Ко всеобщему изумлению, тон его был легким и полным юмора.
— Леди и джентльмены! Художники, как и рассеянные профессора, никогда не блистали социальными добродетелями. Стенли Спенсер едва ли мог бы считаться идеальным гостем на званом обеде, Сутин разрисовал бы мясо, вместо того чтобы съесть его, Пикассо попытался бы соблазнить хозяйку, Дункан Грант — хозяина. — По залу катилась волна смеха. — Так что мы должны принять все это к сведению и простить моему отцу то, что он упустил из виду самое существенное составляющее своей жизни — мою мать.
Тесс услышала вздох облегчения. Стивен не сорвал праздника, наоборот, спас ситуацию.
— Есть пары, имена которых нераздельны. Потому что успех одного целиком зависит от другого, хотя один может постоянно находиться на виду, а другой оставаться в тени. Эллизабет и Филлип, Уинстон и Клементин, может быть даже, Маргарет и Денис. — Гости снова расхохотались. — К ним бы я добавил еще одну пару, чей успех в большей степени обусловлен поддержкой партнера, чем вы подозреваете. Леди и джентльмены — это Стелла и Джулиус.
Тесс чуть не вскрикнула от радости, напряжение исчезло, и ее свекровь приняла предназначенную ей дань уважения.
Гости переговаривались между собой, пока Стивен возвращался на свое место. Но внезапно он спохватился и пошел назад. Он повернулся к отцу.
— Вот еще в чем ты ошибаешься: я уже не знаменитость в рекламном бизнесе. По правде говоря, меня уволили на прошлой неделе.
Глава 9
— Почему же ты ничего не рассказал нам? — спросил Джулиус с раздражением, — из-за тебя я выглядел по-идиотски.
— Мне кажется, ты и без моей помощи все сделал для этого, — парировал Стивен.
— Прекратите. — Стелла взяла обоих за руки. — Ведь сегодня такое событие. Пора объявить начало танцев.
Группа художников, бурно обсуждавших достоинства какой-то техники, затянула Джулиуса в свой спор. Стелла и Стивен готовили площадку для танцев.
— Хочешь потанцевать? — Стивен потопал в такт ирландскому фольклорному мотиву в джазовой обработке, который играла фолк-рок-группа.
— Да, очень, — улыбнулась Стелла ему в ответ. Высокая, ростом со Стивена, она смотрела ему прямо в глаза. — Спасибо тебе, мой милый. Ты произнес чудесную речь. Спас весь вечер.
Стивен смутился.
— Мне жаль, но я просто был обязан сделать это. Я и не думал ставить в неловкое положение отца.
— Слава богу, ты правильно поступил. Он тоже так считает, хотя никогда в этом не признается. Но я хорошо знаю его. Он, скорее всего, благодарен тебе сейчас.
— В таком случае, он очень странно выражает свою благодарность, мам. — Он посмотрел на ее красивое лицо. — Ты напрасно его защищаешь. Он просто эгоистичный старый кретин.
Стелла помахала кому-то из соседей, улыбнулась и сказала:
— Знаю.
— Тогда почему ты с ним продолжаешь жить? Он же все время изменял тебе.
Стелла слегка поморщилась.
— Иногда я тоже спрашиваю себя об этом. Привычка. Возможно, страх остаться одной. — Она виновато посмотрела на Стивена. — Ты же знаешь, иногда с ним бывает страшно весело. Жизнь с Джулиусом — это увлекательное приключение. Ну, и потом, я верю в брак. Всегда есть взлеты и падения. Если выстраиваешь что-то с человеком пятьдесят лет, то можно очень многое пережить.
Стивен подумал о Тесс. Он понимал, что его желание перемен может довести их брак до критического состояния, а захочет ли она считать жизнь с ним увлекательным приключением? Он подозревал иногда, что стабильность привлекает ее куда больше. Вот она улыбается ему, идет через площадку для танцев с Джулиусом. Она потрясающе выглядит в зеленом бальном платье, с рыжей гривой, люди расступаются и пропускают их.
Джулиус потащил ее танцевать польку, группа играла современную версию «Прощания с Ливерпулем». Постепенно Стивен и другие танцоры остановились и зааплодировали этой паре. Джулиусу всегда надо быть в центре внимания. Когда музыка затихла, они остановились, тяжело дыша, перед Стивеном и Стеллой.
— Боже мой, — выдохнул Джулиус, — я чуть не умер. И как только люди танцуют всю ночь напролет?
Стелла осторожно взяла под руку Тесс и увела ее взглянуть на Люка и Элли, оставив Стивена и Джулиуса поговорить наедине.
— Итак, — Джулиус уселся на золоченый стул за ближайший столик и налил себе еще стакан кларета. — Что ты собираешься делать? Пойдешь в другое рекламное агентство?
Стивен сел рядом. Внезапно он почувствовал, что совершенно протрезвел. С минуту он раздумывал, не сказать ли отцу правду, что хочет рисовать. Но нет, он не вынесет его презрительных насмешек.
— Пока не знаю, найду что-нибудь.
Оба замолчали. Казалось, Джулиус решал, что сказать.
— Ну, если тебе понадобятся деньги… — вяло добавил он.
— Не волнуйся, — быстро отозвался Стивен, в ужасе от одной только мысли, что придется занимать у отца.
Тем не менее, эта фраза в устах Джулиуса была почти признанием собственной вины. Стивен взглянул на отца, внезапно решившись рассказать ему всё. Но у них никогда не получалось разговора друг с другом. Джулиус тоже, казалось, хотел что-то добавить. Но тут откуда-то выпрыгнул Люк и сообщил им, какое безобразное количество еды он заглотил. Подошла Тесс, чтобы увести Люка, но слишком поздно — он уже перебил разговор.
— Во всяком случае, спасибо. — Стивен поднялся. — Ничего, справимся, — он дотронулся до руки Тесс, — как-никак, мы все еще вместе.
Остаток их пребывания в Килламалойе потонул в водовороте дел.
И снова аэропорт. Теперь им предстояло лететь назад, в Лондон. Прощай, Килламалойе, прощайте, Джулиус, и Стелла, и ежик Винсент, найденный в лесу…
Когда самолет пошел на посадку в Хитроу, Тесс старалась не думать о неоплаченных счетах, ждущих их дома, о том, где взять денег. Она украдкой взглянула на Стивена. Он тоже казался озабоченным.
Тесс невольно сжала ему руку:
— Все будет хорошо.
— Всегда ищи светлую сторону, пап, — подбодрил его Люк, перегнувшись через Тесс, — и сделай мне тот настенный рисунок, который ты обещал, помнишь?..
На службе, где ее не мог видеть Стивен, Тесс каждую свободную минуту считала на оборотной стороне конверта расходы. Одно было ясно — ее жалованьем расходы нельзя не покрыть. Она вспомнила о деньгах, которые бережно откладывала на черный день. Он наступит для них, по меньшей мере, через месяц. А что потом — одному богу известно.
— Инга, можно тебя на минутку, — подозвала ее вечером Тесс.
Та послушно подошла, и они сели, как не сидели никогда раньше, — друг против друга за кухонным столом. Тесс весь день думала, что ей сказать.
— Инга, ты, наверно, догадываешься…
