было.
Прошлой жизни… Можно ли назвать то состояние, в котором Тень, пребывал сейчас жизнью? Не жизнь и не смерть, не человек и не призрак… Будто завис на тонкой грани между мирами. Как его оттуда вытащить?
Стоп! Откуда у меня навязчивое желание помочь постороннему человеку? Раньше я такого в себе не замечала. Ладно, доверюсь внутреннему голосу, который просто кричит: 'помоги Тени!'. Надо будет получить разрешение полазить по княжеской библиотеке, может там, что найду.
Я настолько погрузилась в уборку и в собственные мысли, что не замечала больше ничего.
— Лайла? Что ты тут делаешь?
Я, аж, подпрыгнула от неожиданности. Господин Ревеньен зашел настолько тихо, что я заметила его лишь, когда зазвучал его голос.
— Убираюсь, — я очень постаралась, чтобы мой голос не дрожал. Не могу понять почему, но иногда я его просто боюсь. Рационального объяснений этому страху нет, но когда это мои страхи можно было объяснить рационально? Я знакома с ним уже почти полгода, и за это время господин Ревеньен не сделал ничего такого, что могло бы меня напугать. Наоборот, спас мне жизнь!
В этот город я приехала больная. Накануне я сильно простыла, но наплевав на совет задержаться еще, хотя бы на день, в деревне, поехала дальше. Я была уверена, что успею до полудня, но полил дождь. Поэтому дорога заняла в два раза больше времени. В Элдин я въехала ближе к вечеру. Думаете, я поспешила найти врача? Конечно же, нет! Или, думаете, я напилась чаю с медом и легла спать? Тем более нет. Наплевав (скорее начихав и накашляв) на непрекращающийся дождь я отправилась искать лавку травника. Нет бы, вспомнить, что в человеческих городах мало кто работает до заката… Но мне повезло, одна лавка все же, была открыта. Я уже начала называть Мирте необходимые мне травы, и тут… Шум в ушах, темнота в глазах — я свалилась в обморок.
Сначала меня попытались вылечить меня сами. Геостас поил отварами, Мирта — делала компрессы. Но все это не помогало. Я металась в бреду, жар не спадал. Ну не действуют на меня многие из человеческих лекарств! Тогда и позвали господина Ревеньена. Они с Геостасом, чуть ли не с детства знакомы. Не знаю, как он меня лечил — спрашивать не стала, а без просьбы не рассказали, но уже на следующий день я очнулась. Правда, в постели я провалялась еще неделю. Еще пару недель, пока окончательно не поправилась, жила в доме Геостаса. Помогала Мирте по хозяйству и в лавке, подружилась с Маришей и близнецами. А когда заговорила о том, что уже загостилась у них, пора бы и съехать, меня спросили, не хочу ли я стать ученицей княжеского лекаря? Думала я не долго. Да, конечно, изначально я собиралась уехать гораздо дальше вглубь страны, но ведь надо же будет где-то остановиться. А тут такой шанс!
За месяц, проведенный в доме Геостаса, я видела княжеского лекаря всего два-три раза, да и то, мельком. Едва я пришла в себя, он доверил Мирте долечивать меня и уехал из города. Самое смешное, что я до последнего не знала, что буду именно его ученицей. Ну да, все в доме Геостаса называли господина Ревеньена просто по имени, а самые младшие — 'дядя Эл'. Мариша относится к нему как к старшему брату.
Вот и не связывала я образ молодого мужчины, на вид ему и тридцати нет, со словами 'главный княжеский целитель'. Услышав эту должность, я представила такого седого старичка. Ну, не знаю я, какими полагается быть людским целителям. Не знаю! Хотя конечно, потом, когда я узнала, что господин Ревеньен ровесник Геостаса, то есть ему уже под сотню лет, стало понятно — должность он получил не сколько за красивые глаза, сколько за немалый опыт.
Господин Ревеньен вообще необычный… человек. Наверное, он все же в большей степени человек, хотя не могу точно назвать все расы, что мелькали среди его предков, но там точно есть и эльфы, и оборотни. Иногда в его глазах мерцают алые искры присущие лишь демонам, и он настолько любит плавать (если конечно верить Марише и пару дней не может прожить, не искупавшись в реке или в озере), что возникает мысль о его родстве с русаками. Но все же, кровь иных рас сильно разбавлена людской кровью, и с первого взгляда не скажешь, что он не чистокровный человек. Хотя много ли в нашем мире тех, кто может похвастаться чистой кровью?
— Так почему ты тут одна? — голос звучал довольно-таки сердито.
— А мне разве в лабораториях одной бывать нельзя? Вроде раньше не запрещали. — кажется, не стоило это говорить вслух. Когда же я научусь думать, прежде чем что-то сказать?
— Дело не в том, что тебе нельзя здесь находиться, а в том, что главную лабораторию никогда не убирают в одиночестве. Тем более, без старших. Здесь опасно. Именно поэтому сюда не пускают слуг.
Хм, а дома в лабораториях кто убирался? Вроде слуги. Тогда этот вопрос меня совсем не волновал. Чистота и ладно.
— Ты меня слушаешь?
Блин, сколько же можно забывать, что когда читают нотации, надо не в облаках витать, а поддерживать на лице приличествующее случаю выражение — в меру виноватое, как можно более внимательное и как можно более покаянное.
— Конечно, господин Ревеньен. Я поняла. Постараюсь не приходить сюда одна.
Это в переводе означает — мне вполне хватит и малых лабораторий.
Господин Ревеньен, наконец, вспомнил, что пришел сюда отнюдь не ради меня. Он сосредоточенно искал что-то в одном из ящиков, которых здесь было множество. Я хотела было уйти, но тут он обернулся, и, посмотрев на меня пристальным взглядом, от которого хотелось поежиться, сказал:
— Найди в библиотеке графа сведения о лунном страже. Сегодня, — он написал на листе бумаги несколько строк и протянул мне. — Отдашь это хранителю. Он подскажет, где искать.
И это библиотека графа? Та самая, собираемая несколькими поколениями его предков?! Я еле сдержалась от удивленного крика, но вздох разочарования сдержать не смогла. Даже наша домашняя библиотека раза в два больше. А тут… Небольшой зал, вдоль стен — стеллажи с книгами. В центре — несколько кресел и маленький столик. Да, стеллажи довольно-таки высокие, до верхних полок без лестницы не достанешь. Но я-то ожидала совершенно иного. Ведь когда я спросила, есть ли в замке библиотека, я услышала столько восторженных отзывов, столько хвалебных эпитетов. Честно, я рассчитывала увидеть огромное помещение, где стеллажи с книгами стоят плотными рядами.
Я обернулась к хранителю:
— Это вся библиотека?
Зря я задала этот вопрос. Хранитель (блин, ну должность. У нас зовут проще — библиотекарь) разразился пространной речью, из которой я поняла, что должна гордиться допуском в святая святых.
— Не многие удостаивались чести лицезреть сие хранилище бессмертных знаний! — на этом торжественном моменте хранитель, наконец, закончил восхвалять богатство библиотеки.
Я очень постаралась, не улыбнутся. А ведь он искренне верит во все то, что рассказывал мне сейчас.
А как долго он не пускал меня в саму библиотеку. Сначала, долго рассматривал разрешение, потом — проверил чистоту обуви и одежды, затем — заставил вымыть руки. Будто не в библиотеку я пришла, а в лечебницу.
— Так о чем вам нужны книги? — кажется, он первый в этом замке обратился ко мне на 'вы'.
— Мне нужно все о 'лунном страже'.
— Лунный страж, лунный страж… Кажется это что-то из медицины или из защиты? Посмотри в этой книге, — хранитель взял с нижней полки и положил на стол толстую книгу и потянулся за следующей. Обнаружив, что его роста явно не хватит, чтобы достать до нужной полки, сказал:
— Возьми лестницу, и достань вон ту, в белом переплете. Аккуратней, не урони!
Видимо, я неправильно поставила лестницу, и когда, услышав его окрик, я резко обернулась, она зашаталась. В попытке восстановить равновесие, я взмахнула рукой и выпустила книгу. Хранитель совершил просто невероятное — поймал книгу у самого пола. И это в его-то возрасте! А вот я чудеса ловкости проявить не смогла и все же упала. Хорошо не очень высоко забралась, а то было бы гораздо больнее.
— Неуклюжая девушка, — прошептал он себе под нос, восстанавливая сбитое дыхание, — чуть не
