какая-то! Слышны удары, тряска. Бред…Может, война началась? А ударив по саркофагу, хотят остановить нашу оборону…
…Голова раскалывается. Без сознания я был часов шесть, судя по часам. Головой ударился об стену, как взрыв произошёл. Похоже, опять в реакторе рвануло, взрыв был дьявольский. У меня до сих пор грохот в ушах. Доктора мои тоже в чувства возвратились. Пётр Степанович пытался связаться по рации, не помогло. Говорит, нужно разведать, что тут к чему. Я был против. Один из докторов, Владислав Яковлевич, представился как физик-ядерщик, говорит, что не стоит излишне беспокоиться и паниковать. На разведку сходить нужно, дозиметры у них есть и костюмы. Если фон опасный - сразу вернуться. Да и всем ходить не обязательно, лучше человека два - три. Пётр Степанович с ним согласился, а мне ради моего же блага посоветовал остаться. Я сказал, что мне не страшно, просто не хочу, чтобы люди рисковали. Владислав Яковлевич сказал, что во мне не сомневается, просто они профессионалы и это их стихия. В разведку они решили отправиться вчетвером, а меня попросили следить за переговорами по радио и попытаться словить нужную частоту.
Мне оставили рацию, и я буду в курсе, как проходит операция. В рации послышался голос Владислава Яковлевича:
- Фон допустимый, продвигаемся. Сейчас по лестнице, Пётр Степанович?
