благотворительностью в России, мог подложить ему столь грандиозную свинью. Он тупо смотрел на бумаги из синей пластиковой папки, что передал ему Вайсман, и строчки плясали у него перед глазами. У него не хватало сил прочесть до конца первую, констатирующую часть документа, где были приведены те факты из жизни чиновника, которые он меньше всего хотел бы придать огласке. А до второй части, где Вайсман излагал способы выхода из кризиса и свои предложения по дальнейшему сотрудничеству, Хаспиулин в тот день так и не дошел. Видя состояние клиента, Карл оставил ему папку вместе с визиткой, где были напечатаны его имя и номер телефона, и ушел, уверенный, что звонок не заставит себя ждать.
Действительно, Ренат Юсупович позвонил утром и предложил встретиться немедленно. Но Вайсман, удерживая дистанцию, согласился на встречу только после обеда. Место рандеву чиновник выбрал несколько неожиданное – кафе напротив гостиницы «Украина». Карлу, по большому счету, было все равно. Вооруженный тайными знаниями и приемами самообороны, он в Москве, как и в любом другом городе, чувствовал себя в безопасности, поэтому легко согласился.
В кафе он приехал за пятнадцать минут до назначенного времени и теперь с любопытством оглядывался по сторонам. Ничего особенного, обыкновенное сборное здание из утепленных алюминиевых панелей, каких по Москве выросло за последние годы как поганок в лесу. Примечательно было другое. Вайсман отлично разбирался в современных московских реалиях и сразу понял, что в этом заведении посторонних клиентов не привечают. Случайно забредшему сюда туристу мягко, но настойчиво укажут на полное отсутствие свободных мест, пусть даже в зале занят всего один столик. Дело в том, что кафе служило штаб-квартирой для крупной торгово-криминальной группы, причудливого порождения нового времени. О появлении Вайсмана хозяин кафе, он же администратор, был предупрежден и вежливо проводил иностранного гостя к самому удобному столику в углу зала.
Сейчас в кафе заняты были два стола. За одним вели тихую беседу плотный круглолицый мужчина с хитрыми глазками и не старый еще, но седой кавказец с синими татуировками на всех пальцах и бледным лицом наркомана. За другим столом, уставленным тарелками с закусками и свежей зеленью, утоляли голод четыре шкафообразных молодых парня, охрана тех двоих. Примечательно, что спиртного они, в отличие от хозяев, не пили. Наверное, трепетно относились к своему здоровью.
До прибытия Хаспиулина еще оставалось время, и Карл, не найдя больше в зале ничего достойного его внимания, стал смотреть в большое, чисто вымытое окно, выходящее на Кутузовский проспект. На улице падал мелкий снег, тут же тающий на сером асфальте. Только начинало смеркаться, но на столбах около кафе уже включились фонари. Карл увидел, как со стороны Триумфальной арки на большой скорости подъехал большой черный «мерседес» и с визгом покрышек остановился неподалеку от кафе. Следом, почти упершись «мерседесу» в задний бампер, стал джип «чероки». Из «мерседеса» вышел черноволосый мальчик с орлиным носом, лет одиннадцати-двенадцати, одетый в ярко-красную нейлоновую курточку, в сопровождении крупногабаритного мужчины в строгом темном костюме. Из джипа появились еще двое, таких же размеров, и тут же разошлись на несколько метров, контролируя подходы с обеих сторон улицы. Первый протягивал мальчику шапку, уговаривая надеть ее, но тот досадливо отмахнулся и приложил к уху трубку мобильного телефона.
Через минуту все повторилось в той же последовательности. Сначала подлетела легковая машина, длинная светлая «вольво», следом – еще один джип. Появился еще один мальчишка, тех же примерно лет, что и первый, но белобрысый и курносый, и тоже в сопровождении трех телохранителей. Дети подошли друг к другу и стукнулись ладонями, но не обычным рукопожатием, а подняв руки на уровень плеча. Они разговаривали минут пять, а охрана в это время держалась поодаль, без устали осматривая окрестности. Они запрыгнули в джипы только после того, как за мальчишками захлопнулись дверцы машин. Четыре автомобиля резко сорвались с места и исчезли в наползающих сумерках. Стрелка прошла на высшем уровне, с усмешкой подумал Вайсман.
Хаспиулин появился с опозданием на четыре минуты. Карл промолчал, но отметил про себя, что в нужный момент придется наказать чиновника так, чтобы тот в отношениях с ним не посмел даже помыслить о подобной непочтительности. Пока можно было потерпеть.
При его появлении администратор шепнул что-то двоим переговорщикам, и они тут же ретировались из кафе вместе с охраной. Карл заметил, что они не расплатились за стол, наверное, имели в заведении неограниченный кредит. А Хаспиулин если и не был их прямым шефом, то наверняка получал от них мзду за обеспечение прикрытия, или, как говорят у русских, крыши.
Ренат Юсупович мрачно поздоровался и сделал заказ, даже не спросив у Вайсмана, что тот будет есть и пить, чем обрек себя на еще более строгое наказание в недалеком будущем. О деле он не говорил ни слова, предпочел отдать инициативу Карлу, который, впрочем, ничего не имел против.
– Насколько я понял, господин Хаспиулин, вы ознакомились с моим э-э меморандумом? – Карл не предлагал собеседнику переходить на «ты» или называть друг друга по именам, потому что их отношениям скоро предстояло превратиться в отношения хозяина и слуги, хотя тот пока не догадывался об этом.
– Прочитал, – угрюмо ответил чиновник. – Но, откровенно говоря, не вполне понимаю, чем заслужил такое к себе отношение.
– Нет-нет, господин Хаспиулин, ничего личного, – Карл расплылся в широкой улыбке, показывая чуть желтоватые, но крепкие и ровные зубы, и эта улыбка подействовала на чиновника как-то странно – он испуганно втянул голову в плечи и бросил на Карла затравленный взгляд.
– Просто я хочу просить вас об услугах, – продолжал Вайсман, довольный тем, насколько легко оказалось ввергнуть собеседника в паническое состояние. – И чтобы сделать контакт легче, немного познакомился с вашими делами.
– Надеюсь, эти услуги не караются пожизненным заключением? – язвительно спросил Ренат Юсупович.
– Конечно нет! – рассмеялся Карл. – Я не буду просить у вас чертеж секретной подводной лодки и не попрошу кого-то, как это говорят у вас – замочить. Ха-ха! Для вас не будет ничего опасного. Не скрою, вы нужны мне как агент влияния. Вы, конечно, знаете, что это такое?
Хаспиулин молча кивнул.
– Первая моя просьба будет такая. Вы должны в ближайшее время встретиться с премьером и передать ему эту информацию, – Карл протянул сломленному чиновнику листок бумаги с напечатанным на компьютере текстом.
Ренат Юсупович прочитал бумагу и хотел уже спрятать ее в карман пиджака. Но Вайсман остановил его:
– Нет, вы должны запомнить текст и передать точно.
Чиновник долго читал, шевеля губами, потом отдал листок Карлу.
– Сможете исполнить? – спросил Вайсман, поджигая бумагу в пепельнице. – Учтите, времени мало, надо попасть к премьеру быстро!
– Постараюсь, – ответил тот обреченно. – На сегодня я свободен?
– Ну что же вы так, господин Хаспиулин! – укоризненно произнес Карл. – Расслабтесь, выпейте, покушайте!
А про себя подумал, что чиновник уже начал правильно осознавать свое новое положение. И он знал, что Хаспиулин не то что постарается, он из штанов выпрыгнет, чтобы выполнить задание.
Еще одним важным делом был визит в секту сатанистов. Эту организацию Карл лично создал десять лет назад, когда Россия стала усиленно заниматься богоискательством. Вайсман тогда подобрал нескольких молодых, крепких ребят, прошедших Афганистан и полностью растерявших там вбитые коммунистами идеалы, и, продемонстрировав несколько нехитрых чудес, обратил их к сатане, в которого, впрочем, верил не больше, чем в бога. А им было уже все равно, в кого верить.
Представившись личным посланцем Хозяина, Карл выбрал сообразительного бывшего сержанта- десантника по прозвищу Водяной и назначил его своим главным адептом, повелев остальным почитать его и подчиняться в его отсутствие во всем.
За десять лет секта разрослась, превратившись в настоящую боевую, хорошо вооруженную единицу, слепо подчиняющуюся Вайсману. Основным условием приема в нее Карл поставил наличие боевого опыта и преданность Хозяину. В те годы недостатка в таких людях не было, даже наоборот, можно было объявлять конкурс на прием в секту, и он, наверное, был бы не меньше, чем в институт кинематографии.
Секта легально зарегистрировалась как некоммерческая общественная организация, занимающаяся
