стременах, и, подняв бровь на растерянного Вершителя, тихо добавил: — Шашку верни, по-хорошему…
Привыкший распоряжаться, эльф безропотно сбегал за златоустовским клинком. Иван Кочуев взялся за рукоять и одним красивым, песенным взмахом распорол удерживающие Рахиль путы. По первому шоку никто не возражал…
— Давай руку!
— Что, и сердце тоже?! Таки вы делаете мне предложение!
— Рахиль, не нарывайся… Залезай скорей, у меня, между прочим, конь на определённое время зарезервирован.
— Ваня, не шипите на меня. — Девушка честно сложила ладошки перед грудью и виновато похлопала ресничками: — Ну, вы торопитесь, с кем не бывает, мужчины всегда до жути занятые, езжайте сами, а я на лошадках накаталась ещё с детской карусели. Щас заберу свой автомат и мирно дойду пешочком…
— Рахиль, ты рехнулась? Кто ударил её по голове?!
Эльфы недоумевающее огляделись в поисках виновного — типа никто не бил, сама такая.
— Ой, только не надо настолько драматизировать, как говорила наша соседка, когда её муж не вовремя вернулся из командировки. Ситуация банальна до анекдота, но этот Отелло с завода железобетонных изделий побежал-таки на предприятие за шестиметровой сваей, попросив того, кто был в шкафу, подождать… А почему вы не улыбаетесь?
— Обернись, — тихо посоветовал казак.
— Судя по вашему тону, ничего хорошего мне там не покажут, — философски умозаключила израильтянка, поднимая верный «галил» и отправляя его в положение «за спину». — Вот давайте на спор — они все пришли в себя, достали мечи, вытащили ножики и грозят укусить зубками, я угадала?!
— Практически…
В общем, всё верно. Идиотов или трусов среди эльфов не было, лесной народ быстренько сообразил, кого здесь большинство, перегруппировался, взялся за оружие и насупился погрознее. Вершитель поправил съехавшую набекрень тиару, молча, жестами подталкивая остальных к более решительным действиям.
— Рахиль, в последний раз русским языком прошу, залезай!
— Ваня, в десятый раз человеческим языком отвечаю — никуда я не полезу! У меня на эту тему фобия, я живых лошадей боюсь с детства. Как можно доверять этой огромной, хвостатой, наглой и явно социально опасной зверюге свою жизнь, честь и достоинство…
— Какое достоинство?
— А чем ещё я должна на неё сесть?!
Подъесаул почувствовал, что буквально тупеет на корню… Да, многие боятся животных, причин этому масса, разбирать каждую смысла нет. Но, согласитесь, на данный момент белый конь был единственным видом транспорта, то есть шансом на свободу, а эта привереда всерьёз отказывалась спасаться. Иван пошевелил поводьями. Поёрзал в седле. Пару раз осторожненько толкнул скакуна пятками. Во всех трёх случаях результат идентичный — красивая цифра «ноль»…
— Братья! Этот злодей бесстыдно украл коня нашей непорочной Принцессы. По своей воле она ни за что бы не отдала любимого скакуна малознакомому мужчине… А может быть, он захватил её в плен? Отнял фамильные драгоценности, связал и бросил в лесу, надругавшись в самой жестокой и извращённой форме? Друг и соучастник преступлений развязного Миллавеллора способен на всё…
— Ваня, когда вы такое успели?
— Ой, Рахиль Александровна, долго ли умеючи… — любезно огрызнулся казак.
Но остроухие, разумеется, поверили словам своего же собрата, и вокруг Вершителя мигом встал слаженный боевой отряд ко всему готовых эльфов.
— Повторяю в последний раз — это четвероногое без предупреждения рванёт отсюда, когда щёлкнет тумблер. Отчего, почему, не спрашивай — хрен его знает! Может, конь синтетический, может, у них техника компьютерная до неведомых далей шагнула, может, у меня просто глюки были — два раза за сегодня затылком стукался.
— Чувствуется…
Вершитель поднял руку. Рахиль тоже хотела что-то ещё добавить, но вот именно в этот, так подходящий для торжественных декламаций момент Иван нутром почувствовал электрическую дрожь конской шкуры и понял, что…
— Я тебе отдамся на расстрел вечером, — честно пообещал он, цапнув девушку за крепкий армейский воротник.
Белый конь Принцессы Нюниэль сорвался с места в длинном прыжке, буквально разметав стоявших у него на пути толкиенистов! Рахиль даже не успела чирикнуть, как сильная казацкая рука взметнула её вверх, бесцеремонно плюхнув поперёк седла и ободряюще прихлопнув ниже поясницы. Этот шлепок был первым гвоздём, вбитым нетерпеливым подъесаулом в крышку собственного гроба! Крики расстроенных остроухих таяли за спиной, пущенные стрелы не достигли цели, благородный рысак знал дорогу, и в целом спасение удалось на славу, если бы не…
— Эй, не трясите меня на кочках! Ай, я же с детства боюсь лошадей, они кусаются и пахнут! Ой, у меня отбили всё пузо, и таки хорошо, что я ещё не беременная, было бы такое-е…
В общем, тональная, разноуровневая, высокоэмоциональная, поэтическая и в чём-то энергонасыщенная еврейская ругань не прекращалась всю дорогу. Казак Кочуев скакал, словно позировал, левой рукой поигрывая поводьями, а правой деликатно удерживая Рахиль за ремень. Её реплики и обещания он старательно пропускал мимо ушей:
— И что, вот это таки и называется «приехал принц на белом коне и увёз меня в сказку»?! Ваня, я с вас гроблюсь! Ой, как права была мама, тётя Сара, дядя Изя и дедушка Соломон с другого конца улицы — русские мальчики так мягко стелют, но потом сами жалуются, что ты таки не ушла-а…
А ветер был свежий и бил в лицо! А погода ласковая, а солнышко приветливое, а облака невинно- белые, как фата невесты, а небо голубое-голубое, как… Хотелось бы что-то сказать о Борисе Моисееве или Элтоне Джоне, но попробуем обойтись старомодными ассоциациями. Только тот, кто хоть раз скакал верхом по лесным тропам, поймёт безмятежное счастье казака! Только та, кого везли на лошадиной холке носом вниз, в позе степлера, оценит чувственный мат скромной еврейской девушки!
Но кто поймёт чувства тех, кто встретил их живыми-здоровыми… Седой Миллавеллор едва не грыз землю от счастья, а и без того Вечно Рыдающая Принцесса прыгала вокруг на одной ножке, как первоклассница! Подъесаул всем кланялся в пояс, белый конь приветливо бил копытом, недовольной была только госпожа Файнзильберминц. Тем паче что эльфийка начала не с того…
— Казак, ты спас свою девушку, вернул своё оружие, отстоял свою честь — чего ещё и желать жениху или любовнику!
— Кому-кому?! — Рахиль вытаращилась на говорливую Принцессу, но та невозмутимо продолжила:
— Ныне ты, верно, хочешь продолжить нелёгкий путь в неведомые страны?
— В общем, да, — пожал погонами молодой человек. — Здесь нам определённо не рады, а вы не в курсе — тут православный Рай далеко?
— Ваня, не мажьте салом пятки, никуда вы не побежите, пока не объясните мне, что эта бабушка имела в виду?
— Бабушка?! — ахнул Миллавеллор.
— Ой, ну пусть женщина предельно средних лет, хотя после выхода на пенсию столько не живут… итак, что вы тут ей наплели?! Жених, любовник, зоофил, импотент, лесбиян бисексуального толка!
Нюниэль отвернулась первой, Иван покраснел до ушей и тоже развернулся спиной к грубиянке. Подумав, и седой эльф последовал общему примеру. Рахиль три раза глубокомысленно поклялась самой себе быть чуть вежливее с окружающими и искренне покаялась:
— Ладно, антисемиты, я ЖУТКО извиняюсь!
Её столь же искренне простили. Все, кроме Миллавеллора, ему почему-то ужасно не нравилась эта резвая и юморная еврейская девочка… Так что, по крайней мере, в отношении одного эльфа Рахиль была абсолютно права — таки антисемит!
