— Sacco.
Первый полицейский кивнул на его кейс, и Гарри спокойно протянул ему чемоданчик. Одновременно он заметил полицейскую машину, подъехавшую к гостинице и остановившуюся перед входом; полицейский в ней смотрел в их сторону.
— Отец Джонатан Ри. — Второй полицейский закрыл его паспорт, продолжая держать в руке. — Сколько вы пробыли в Италии?
Гарри задумался. Если он ответит, что был в Риме, Милане, или Флоренции, или где-то еще здесь, в Италии, они могут спросить, где он останавливался. Любое место, которое он назовет, им очень просто проверить.
— Я сегодня прибыл на поезде из Швейцарии.
Оба полицейских внимательно смотрели на него, ничего не говоря. Мысленно он взмолился, чтобы они не потребовали корешок билета или не поинтересовались, где он останавливался в Швейцарии.
Наконец второй полицейский спросил:
— Для чего вы приехали в Белладжио?
— Я турист. Давно уже хотел попасть сюда… И вот наконец, — он опять улыбнулся, — представилась возможность.
— Где вы остановитесь?
— Гостиница «Дю Лак».
— Уже довольно поздно. Вы забронировали номер?
— Номер для меня был заказан. Я, конечно, надеюсь, что это так…
Полицейские продолжали разглядывать его, словно решая, как с ним поступить. За ними он видел водителя полицейской машины, который тоже упорно продолжал смотреть на них. Момент был мучительный, ему ничего не оставалось, как стоять и ждать их дальнейших действий.
Неожиданно второй полицейский отдал ему паспорт.
— Извините за беспокойство, святой отец.
Первый полицейский вернул его кейс, и оба отступили, давая ему дорогу.
— Спасибо, — сказал Гарри.
Он положил паспорт в карман, вскинул ремень кейса на плечо и зашагал мимо них к улице. Пропустив проезжавший мотороллер, он пошел прямо в гостиницу, отлично понимая, что полицейский в автомобиле продолжает за ним наблюдать.
Когда ночной портье подошел к стойке, чтобы зарегистрировать его, Гарри рискнул оглянуться. Автомобиль с полицейским уже отъезжал.
70
Симпатичный мужчина с ярко-синими глазами сидел за дальним столиком кафе гостиницы «Дю Лак». На вид лет тридцати или немногим старше, он был в широких, просторных джинсах и легкой рубашке из хлопка. Он просидел там большую часть вечера, расслабившись, иногда лениво делая глоток из кружки с пивом и посматривая на проходящих мимо него людей. Официант в белой рубашке и черных брюках остановился и указал на почти пустую кружку.
— Ja, — сказал Томас Хосе Альварес-Риос Добряк.
Официант кивнул и ушел.
Томас Добряк совершенно не походил на себя. Из жгучего брюнета он превратился в блондина, даже брови были высветлены. Он теперь выглядел как скандинав или любитель серфинга из Калифорнии, уже не первой молодости, но в хорошей спортивной форме. Однако по паспорту он считался голландцем — Фредерик Вур, торговец программным обеспечением, проживающий в Амстердаме на Блумстрат, 95, так он зарегистрировался сегодня в гостинице «Флоренция».
Несмотря на сообщение Gruppo Cardinale, часа три тому назад, о том, что беглый американский священник отец Дэниел Аддисон больше не разыскивается в Белладжио и что прежнее сообщение о его появлении там признано ошибочным, дороги в город и из города все еще тщательно проверялись. Это означало, что полиция не совсем отказалась от этой версии. И Томас Добряк тоже. Он сидел там, где, он знал это по опыту, лучше всего было видно тех, кто прибывает катером на подводных крыльях. У них не было другого пути, кроме этого. Он усвоил эти базовые знания еще в те славные времена, когда был молодым революционером-террористом в Южной Америке. Тех, кого ищешь, следует знать в лицо. И надо выбрать такое место, где разыскиваемый появится вероятнее всего. Затем, вооружившись искусством наблюдения и терпением, пойти туда и ждать. И сегодня вечером, как уже много раз, это снова сработало.
Из всех, кто за последние часы проходил мимо, конечно, самый большой интерес представлял бородатый священник в черном берете, приплывший на катере.
Немолодой, почти совершенно лысый ночной портье открыл дверь номера 327, включил свет около кровати, поставил сумку Гарри в шкаф и вручил ему ключ.
— Спасибо. — Гарри полез в карман за чаевыми.
— No, Padre, grazie.
Мужчина улыбнулся и тут же повернулся и ушел, закрыв дверь.
Заперев ее на ключ — новая необходимая привычка, — Гарри перевел дыхание и осмотрелся. Номер небольшой, с видом на озеро. Мебель когда-то приличная, но изрядно потрепанная: двуспальная кровать, стул, комод, письменный стол, телефон и телевизор.
Скинув пиджак, он пошел в ванную. Включив воду, подождал, чтобы она стала холодней, сполоснул руки, шею и наконец поднял голову и увидел себя в зеркало. Это были совсем не те глаза, что так пристально глядели в другое зеркало, кажется жизнь тому назад, наблюдавшие, как он занимался любовью с Адрианной; теперь это были глаза одинокого, испуганного человека, но в то же время в глубине его взгляда читалась сила и решительность.
Он отвернулся и прошел обратно в комнату, взглянув по дороге на часы.
23.10
Подошел к постели и открыл кейс, который получил от Адрианны. В нем было то, что полицейские, наспех просматривавшие содержимое, пропустили. Страница, вырванная из блокнота гостиницы «Баркетта эксельсиор» в Комо, с телефонным номером Эдварда Муи.
Взяв трубку телефона рядом с кроватью, он набрал номер. Гудки в трубке: один, второй. На третьем кто-то ответил на звонок.
— Pronto, — сказал мужской голос.
— Эдварда Муи, пожалуйста. Простите, что звоню так поздно.
Молчание в ответ, и затем тот же голос:
— Эдвард Муи у телефона.
— Я отец Джонатан Ри из университета в Джорджтауне. Я американец, только что приехал в Белладжио.
— Я не понимаю… — отозвался собеседник.
— Это касается поисков священника Дэниела Аддисона… Я смотрел по телевидению…
— Не понимаю, о чем вы говорите.
— Я американский священник и полагаю, что сумел бы помочь там, где у других ничего не получилось.
— Извините, святой отец. Я ничего не знаю. Вы, наверное, ошиблись. С вашего позволения…
— Я остановился в гостинице «Дю Лак». Номер триста двадцать семь.
— Святой отец, спокойной ночи.
Короткие гудки.
Гарри не спеша выключил телефон.
Перед тем как Эдвард Муи повесил трубку, он услышал легкое потрескивание на линии. Его опасения
