изрядно поюзаный 'опель', но я, обозлившись, форсанула движок, при этом демонстративно добыла из-за пояса трофейный 'макар' (а нехрен было к нам вчера в окно лезть, у нас для вооружённых гостей припасены незабываемые сюрпризы), и 'опель' оперативно слинял с нашего курса. Повезло. Видимо, мы нарвались на не особо крутых. Тех, что с игрушечными стволами наперевес берут на понт мирных тружеников. Увы. Я труженица, но отнюдь не мирная, а очень даже злобная.
Теперь - миновать Бабаевский лес, потом налево и в сторону границы (ага, чешем левое ухо правой ногой). Не знаю, как там насчёт блокпостов и прочего, но буду я не я, если не найду тропинку. Дай Бог, чтобы рессоры этого старенького 'мерина' выдержали, не на наши дороги они рассчитаны.
На вспышку первыми отреагировали кошки. Запертые в переносках, они нервничали, но сидели более-менее спокойно. И вдруг разом заметались, норовя упрятаться подальше. Затем в зеркале заднего обзора, над почерневшей вдруг стеной насаженного соснового леса я увидела ...второе солнце. В тысячу раз ярче первого. Вернее, увидела-то я только мелкий краешек, но и этого хватило, чтобы зажмуриться. Всё было ясно. Второй 'подарочек' явился по наши души. Скорее на инстинктах, чем на рассудке я сбросила скорость и постаралась съехать как можно глубже в кювет. Шанс один на десять миллионов...
- Леночка... - Толик не хуже меня знал, что сейчас будет.
- Да, любимый.
И всё. Мы не смогли сказать больше ни слова. Сперва потому, что они нам и не требовались, всё, что нужно, сжалось в три слова. А потом... Потом воздух стал стеной, и эта стена снесла 'мерин' как пылинку...
Лорд Д'Арт.
- Друг, вы скоро? А то я задолбался уже тут сидеть, - дозвонившись с тридцатого раза на телефон своего лучшего друга, с кем мы были 'не разлей вода' еще со школы, я раздраженно выругался. Дело в том, что на дворе было довольно жарко, а ждать приходилось в автомобиле означенного товарища - в последние дни народ совсем взбесился. Грядущее вторжение, вполне однозначно приводящее к тому самому, Большому Северному Лису, срывало людям крыши и заставляло делать различные глупости. Вот и приходилось нам в магазин ездить только тройками - двое закупаются, один караулит машину.
Сегодня караулил я. Причем уже довольно долго - очереди в магазинах напоминали не виденное нами позднесоветское время, когда огромный хвост несколько раз оборачивался вокруг здания.
- Сейчас уже к выходу топаем. Мне только что батя звонил. В общем, это наш последний выход - так что закупались мы по полной, - голос старого товарища был полон напряжения.
Последний выход? Черт, видать все действительно хреново - батя у моего другана человек серьезный, многих больших личностей знает. Да и действительно - подзадержались мы в родном городе. Пора валить. Куда? Да есть одно местечко...
Вот уже почти полгода - с самого начала иранской заварушки - несколько семей строили на купленном в складчину подальше от стратегических объектов участке нечто вроде бункера, куда свозили продукты, патроны, солярку и прочие ресурсы - стандартные действия огромного количества 'сюрвейеров'. Черт, я даже в тир походил, хоть стрелять научился. Не фонтан, конечно - но что делать. Уж лучше так, чем никак.
Взвывшая невдалеке сигнализация прервала мысль - оглянувшись, я увидел как несколько здоровенных типов, без всякого стеснения, посреди белого дня угоняют машину. Видать, очень уж им хочется хоть немножко покататься на БМВ Х6.
Сжав в руке 'Осу' и выложив дополнительно еще парочку патронов, я взмолился, чтобы милиция не обратила на меня внимания - угоняемая машина была неподалеку, а от здания гипермаркета уже мчался патруль с автоматами наперевес.
Не то, чтобы у меня было что-то незаконное. Так, фигня. Купленный дедом другого моего товарища дробовик. Полуавтоматический. С кучей, мать его, патронов. 'Оружие последнего шанса', как сказал батя. На случай, если 'Осы', которыми была вооружена поголовно вся наша компания, уже не помогут.
Внимательно наблюдая за лицами милиционеров - а не бросят ли они на меня взгляд, я в то же время косил глазом на угонщиков - ибо те последнее время пошли вооруженные и вполне могли ответить. А оно мне надо?
Ядерного взрыва я не увидел - заметил блеснувшие нестерпимым светом стеклянные поверхности супермаркета и исказившую лицо сержанта с АКСУ гримасу - после чего пришла тьма.
Старый Империалист.
В школе было много шума и беготни. Я сидел на подоконнике и курил. И даже завуч не делал мне замечания, впрочем, так как бегали взрослые люди то завуч, наверное, тоже участвовал в гонках, и ему было не до замечаний. Занятий в школе не было, а была мобилизация. У меня в военном билете мобпредписания не было, но была совесть. Поэтому прихватив старый рюкзак, собрав по старой памяти санитарию, и подкупив консервов в магазине по дороге, я добровольцем заявился на мобилизационный пункт. Здесь меня не ждали, впрочем, не ждали никого. Бардак верхом на бардаке, и бардаком погоняет. Нормально. Только широко используя идиоматические выражения, и периодически рявкая на прапорщиков, я добился выдачи военной формы ещё советского образца. Облачившись в китель ПШ, и гордо затянув ремень, уселся на подоконник и закурил. Об оружии только ходили слухи, гарант и защитник, объявив мобилизацию, в последний момент решил поторговаться с обеими сторонами. Сугубо гражданский человек, он никак не мог понять, что мобилизация половинной не бывает, и то, что по тем, кто в середине, бьют со всех сторон!
Впрочем, сейчас меня больше волновало, куда же меня пристроят. Хотя и не сильно. Как говорили гордецы гусары: 'Наше дело воевать и умирать! А когда, и за что, господин полковник знает!' Так что мне, с тремя звёздочками на погоне не стоит беспокоиться о высокой политике, а стоит подумать о вещах прозаических. Об оружии, о еде, и о должности. Докурив, ткнул бычок в заботливо поставленную кем-то консервную банку, и пошёл на поиски. Оружие я себе нашёл. Мда-а, 'Стечкин' с деревянной кобурой!! Хорошо, что оружие второй мировой наконец-то списали в конце девяностых, а то прикольно бы я выглядел с 'Наганом'. Потом я стал искать кого-нибудь старше себя по званию, но кто-то милосердный избавил меня от этой муки.
Свет был ослепителен настолько, что выглядел чёрным. Я не успел ни о чём подумать, как просто перестал быть. А потом вновь ощутил незнакомый влажный запах, ветерок обдувающий голову, и травинку, коловшую меня в щёку.
Цинни.
Думается мне, что ежели приключится армагеддон со всеми признаками рагнарека, то всем нам настанет полный рагнарек, в пасть его Фенриру... за исключением тараканов, крыс и чиновников от образования, заблаговременно занявших удобную экологическую нишу между первыми и последними.
Неудачная, скажете, шутка? Да какие тут шутки!
На днях, значит, собрали областное совещание директоров детских оздоровительных учреждений, накачали по самое не хочу рекомендациями и инструкциями - и отправили восвояси. Наш Иван Анатольевич вернулся весь такой глубокомысленный - и час спустя наш дружный коллектив в полном составе, от зама и зава до бабы Тани-технички, был собран в кабинете директора лагеря. В жаркой тесноте слова директора звучали как-то по-особенному весомо... и неубедительно. Когда он в десятый раз вернулся к мысли, что все будет хорошо (на лице явственно читалось: даже если все будет плохо), потому что так сказали в 'области', умудренная жизненным опытом баба Таня не выдержала:
- А делать-то нам чего?
- Ничего, - ответил Иван Анатольевич. - То есть работать согласно утвержденному плану деятельности.
