отстрелил мне ухо!
Тринити внезапно обернулся и выстрелил себе за спину. Затем он повернулся обратно и снова выстрелил. Мужчина, сидевший у входной двери, обмяк. Револьвер, который он успел выхватить, выскользнул из его руки и с грохотом упал на пол. Мерзкий тип тоже упал на пол, его револьвер так и остался зажатым в пальцах.
– Кто-нибудь еще хочет попытать счастья? Тогда давайте, – объявил Тринити. – С помощью зеркала я вижу всю комнату.
Никто не двинулся и не сказал ни слова.
– Поднимись и уйди как можно быстрее, – вполголоса сказал Тринити Виктории сдержанным голосом. – Пойди в свою комнату и запри дверь. Я приду через минуту.
Виктории не хотелось покидать его, но она знала, что безоружная женщина станет скорее обузой, чем помощью. Никто не помешал ей, когда она быстро встала из-за стола и торопливо вышла из комнаты.
– Я не хочу, чтобы кто-либо последовал за мной, – произнес Тринити, поднимаясь на ноги. – Я сочту это весьма недружелюбным.
– Ты отсюда не уйдешь! – выкрикнул рыжебородый. – После того, как убил Хоби.
– И Бернса тоже! – крикнул кто-то.
– Я вызову шерифа, – заявил блондин.
– Давай, давай, если рассчитываешь добраться до двери живым, – откликнулся Тринити. – Предлагаю тебе позаботиться о своих друзьях. Если только у меня не сбился сегодня прицел, они должны быть еще живы.
– Они последуют за тобой из города, – прошептал мужчина, сидевший у входной двери, Тринити, когда тот проходил мимо. – И они тебя убьют. Они уже делали такое раньше.
Виктория металась по комнате. Секунды, прошедшие с того момента, как она оставила Тринити внизу, превратились в вечность. Никогда в жизни ей не угрожали незнакомые люди. Она всегда находилась под защитой и о настоящей опасности толком не подозревала.
Теперь она прочувствовала ее всерьез.
Звук шагов на лестнице заставил ее судорожно засуетиться. Она схватила стоявшее в углу ружье и направила его на дверь. Затвор щелкнул, когда дверь открылась, и палец ее приготовился спустить курок.
В комнату шагнул Тринити.
– Слава Богу, ты цел! – промолвила она и, рыдая от облегчения, отшвырнула ружье на постель, а затем бросилась в его объятия.
Тринити был готов к любой реакции, кроме этой. Он никогда не обнимал женщину просто так. И хотя он крепко прижал Викторию к себе, он не знал, что сделать, чтобы она перестала плакать.
С тех пор как мать спасла его от медведя, никто не обнимал его, плача от счастья, что он цел. Просто он не был никому дорог... даже своему отцу. И вот эта прекрасная женщина, у ног которой было пол- Аризоны, переживала из-за него так сильно, что готова была ради него спуститься вниз и вступить в бой.
Виктория обхватила его руками и уткнулась лицом ему в грудь.
– Понять не могу, почему я веду себя так глупо. – Она наконец подняла голову и посмотрела ему в глаза, но высвобождаться из объятий не стала. – Я никогда не плачу и не впадаю в истерику. Я привыкла считать себя сильной. Получается, что не такая я и сильная.
– Почему бы тебе не поплакать разок или два, если хочется? – выдавил он из себя. – Никто, кроме меня, этого не увидит. Меня надо пристрелить за то, что я привез тебя сюда. Я должен был догадаться, что произойдет с этими негодяями, едва они тебя увидят.
– У тебя не было выбора. Нам нужно было отвезти Рыжего к врачу.
– Надо было избавиться от мальчишки еще там, на тропе, а не впутывать его в неприятности.
–Он сам навлек их на себя.
– И нечего было мне рисковать твоей жизнью... тут и там.
– Но ты спас мне жизнь, – настаивала Виктория. – Одна я никогда не смогла бы убежать от индейцев. И даже Бак не смог бы их сдержать.
– Мне не понадобилось бы спасать тебя от индейцев и осаждать старателей, если бы я все делал правильно, – вздохнул Тринити. – Я должен был передать тебя кому-то другому. – Он крепче притянул ее к себе. – У тебя есть полное право отказаться ехать со мной дальше.
Виктории это заявление не показалось странным. По правде говоря, оно ей так понравилось, что она обвила руками шею Тринити.
Тихий стук в дверь заставил Викторию ахнуть от страха. Она еще крепче вцепилась в него. У него был большой соблазн не откликнуться на стук. Когда она бросилась в его объятия, здравый смысл куда-то улетучился.
Однако повторный стук вернул его к действительности... и напомнил об опасности. Он бережно расцепил руки Виктории, вытащил револьвер и приоткрыл дверь.
– Я увел лошадей, – прошептал голос.
– Они тебя заметили?
– Нет. Они все еще спорят.
– Отведи их к дому доктора Миллза. И оставь в ивовой рощице у ручья. Мы будем там через пятнадцать минут.
Дверь закрылась, и Виктория услышала удаляющиеся шаги.
– Как можно быстрей собери вещи, – сказал Тринити, едва закрыв дверь. – Мы уезжаем немедленно.
– В такой дождь? Он может перейти в бурю.
– Эти люди собираются меня убить. Если это случится, им никто не помешает сделать с тобой то, что они хотят.
– Но почему?
– Они хотят тебя.
– И это единственная причина? То, что они меня хотят?
– Они, наверное, караулят фасад гостиницы. А через минуту пошлют кого-нибудь в конюшню. Если мы отправимся сейчас же, то, может, проскользнем под прикрытием дождя. По крайней мере дождь смоет наши следы.
Больше Виктория вопросов не задавала.
Десять минут спустя они покинули, гостиницу через черный ход. Держась в тени неказистых строений, они пробрались к дому доктора Миллза.
– Еще не совсем стемнело, – сказал доктор Миллз, когда Тринити поделился с ним своим планом. – Они могут вас увидеть.
– Мы не можем ждать. Если они обнаружат, что мы скрылись, они начнут обыскивать город. И если найдут нас, плохо будет всем.
– О мальчишке не тревожьтесь, – сказал доктор Миллз Виктории.
Виктории казалось, что после гнетущей жары пустыни она с радостью встретит прохладу дождя. Но вскоре она возненавидела льющийся с неба водопад. Такой бывал весной в Техасе.
Тринити снабдил ее дождевиком и шляпой, достаточно большой, чтобы защитить лицо от дождя, но холод и сырость никуда не делись.
– Они следуют за нами, – сказал он, когда через несколько часов они остановились на отдых. – Вопрос в том, как сбить их со следа.
– Мы выехали задолго до них. Они не знают, куда мы едем.
– Здесь только одна дорога, что ведет в Гейблз-Стоп и из него.
– Что ты собираешься делать?
– Зайти к ним в тыл.
– Ты сошел с ума.
Было так темно, что Виктория могла только догадываться об усмешке Тринити.
– Мы используем этот ручей, – сказал Тринити, показывая на мелкий поток, в который превратилась
