— Вы считаете, что это
— Я ничего не считаю, — деточка, — буркнул капитан. — Но у меня есть инструкции от мистера Джесса Леба, по крайней мере в отношении мистера Эйба.
Мужчины горячо занялись техническими деталями экспедиции. Эйб мигнул крошке Ли, давая понять, что пора уже ложиться в; постель, и все такое прочее. Ли послушно ушла.
— Знаешь, Эйб, — сказала она в своей каюте, — мне кажется, это будет
— Да, крошка, — согласился мистер Эйб и собрался ее поцеловать.
— Сегодня нельзя, Эйб, — отстранилась Ли, — ты должен понимать, что мне необходимо ужасно сосредоточиться.
Весь следующий день мисс Ли интенсивно сосредоточивалась, отчего у несчастной камеристки Греты работы было по горло: ванны с очень важными солями и эссенциями, мытье головы, шампунем «Только для блондинок», массаж, педикюр, маникюр, завивка, прическа, утюжка и примерка платьев, перешивание, гримировка и множество, других приготовлений. Джэди, тоже захваченная этой горячкой, помогала Ли. (В трудные минуты женщины проявляют удивительную лояльность друг к другу, например, когда решаются проблемы одевания.) Пока в каюте мисс Ли кипела лихорадочная деятельность, мужчины собрались вместе и, уставив стол пепельницами и бутылками виски, принялись разрабатывать стратегический план — где кто будет стоять и в чем будет заключаться его обязанности, если что-нибудь произойдет; при этом, когда обсуждался вопрос командования, престиж капитана несколько раз подвергался тяжким оскорблениям Днем на берег лагуны переправили киноаппарат, небольшой пулемет, корзину с провизией и посудой, ружья, граммофон и прочее военное снаряжение, все это было превосходно замаскировано пальмовыми листьями. Еще до захода солнца заняли свои места трое вооруженных людей из экипажа и капитан в качестве верховного главнокомандующего. Потом на берег был доставлен огромный сундук с некоторыми мелочами, могущими понадобиться мисс Лили Валлей. Потом причалил Фред с мисс Джэди. Потом начался закат во всем его тропическом великолепии.
Тем временем мистер Эйб уже в десятый раз стучался в каюту мисс Ли.
— Крошка, теперь уже
— Сейчас, сейчас! — отвечала крошка — Пожалуйста, не нервируй меня. Должна же я одеться, не правда ли?
Капитан в это время осматривал позиции. Вон там на гладкой поверхности залива сверкает длинная ровная полоса, отделяющая волнующееся море от тихих вод лагуны. Словно там под водой какая-то плотина или волнорез, подумал капитан; вероятно, это песчаная мель или коралловый риф, но похоже на искусственное сооружение странное место!
Над спокойной гладью лагуны там и сям стали показываться черные головы, которые двигались к берегу. Капитан сжал губы и беспокойно схватился за револьвер. Было бы лучше, мелькнуло у него, если бы женщины оставались на судне!.. Джэди начала дрожать и конвульсивно уцепилась за Фреда.
«Какой он сильный, — подумала она, — господи, как я его люблю!»
Наконец от яхты отчалила последняя лодка. В ней — мисс Лили Валлей в белом купальном трико и прозрачном пеньюаре, в котором она, видимо, будет выброшена волнами на берег в качестве потерпевшей кораблекрушение, далее — мисс Грета и мистер Эйб.
— Почему ты так медленно гребешь, Эйб? — упрекнула его Ли.
Мистер Эйб посмотрел на черные головы, продвигающиеся к берегу, и ничего не ответил.
— Тс-тс!
— Тс!
Мистер Эйб вытащил лодку на песок и помог выйти Ли и мисс Грете.
— Беги скорей к аппарату, — прошептала артистка, — и, как только я тебе скажу «пора», начинай крутить.
— Да ведь уже ничего не видно, — возразил Эйб.
— Тогда пусть Джэди даст свет. Грета!..
Пока мистер Эйб занимал свое место у аппарата, артистка распростерлась на песке в позе умирающего лебедя, а мисс Грета поправляла складки ее пеньюара.
— Пусть немного будут видны ноги, — шептала потерпевшая кораблекрушение. — Готово? Ну, марш отсюда! Эйб, пора!
Эйб начал крутить ручку.
— Джэди, свет!
Но никакой свет не зажегся. Из моря вынырнули колеблющиеся тени и стали приближаться к Ли. Грета зажала рот рукой, чтобы не закричать.
— Ли! — крикнул мистер Эйб. — Ли, беги!
— Ноаж! Тс-тс-тс! Ли! Ли! Эйб!
Кто— то спустил предохранитель револьвера.
— К черту! Не стрелять! — прошипел капитан.
— Ли! — надрывался Эйб, перестав снимать. — Джэди, свет!
Ли медленно, томно встает и поднимает руки к небу. Легонький пеньюар соскальзывает с ее плеч. Теперь на песке стоит белоснежная Лили, грациозно вздымай руки над головой, как всегда делают потерпевшие кораблекрушение, приходя в себя после обморока. Мистер Эйб яростно завертел ручку аппарата.
— Черт возьми, Джэди, дай же свет!
— Тс-тс-тс!
— Ноаж!
— Ноаж!
— Э-эйб!
Черные тени качаются, кружатся вокруг белой Ли.
Стойте, стойте, это уже не игра! Ли уже не вздымает руки над головой, но отталкивает что-то от себя и пищит:
— Эйб, Эйб, оно меня тронуло!
В этот момент вспыхивает ослепительный свет. Эйб стремительно закрутил ручку аппарата, а Фред и капитан с револьверами в руках побежали к Ли, которая сидит на песке, стуча зубами от страха. В то же мгновение при ярком свете видно, как десятки и сотни длинных темных теней во всю прыть, спотыкаясь, спешат к морю В то же мгновение два матроса набрасывают сеть на одну убегающую тень. В то же мгновение Грета лишается чувств и падает, как мешок. В то же мгновение прозвучали два или три выстрела, море с плеском разверзается, двое матросов лежат на чем-то извивающемся и мечущемся под ними, и свет в руках мисс Джэди гаснет.
Капитан зажег карманный фонарик.
— Деточка, с вами ничего не случилось?
— Оно меня тронуло за ногу, — проскулила крошка. — Фред, это было ужасно!
В это мгновенье подбежал и мистер Эйб со своим фонариком.
— Это было замечательно, Ли! — кричал он. — Только
Джэди должна была бы дать свет пораньше.
— Он не зажигался, — пролепетала Джэди, — он ведь не зажигался правда, Фред?
— Она испугалась, — оправдывал ее Фред. — Честное слово, она это сделала не нарочно, верно, Джэди?
Джэди обиделась, но в это время подоспели двое матросов, волоча в сети что-то трепещущее, как большая рыба.
— Вот оно, капитан. Живое.
— Сволочь, обрызгало нас чем-то ядовитым. У меня руки сплошь в волдырях, сэр. Адски жжет.
— На меня тоже попало, — простонала мисс Ли. — Посвети, Эйб, посмотри, нет ли волдыря?
— Да нет же, ничего у тебя нет, крошка! — удостоверил Эйб; он едва удержался, чтобы не поцеловать то место над коленом, которое крошка тщательно растирала.
