Она вскинула на него черные глаза.
– Не думаю, что ты это поймешь, Джон. Я любила его. Всем сердцем. С самого первого дня, когда он только появился в нашем селении. Я была девчонкой, а он... он был Дикое Сердце, белый бог, сильный, угрюмый и очень красивый. Самый красивый на свете. Я думала, что смогу заставить его сердце оттаять. Я ошиблась. Только и всего.
Каседас легко поднялась на ноги и пошла прочь, плечи ее устало поникли. Джон проводил ее мрачным и полным сожаления взглядом. Она была хорошей женщиной, Каседас Карлайл, и заслуживала лучшей участи.
Джон позвонил Мерседес и в течение получаса выслушивал сбивчивый монолог, переключив трубку на громкую связь.
Лон попал в больницу в ужасном состоянии, ультразвук показал, что у него сильное сужение сосудов, тромб и небольшая язва желудка, но сейчас все нормально, хотя какое может быть нормально, ведь Джон знает, сколько Лон работал в последнее время, эта избирательная кампания, чтоб ее черти взяли, даже хорошо, что ему стало так плохо, а не то так бы и работал, ничего, теперь полежит, полечится, передохнет, все обойдется, но, разумеется, она не отойдет от него ни на шаг, это совершенно исключено, единственное, что ее страшно огорчает, так это то, что она так подвела Джона и милочку Каседас, прямо непонятно, как милочка Каседас справится, ведь она... хм... не слишком опытна в подобных делах...
Тут Мерседес прервалась, чтобы глотнуть водички, и Джон смог вставить пару слов, в том смысле, что ничего-ничего, они прекрасно справятся и без Мерседес... Но сестрица вновь затараторила. Путая английский и испанский самым безбожным образом, она сообщила Джону, что все устроит сама, раз уж из- за нее они пострадали.
У нее есть на примете чудная молодая особа, англичанка, Мерседес пригрела ее пару месяцев назад, в Каракас она (особа, не Мерседес) приехала на стажировку, потому что, видишь ли, Джон, она пишет в самые разные толстые журналы статьи, то есть даже не статьи, а целые разделы, а может, и не разделы, просто такие...
– Мерседес! У меня сейчас тоже сосуды сузятся. Зачем мне особа из толстого журнала?
– О, Джон, она просто замечательная! А пишет она о еде.
– О еде?!
– Ну да! Она эксперт по ресторанам. Не то чтобы она настоящий шеф-повар, но готовить умеет и в винах разбирается, сервировка тоже ее конек, собственно, это и не важно, потому что деньги она зарабатывает именно тем, что устраивает праздники и вечеринки, так что лучшего распорядителя приема просто не найти! Ее зовут Морин О’Лири, а в Каракасе она собиралась изучить латиноамериканскую кухню, но будет рада помочь, тем более сельва...
– Мерседес! В сельве нет ресторанов.
– Джон! Ты меня достал! У тебя манеры охотника за скальпами! Говорю тебе, она позвонит сегодня вечером, и если тебе понравится ее голос, то завтра утром она будет в Доме На Сваях.
– Интересно, каким образом?
– Не придуривайся. У нас есть самолет, забыл? Все, целую, бегу к моему несчастному малышу Лону.
Джон осторожно опустил раскаленную трубку на базу. Бедный Лон! Немудрено, что у него сузились сосуды.
Он успел забыть о грядущем звонке мисс Морин О’Лири. День на ранчо был, как и всегда, заполнен до отказа. Звонков тоже было много, агент Карлайлов почти собрал группу очередных богатеньких искателей приключений и интересовался, когда Джон сможет заняться ими. Потом жеребилась кобыла, потом Каседас предложила съездить на просеку и посмотреть, как идет строительство нового кораля, куда они планировали запустить мустангов, потом на лодке приплыли соседи...
К вечеру Джон мечтал только об одном: тихий отдых в полном одиночестве на прохладном ночном сквознячке. Немного горячего мате, сахарный тростник – и тишина.
Почти все из намеченного удалось, и Джон Карлайл уже позволил себе расслабиться, как вдруг зазвонил телефон. Он чертыхнулся и взял трубку.
– Мистер Карлайл? Мерседес должна была предупредить вас о моем звонке. Я – Морин О’Лири.
Ох уж эти ирландцы! В ухе Джона Карлайла журчал весенний ручеек, веселый, маленький, звонкий, переливчатый и невыразимо очаровательный. Кроме типично ирландского журчания голос незнакомки обладал еще одной особенностью: он был сладок, точно мед диких пчел.
Джон едва удержался, чтобы не облизнуть губы. Чертовка Мерседес была права: достаточно услышать мисс О’Лири, чтобы немедленно согласиться на ее приезд. Ну а коли она еще и готовить умеет! У нее наверняка прекрасная фигура, маленькая женственная грудь, стройные, но крутые бедра и мягкие вьющиеся волосы. Она невысокая, уютная и хозяйственная...
– Мисс О’Лири, я действительно ждал вашего звонка, и Мерседес действительно меня предупредила. Могла бы и не предупреждать, просто прислать вашу фотографию. Ручаюсь, ваша внешность под стать вашему голосу, а он очарователен.
Серебристый смех в трубке.
– Полагаю, вы сможете вынести решение при встрече, если она состоится. Вы, наверное, хотите задать мне пару вопросов?
– Конечно. Во-первых, у вас уже был опыт подобных... мероприятий?
– Пожалуй, не таких крупных и значительных, но это не страшно. Размер в данном случае значения не имеет. Мерседес, должно быть, рассказала вам, чем я занимаюсь. Добавлю, что у моих родителей ресторан в Лондоне, я с детства помогала им, а когда подросла, мне доверяли организацию разных торжеств. Могу назвать Рождество у Билли Магуайра, вы, наверное, его знаете, большая шишка в пиаре и рекламе...
– Вау! Если он остался доволен, то вы – волшебница. Билли страшный привереда.
И еще бабник каких мало, мрачно поддакнул ни с того ни с сего внутренний голос. Лондонский бомонд шутил, что для того, чтобы заснуть, можно считать овец – или любовниц Билли Магуайра.
– Ну, до волшебницы мне далеко, но... стараюсь помаленьку. Мерседес мне здорово помогает. Жаль, что так все вышло с Лоном. Он выглядел очень усталым.
Ого! Медовый Голосок допущен в ближний круг?
– Вы все-таки волшебница. Не могу представить, чтобы Мерседес кому-то покровительствовала.
– Она добра ко мне, и я ей за это очень признательна.
– Что ж, и я тоже. Во всяком случае, теперь у меня камень с души свалился. Ближе к делу. Вы знаете, куда вам предстоит отправиться?
– В общих чертах. Амазонка. Сельва. Дом На Сваях.
– Довольно исчерпывающе. Добавлю, что до ближайшего очага цивилизации можно добраться за четыре часа на моторке, а машины здесь не ездят. Сельва начинается прямо за оградой, Амазонка плещется под самыми окнами, а сваи достаточно крепки и прочны.
– Мерседес мне рассказала.
– Вас ждет...
– Нечто вроде большого сбора всей семьи плюс именитые гости со всех концов света. Обед, барбекю на свежем воздухе, чай и танцы до упаду.
– И еще мой день рождения.
– Вот об этом Мерседес не упомянула. Это правда?
– Нет. Я родился в августе. Просто мне всегда хотелось закатить шикарную вечеринку на свой день рождения, но слет семьи всегда проходит на три месяца раньше.
– Звучит немного грустно.
Джон не верил самому себе. Он с ней флиртует! Флиртует с незнакомкой, о которой знает только то, что у нее потрясающий голос!
– Я привык. Не грущу. Немного о себе. Мне тридцать четыре, я бизнесмен восемь месяцев в году и проводник по сельве в остальное время.
– Это я знаю. Хотите, устроим вам и день рождения?
Джон в смятении запустил пальцы в густую шевелюру.
