и стремящегося к свету'. В ней слышен страстный призыв: 'Вернись же, браток, победитель и побежденный, искатель правды и обманщик, вернись- и засияй'.
Музыка 'Безумного алмаза'- блюз, иногда традиционно гитарный, иногда превращающийся в изумительную электронную элегию. Но в нем нет и следа былой 'космической' холодностимузыка насквозь человечна и эмоциональна...
Быть суперзвездой в роке - не только тяжкое бремя, но и колоссальная ответственность для музыкантов Pink Floyd. То, чего они сознательно сторонились с первых шагов музыкальной карьеры, вдруг превратилось в неуправляемую реальность: нездоровый ажиотаж, осада со стороны журналистов, толпы поклонников, которые ждут подробностей из личной жизни музыкантов... Pink Floyd отказывались давать интервью, не соглашались позировать перед фоторепортерами, до минимума сократили количество концертных выступлений.
Нервозность стала ощущаться во всем: в высказываниях музыкантов, в их песнях. Их терзала неудовлетворенность, они чувствовали зависимость от концерна EMI, от устроителей концертов. И они замолчали.
Лишь спустя два года Pink Floyd выступили с новым диском [10]. Когда-то начинавшие как самые космические из всех групп 60-х годов, по мере своего развития они все больше отходили от тематического и текстового абсурда и формализма к возвышенной и человечной 'большой' музыке, которая еще сохраняла космические оттенки, но двумя ногами стояла на земле. Эту тенденцию к заземленности они подчеркивали и оформлением альбома [5], и различнейшими конкретными звуками (например, коровьего завтрака, на том же альбоме).
Диск [10] тоже использовал сопоставление обыденного и ирреального, но в музыкальном отношении он оказался слабее двух своих блистательных предшественников. Главный интерес вызывали тексты, написанные Роджером Уотерсом, который к этому моменту стал безоговорочным лидером группы.
Уотерс обратился к жанру басни. Все известные ему типы людей он упростил до трех образов: 'псов','свиней' и 'овец'.
Современное западное общество представляется Уотерсу огромным стадом, в котором большинство составляют безропотные и послушные 'овцы':
Чем ты обязан иллюзии, что опасность нереальна? Кроткий и послушный, ты следуешь за вожаком Вниз, по утоптанным тропинкам
И из всех возможных событий, 'овец' заботит только собственная безопасность:
Слышали новость? Псы вымерли! Так что лучше оставаться дома и делать что говорят И не высовывать нос на улицу, Если хочешь дожить до старости...
Sheep
Существуют еще люди- 'псы', которые в жизни руковод? ствуются лишь корыстными соображениями. Важнее всего для них собственное благополучие, которое 'псам' обеспечивает соглашательская позиция:
Ты можешь казаться другим ненормальным Или совершенно целеустремленным, Ты можешь спать на ногах даже на улице И подкрепляться с закрытыми глазами, Отсидеться в тишине, в тени, вне поля зрения И пойти в прорыв, когда настанет нужный момент
Со временем ты сможешь отточить свой стиль, Словно клубный галстук и фирменное рукопожатие, Твердый взгляд в упор, и легкую усмешку, Ты болжен верить людям, что лгут тебе, Но когда они повернутся к тебе спиной Тебе подвернется случай вонзить в нее нож.
Ты всегда ждешь подвоха И знаешь, что с возрастом все становится хуже, и хуже, и хуже, А в конце ты соберешь вещи и укатишь на юг, Спрячешь свою голову в песок, Как другие злобные старикашки Останешься одиноким, и умрешь от рака. Dog
Мысль Уотерса проста: именно при попустительстве 'псов' осуществляется всеохватывающая несправедливость в мире, которым управляют циничные и бездушные политиканы- 'свиньи' ('Но любой дурак знает, что псы нужны в доме- убежище для летящих вверх свиней').
Музыкально можно было выделить вторую сторону, где пьеса Pigs пульсирует, словно Welcome To The Machine, а убойные гитарные риффы в Sheep восходили от Echoes в диске [6]. Вся сторона оказалась великолепной по выделке, наполненной изысканными стерео- и звуковыми эффектами.
Но уже в 1977 году, во время исполнения концертной программы 'Цивотные', Роджеру Уотерсу пришли в головуу первые мысли и проекты, связанные с подготовкой следующего альбома и концерта-гиганта.
Уотерс вспоминал: 'Мы неустанно играли перед толпами почитателей на стадионах и в огромных зрительных залах. И все время нас преследовал вопрос: Кто из них понимает нашу музыку, наши песни и содержащиеся в ней драматические послания? Сколько из них приходят только дать выход своим чувствам... Все чаще казалось нам, что между группой и зрителями вырастает стена, тем более грозная, потому что невидимая. Я пришел к выводу: для того, чтобы разрушить эту стену, надо ее прежде всего показать, сделать осязаемой'.
Осенью 1977 года, сразу после окончания концертного турне 'Цивотные', Уотерс приступил к сочинению первых фрагментов альбома [11]. Свой самый интимный личный опыт, свою жизненную философию и взгляды на семью, конфликт поколений и проблемы выживания в 'государстве атомного века' он вложил в песни, которые стали фундаментом грандиозного театрализованного представления и самого значительного события в роковой музыке конца 70-х годов.
Рассказ об этом альбоме мы попробуем соеденить с репортажем из концертного зала.
Воздушные вихри, словно поднятые дыханием мощных авиационных моторов, все сильнее и сильнее разносятся по зрительному залу, нагоняя тревожное ощущение чего-то ужасного и неминуемого. А затем, из-под вершины купола, со страшным свистом вылетает двухметровая модель самолета, и над головами зрителей несется прямо на сцену, навстречу могучей стене. После сильнейшего взрыва из мощной ограды динамиков, расположенных вокруг зрительного зала, раздаются первые аккорды и свет озаряет фигуры четырех музыкантов.
То ли это, что ты хотел увидеть? Трудно узнать, что за этими холодными глазами. Пройдите же собственным путем сквозь покровы и маски.
In The Flesh
Представляя 'Стену' на концерте, Floyd все первое отделение строят ее на сцене из огромных 340 белых пластиковых кирпичей. Стена между группой и залом. Пока в ней есть еще дыры, публика может видеть музыкантов - они выглядывают в эти проломы, поют из них. Но незаполненного кирпичами пространства становится все меньше и меньше...
И если ты вдруг захотел прокатиться По жизни, сегодняшней, тонкому льду, Отбросив упрек молчаливый пробиться Сквозь глаз окропленных слезой череду, Не будь удивлен, если треск ты услышишь И ужас мелькнет в голове: 'Пропаду!'.
И вот ты сползаешь, скользишь в глубину, Теряя рассудок, камнем ко дну, Цепляясь безумно за прорванный лед, В пучину забвенья безжизненных вод. The Thin Ice
Цизнеописание главного героя, как и полагается, начинается с детства:
Папочка улетел за океан Оставив только память о себе Фотокарточку в семейном альбоме. Папочка, что мне еще осталось от тебя? Что ты оставил здесь?
Another Brick In The Wall, part 1.
Отец, бросивший семью и рванувший в денежные края один из первых кирпичиков стены, громоздящейся в сознании ребенка. А что дальше?
Когда мы выросли и пошли в школу Там нас поджидали учителя, Которые калечили детей, как только могли, Издевались над ними, Выставляя напоказ наши слабости.
Это из песни с горьким названием 'Счастливейшие дни нашей жизни' (The Happiest days Of Our Lives). Floyd комментируют:
Не нужно нам такого образования, Не нужно нам контроля над мышлением, Педагогического издевательства в классах. Учителя, дайте нам быть самими по себе.
Another Brick In The Wall, part 2.
Эти же слова хором пели школьники, вышедшие на улицы Соуэто, негритянского пригорода Иоханнесбурга. Демонстрация вылилась в столкновение с полицией. Группа стала автором рокового гимна, какого история молодежного и антивоенного движения не знала со времен песни Give Peace A Chance Джона
