– И не говори! В квартире духота! Я уже третий день на лоджии сплю, – сообщила Тоня. – Уговариваю предков кондей поставить, все равно ремонт затеяли.
– Да, хорошо бы! У нас тоже невозможно жарко, – задумчиво проговорила я. – И как там Илья? – невпопад добавила я.
– А что, не звонил? – заинтересованно спросила Тоня и округлила глаза.
– Один раз, когда прилетел, – сообщила я. – И Злата даже соизволила со мной поговорить. Сильно удивилась, почему я не воспользовалась таким «великолепным шансом». Ее слова.
– Да пошла она! – нахмурилась Тоня. – Смотри, не поддавайся!
– Илья там будет до конца лета, – пробормотала я. – Может, еще и надумаю!
Но Тоня погрозила мне пальцем.
Когда мы с отцом приехали к бабушке, нас встретила сильнейшая гроза. Уже на подъезде к деревне поднялся сильный ветер, небо быстро заволокли низкие черные тучи. Грозы в тайге налетают внезапно и от этого кажутся устрашающими. Отец прибавил скорость, так как хотел добраться до дома, пока нас не накрыло ливнем. Раскаты грома все приближались. Я открыла в машине все окна, свежий воздух после городской духоты буквально опьянял. Отец ругался под нос: дорога возле деревни была песчаной, и машина шла с трудом, увязая колесами в глубоком слое песка и серой пыли. Но все равно мы успели. Бабушка уже ждала нас, распахнув ворота и посматривая на небо. Она выглядела бодрой, что меня порадовало. Я помнила об ее приступах вялости и полного безразличия к окружающему, но по-прежнему никому об этом не говорила. Отец загнал машину под навес, и мы быстро пошли в дом, так как уже падали первые крупные капли дождя.
– Как вы вовремя! – торопливо говорила бабушка, целуя нас с отцом. – А я все глаза проглядела, боялась, что вас непогода в дороге застанет. Вон гроза-то какая надвинулась.
В этот момент сверкнула молния, и почти сразу раздался сильный раскат грома. Бабушка перекрестилась и скрылась в темном чулане. Мы знали, как она боится грозы, поэтому особо не удивились.
– И правда, мы вовремя! – заметил отец, выглядывая в окно, заставленное горшками с геранью и алоэ. – Смотри, какой дождь начался!
Улицу уже заливали потоки воды, молнии сверкали.
– Ну что, Лиля, сумки разберем? – улыбнулся отец. – Мама все равно из чулана не выйдет, пока гроза не закончится.
– Давай! – согласилась я.
Подхватив свою сумку, я отправилась в крохотную комнату, в которой всегда жила, когда приезжала сюда. Она была отдельной, что мне в ней и нравилось. В темном коридорчике я ощупью нашла дверь и толкнула ее. Бабушка, видно было, подготовилась к моему приезду. В комнате было убрано, а на столике возле окна в стеклянной вазочке стояли полевые ромашки. Я улыбнулась, увидев, что на моей кровати, как обычно, аккуратно выстроена целая горка из подушек. По старинной традиции, они были прикрыты белой кружевной накидкой. Я села в продавленное кресло и раскрыла сумку. Вещей я взяла немного, так как носила здесь в основном ситцевые сарафаны. Шкаф в комнату не помещался, поэтому вещи хранились в стареньком комоде, стоящем в углу за дверью. Обычно на нем собиралась целая гора шортиков, маечек, сарафанов, так как мне лень все аккуратно раскладывать. И бабушка из-за этого постоянно ворчала. Я открыла верхний ящик комода, увидела аккуратно сложенные и наглаженные сарафаны и невольно улыбнулась. Радовало, что бабушка все заранее приготовила к моему приезду. Это говорило о том, что состояние ее здоровья на данный момент вполне удовлетворительное. Я покидала привезенные вещи в нижние ящики комода, стянула джинсы и подумала, что неплохо было бы сейчас искупаться в озере. Но гроза еще бушевала, так что выбора не было. В дверь тихо постучали, и показалось лицо отца. Он осторожно заглянул в комнату и спросил, как насчет баньки. Я радостно закивала.
– Ну тогда я пошел топить! – сообщил он и скрылся за дверью.
Баня была за домом, отец уже давно сделал навес и деревянные стены от выхода с веранды и до нее, чтобы бабушке зимой было удобнее. Я накинула сарафан и отправилась на кухню. Отец уже разобрал «продуктовую» сумку. Выложил на стол всевозможные припасы, которые нам дала с собой мама. Я занялась их сортировкой. Мясную нарезку, колбасу, сыр убрала в холодильник, пакеты с печеньем, конфетами, коробки с вафельными тортиками сложила на полки в шкаф, туда же отправила и консервы. Затем заглянула в бабушкины кастрюли. В одной был молодой картофель, еще горячий и присыпанный укропом, в другой – сваренные вкрутую яйца, в сковородке увидела целую гору котлет. Они тоже были еще горячими. Я не удержалась и съела парочку. В миске на столе лежали пучки зеленого лука, укропа, петрушки и маленькие свежие огурчики. Я достала большую глубокую тарелку и принялась готовить зеленый салат.
Когда гроза утихла, бабушка выбралась из чулана. Увидев, как я накрываю на стол, она начала охать и причитать, что я устала с дороги и вынуждена тут хлопотать, я не обращала на нее внимания. После баньки мы уселись за стол. Бабушка достала брусничную наливку, но я отказалась, так как к алкоголю всегда была равнодушна. Они выпили с отцом, затем начались разговоры «за жизнь», и я выбралась из-за стола. Гроза полностью прошла, и на улице снова сияло солнце. Я надела высокие резиновые сапоги и вышла на крыльцо. Кудрявая конотопка, оплетающая сарай, была покрыта капельками влаги. Пахло зеленью и свежестью, я вдохнула полной грудью. Мой старый друг, пес Урай, вылез из конуры и повизгивал от радости, натягивая цепь. Я подошла к нему, он встал на задние лапы, но я не хотела сейчас с ним обниматься и пачкать одежду, поэтому быстро отпрыгнула назад. Урай, а он был пес с характером, тут же обиделся и спрятался в конуру. Улегся там, высунув голову и поглядывая на меня исподтишка блестящими глазами. Я улыбнулась и присела на корточки, гладя его между ушами. Он тут же ткнулся мне мокрым носом в ладони и тихо поскуливал, словно жаловался на долгую разлуку. Я чмокнула его в морду, он тут же приободрился и снова выбрался из конуры.
– Соскучился, Урайчик? – приговаривала я, гладя его спину. – Ну ничего, вот просохнет – и отправимся в тайгу! С бабушкой-то много не набегаешь!
Он привалился ко мне горячим боком и внимательно слушал, высунув язык и как бы улыбаясь. Его свернутый в колечко хвост ходил из стороны в сторону без перерыва. Урай был моим постоянным спутником во время походов в тайгу. Последние два года я пристрастилась к поездкам на велосипеде и забиралась очень далеко, и Урай всегда бежал рядом. Казалось, он совершенно не устает, хотя бывало, что я крутила педали по нескольку часов без отдыха. Бабушка не любила, когда я уезжала в лес надолго. И на то были свои причины. С одной стороны деревни находилось озеро, с другой – огромное поле. На въезде в деревню вдоль дороги тянулся много километров березовый лесок, там всегда было много ягод и грибов, и деревенские собирали их чаще всего именно там. На выезде, если можно так сказать, находился красивый бор. Он располагался на невысоком округлом холме, который огибала узкая, но быстрая речка. И это место издавна служило чем-то вроде парка. Там даже кое-где были поставлены простые скамейки из некрашеных досок. Когда деревня процветала, там собиралась молодежь на гулянья, как рассказывала бабушка. А сейчас в бору «тусовались» оставшиеся старики и старухи, пили самогон и пели песни. А вот за полем было самое загадочное для меня место. О нем шла плохая слава. Там простиралось высыхающее болото, за которым начиналась тайга. В нее по непонятным мне причинам местные жители избегали даже заходить. Говорили, что это проклятое место, там водится нечистая сила, то ли лешие, то ли кикиморы, то ли оборотни, и будто это их территория и чужаков они не пускают. Но я не верила всем этим россказням. Знала, как в деревнях любят приукрашивать любое неординарное событие и искать в нем тайный смысл. Но это и понятно – своего рода бесплатное развлечение. Было о чем посудачить бабушкам, собирающимся вечерами на завалинках. Но именно в этой загадочной тайге со мной произошло то странное событие. И все, что тогда случилось, для меня по-прежнему оставалось загадкой. Это не давало мне покоя, и я постоянно мысленно возвращалась в прошлое. И каждый раз из глубин памяти всплывали какие-то новые подробности. Вот и сейчас, когда я снова приехала к бабушке, невольно начала думать о том, что тогда произошло. Мне хотелось вспомнить все в точности. Я закрыла глаза и максимально сосредоточилась.
Я тогда отправилась через поле. Заросли белого и желтого донника, через которые шла дорога, источали одуряюще сладкий медовый аромат. У меня даже начала болеть голова, и я прибавила скорости, чтобы скорее миновать поле. Думаю, что я нечаянно свернула на другую дорогу, так как выехала на какую- то незнакомую мне большую поляну, сплошь покрытую разнотравьем. Это выглядело необычайно красиво. Огромные шары мелких сероватых цветочков перекати-поле перемежались с яркими фиолетовыми колокольчиками, высокие стебли цикория торчали между ними, как острые шпаги, усеянные синими
