что секунду назад не испугалась за свой мочевой пузырь.
— Тебе не будет никакой пользы оттого, что ты действуешь нам на нервы, — сказала она. — Фейт все равно с тобой не уедет. Она больше не вернется. Тебе лучше принять это и вернуться туда, где ты и дальше сможешь притворяться, что ты сам Господь Бог.
— Когда дело касается ее, я действительно Господь Бог, — сказал он. И потом засмеялся таким зловещим смехом, что Хоуп передернуло.
— Ты сумасшедший. Надеюсь, ты это понимаешь.
— Лучше бы ты надеялась, что я не попаду внутрь, — сказал Эрвин. — Потому что знаешь, что я с тобой тогда сделаю? Я сделаю то, что хотел сделать с тех пор, как тебе исполнилось девять. Я покажу, что именно ты за эти годы упустила, детка. И когда я закончу, не исключено, что ты тоже будешь носить моего ребенка. Только подумай, вы с Фейт можете обе стать…
Эрвин внезапно обернулся. Хоуп всмотрелась в темноту за его спиной и увидела, что по лужайке быстро семенит мистер Парис. На нем были старые брюки и наполовину заправленная пижамная куртка, а на согнутой руке он держал Оскара. Сосед остановился около цветника перед домом и попал под свет лампы, освещающей крыльцо.
— Что здесь происходит? — спросил он. По крайней мере, Хоуп так показалось. Он стоял дальше Эрвина, и ей приходилось напрягать слух, чтобы услышать его.
— Не лезь не в свое дело, старик, — сказал Эрвин. — Это не твоего ума дело.
Испугавшись того, что может случиться с ничего не подозревающим соседом, Хоуп рванулась к двери, отперла замок и вышла на крыльцо. Мистер Парис не мог знать, что имеет дело с человеком, чей разум помутился из-за слишком большого количества межродственных половых связей.
— Это кого вы называете стариком? — спросил мистер Парис. — Уж чья бы корова мычала, а твоя молчала. В любом случае, что вы здесь делаете? — Он заметил у Хоуп в руке нож, и она несколько смутилась. Она не была уверена, что сможет им воспользоваться. Просто в тот момент нож показался ей единственным оружием защиты. — Мне не кажется, что вас сюда приглашали, — закончил мистер Парис.
— Его не приглашали, — подтвердила Хоуп. И, желая убедить Эрвина убраться до того, как начнется препирательство, она добавила: — Полиция уже в пути.
— У нее моя жена, — сказал Эрвин, его голос внезапно стал жалобным. — Я только хочу вернуть свою жену.
Мистер Парис искоса посмотрел на него, а потом на Фейт, которая тоже вышла на крыльцо и встала за спиной Хоуп.
— По мне, так лучше ей укатить с любовничком помоложе вас. — Он подтянул брюки. — Думаю, вам пора.
В доме напротив загорелся свет, и миссис Хортишек выглянула на улицу из-за двери с москитной сеткой.
— Бог мой, Хоуп, что у тебя происходит? Такой ужасный шум, просто светопреставление!
— Ничего такого, миссис Хортишек. Простите, что побеспокоила, — сказала Хоуп. — Можете возвращаться в постель.
— Я бы так и сделала, если бы могла заснуть! — рявкнула та и хлопнула дверью.
— Утром я позвоню своему отцу, — сказала Хоуп Эрвину. — Мне кажется, он со мной согласится, что ты уже окончательно спятил, и благословит Фейт уйти от тебя.
— Это тебе только кажется, — сказал Эрвин. — Тебе ни за что не удастся настроить моего брата против меня. А если ты все-таки попытаешься… — он недобро поглядел на мистера Париса, — никакой престарелый сосед тебе не поможет. — Он с ненавистью посмотрел на Фейт и исчез в темноте, оставив мистера Париса недоуменно моргать ему вслед.
— Кого это он назвал престарелым? — поинтересовался сосед Хоуп. — Думаю, у него действительно где-то не хватает винтика.
В дальнем конце квартала взревел двигатель и визгнули шины.
— Скорее двух или трех, — со вздохом сказала Хоуп. — Спасибо, что пришли мне на помощь.
— Сюда действительно едет полиция? — с жадным интересом спросил мистер Парис. Приезд полиции был в их квартале огромным событием. В последний раз что-то чрезвычайное здесь случилось очень давно — через пару дней после приезда Хоуп, — тогда закоротило электрическую сковороду миссис Фернли и у нее на кухне начался пожар. В ту ночь все окрестные соседи глазели на работу пожарных. А некоторые до сих пор с огромным удовольствием это обсуждали.
— На самом деле нет, — сказала Хоуп. — Жаль вас разочаровывать.
Хоуп сделала в уме пометку утром же купить в молле сотовый телефон. Она пожелала мистеру Парису спокойной ночи и вернулась в дом вместе с Фейт. Но утром она поняла, что одним сотовым она себя не обезопасит. Эрвин не собирался отступать — он оставил ей маленькое напоминание, что скоро вернется. И на этот раз все может кончиться не так благополучно.
Открыв входную дверь, чтобы забрать утреннюю газету, она увидела на верхней ступеньке Оскара.
И он уже не дышал.
Глава 7
Хоуп понимала, что не может позволить Фейт увидеть Оскара. Из-за этого ей было еще сложнее убирать трупик, смывать кровь и сообщать о случившемся бедному мистеру Парису — приходилось держать все в тайне. После одиннадцати лет осмотрительных, точно рассчитанных движений жизнь Хоуп совершенно вышла из-под контроля. Но она даже в мыслях ни о чем не жалела. Она обязана была вернуться в Супериор, и, наверное, должна была сделать это еще несколько лет тому назад. Она должна была забрать Фейт к себе; Фейт некому было помочь, кроме нее. И ей необходимо было недвусмысленно прогнать Боннера и Эрвина.
И все равно она чувствовала себя ответственной за смерть Оскара. И даже немного виноватой, что должна была его больше любить, когда у нее была такая возможность. Сейчас она еще меньше, чем обычно, хотела кого-то любить. Любовь рискованна и опасна.
Взять, например, Оскара и Фейт.
— Что-что он сделал? — переспросил Боннер.
Хоуп судорожно вздохнула и посмотрела на бедного мистера Париса. Тот сидел за столом у себя на кухне и был так потрясен случившимся, что даже не снял обувь, запачкавшуюся, когда он помогал Хоуп хоронить Оскара.
— Он… он убил кота моего соседа.
— Он замучил его до смерти, — добавил мистер Парис, его голос звенел от гнева. — Каким надо быть больным ублюдком, чтобы так поступить с беззащитным животным?
— Это не Эрвин, — сказал Боннер. — Он вернулся со мной в Супериор, и я был с ним почти весь день.
— Ты был с ним вчера вечером? — в ответ спросила Хоуп.
— Нет, но… я не могу представить, чтобы он стал убивать кота твоего соседа. При чем тут твой сосед?
— Вчера вечером они обменялись парой слов, когда Эрвин стал действовать нам на нервы и обрезал телефонный провод. Уверена, Эрвин был не слишком рад его вмешательству.
— И тем не менее, — сказал Боннер, — при чем тут убийство кота?
— Это сообщение для меня.
Хоуп закрыла глаза и покачала головой. Разговор с родителями прошел не слишком удачно. Мать неохотно пообещала, что присмотрит за Сарой, — неохотно, потому что тем самым она признавала, что
