валентин выпивали по первой, он довольно бодро для своего возраста подошел, держа на подносе два глиняных горшочка, похожих на чугунки.
– Что это? – спросил Валентин.
– Гусиная печень с фасолью, – сообщил Мишель. Он сам принял у Жан-Люка блюдо.
– Приятного аппетита, – сказал улыбчивый старик-бармен.
Валентин погрузил в горшочек вилку, попробовал:
– М-м, вкусно!
Они «махнули» еще по одной.
На улице было жарко, в погребке прохладно, в жилах легионерах стало тепло.
– Значит, в Ирак... Ты точно уверен? – спросил Валентин.
– Мусульман раскидают назад по частям. А нас, христиан, понатаскают по пескам, научат по три дня не пить воду, наблатыкают в арабском и отправят охранять французские буровые в Ираке.
– Конечно, если нас подстрелят и привезут запаянными в консервной банке, никто здесь слез проливать не будет.
– Ну да, – согласился Мишель, – а если в «Бэль Франс» пойдут гробы граждан страны, это может иметь самые непредсказуемые последствия, вплоть до отставки кабинета.
– Да ладно, надоело париться без дела, – заявил Валентин.
– Правильно. И заплатить обещают вдвойне.
Легионеры чокнулись, запрокинули стопарики.
– А ты держишь связь с родиной? – вдруг совсем не в тему спросил Валентин.
– Да как тебе сказать... – замялся Мишель.
– А у меня ни отца, ни матери не осталось. Где-то двоюродный брат болтается между Казахстаном и Россией. Хотелось бы его увидеть. Зов крови, что ли...
В погребок, шумно хлопая дверями, один за другим вошли четверо парней в форме французских десантников. Четыре рослых, белых, нормально подвыпивших, но еще уверенно стоящих на ногах. Двери в очередной раз бабахнули, и пропустили двух цветных, того же роста, в той же форме и в той же кондиции.
– Черт меня подери, неплохое местечко, – громко сказал «афроевропеец».
– Да, Франсуа, – отозвался белый, который вошел первым, – если бы не воняло этими свиньями.
Белая форма легионеров действовала на десантников, как красная тряпка на быка. Они шли прямо к столику, за которым сидели Мишель и Валентин.
– За любое корыто готовы свое брюхо подставить! – не унимался белый.
Мишель и Валентин знали об извечной вражде французских десантников и легионеров.
В тридцати километрах от базы Иностранного Легиона в городке Кастельнодари расположен город Коркассон, где базируются элитные части французских десантников. Постоянные стычки между военными этих частей достали местное население. И хоть, в основном, зачинщиками были десантники, легионерам запретили отбывать увольнение в этих городах. В общем, разговаривать с новыми посетителями погребка было бесполезно.
Мишель и Валентин быстро поднялись.
– Неужели под «корытом» вы подразумеваете Францию? – вежливо и спокойно спросил Мишель.
– Что? – взбесился белый. – Мою Францию?.. Я служу Франции!
– Мы служим Франции! – заорали остальные десантники, подались вперед, чтобы окружить легионеров.
– За Францию! – ревели перекошенные рожи.
Десантники сжали кулаки, выставили их вперед...
Старик Жан-Люк присел за стойкой и с испуганным видом захлопал глазами. Он смог оценить расклад сил: шесть верзил с двенадцатью огромными, как кувалда, кулаками против двоих, пускай тоже высокого и крепкого Мишеля и среднего роста Валентина. Ситуация явно не предвещала легионерам ничего хорошего.
Неожиданно Мишель закатил глаза, так что остались видны одни белки, и резко, запрокинув голову, протрубил, как бирманский слон в брачный сезон. Белый громила оторопел, у него даже немного отвисла челюсть при мысли: что это за идиот перед ним? Но тут же отвисшая челюсть громилы с хрустом захлопнулась – Мишель вонзил в нее свой правый «каменный» кулак. Раздался звук дробящихся зубов. Сам громила полетел на соседний столик и, проломив его, грохнулся на пол. Левой рукой Легионер срубил второго, попав ему в ухо.
Валентин хорошо знал главный принцип своего командира. Этот принцип звучал так: «Удиви своего
