Опиум

Джуди

Ты пахнешь, как сад под ночным дождём,
За пазухой спрятавший птичий свист…
А мы все брели за слепым вождём
Умирать под знаменами «Джудас Прист».

Вождь плутал в огородах и матом крыл,
Ни земли, ни неба — кумач да медь.
Лишь дыханье твоё, словно шелест крыл,
Тех легчайших крыл, приносящих смерть.

Только губы твои — сладчайший яд,
За глотком глоток до святых границ.
Я, случайный путник, вошёл в твой взгляд.
Здравствуй, Джуди-Дождь, Продавщица Птиц.

Твоя кожа отсвет бросает в ночь.
Тайну глаз не раскроет премудрость книг.
Это взгляд всегда-уходящих-прочь.
Здравствуй, Джуди-Свет, Зазеркальный Блик.

И забыло время, где ты, где я,
Но пространство запомнило форму тел.
И Незримый над нами всю ночь стоял,
И Неслышный всю ночь в изголовье пел.

А к рассвету был арестован вождь,
Был подавлен бунт, каждый стал святым…
Остальное смыл бесконечный дождь,
Остальное унёс папиросный дым.

(Поменьше бы курить да спать побольше)

Поменьше бы курить да спать побольше,
Да залечить свои больные зубы.
Поменьше думать бы о рыжей ведьме,
Которую ебут теперь другие.

Но открываю я вторую пачку,
Не спится мне, а десны кровоточат.
А рыжая ушла — и не вернётся.
И вот лежу, потливый и бессмертный.

Песнь парашютиста

Дм. Харизаппе

Я заблудился в небе, как в лесу.
Живу между зенитом и надиром,
Болтая сапогами навесу
Над ничего не ведающим миром.

Рождённый ползать в небо не взлетит,
Парить рождённый нор в земле не роет,
И мой — увы — иммунодефицит
Мне тайну тайн вовеки не откроет.

Исход летальный — выход для червей,
И шахтой бредит стая птиц небесных.
Ах, Аквилон, тоску мою развей,
Тоска удел невинных, но бесчестных.

Ах. Аквилон, неси меня, неси,
Мой парашют исполни юной силой.
Молись, мой брат! Аз есмь на небеси.
И эта сфера станет мне могилой.

Запаянный в небесную лазурь,
Вишу себе, болтаю сапогами
Соринкою в Божественном глазу…
И вытеку слезой. Вперед ногами.