Записал И. А. Дахкильгов в 1965 г. на ингушском языке от С. Патиева, с. Ляжг ЧИАССР.
Личный архив И. А. Дахкильгова.
Вверху по ущелью, где протекает река Арамхи[202], за селением Олгеты лежит маленький аул домов в двадцать. Между этим селом и аулом Тарш[203] есть опасный обрыв. Голова кружится, если посмотреть с него вниз. Этот обрыв высотой триста-четыреста метров тянется вдоль реки Арамхи. Горцы считают этот обрыв «Местом падения Байтмара».
По рассказам, это случилось очень давно, когда люди жили бедно, когда потомки враждовали из-за каждого клочка земли отцов, а между отцами и между братьями не было согласия.
Давным-давно в Шанском ущелье[204], близ Арамхи, на горном склоне два брата пасли овец. Одного звали Байтмар, другого Гета. Они были из аула Шан. В полдень братья согнали овец на отдых, подоили их и решили вскипятить молоко.
Поблизости не было ничего, чем можно было разжечь костер. Братья бросили жребий, кому идти за дровами. Жребий пал на Байтмара, и он пошел на противоположный теневой склон, где рос лес. Набрал Байтмар большую охапку сухих дров и наподобие коромысла свесил их со своих плеч.
А тем временем Гета собрал кизяк, вскипятил молоко и все выпил.
Вернувшийся Байтмар увидел затухающий огонь и пустую посудину и понял в чем дело. Вместе с грузом он направился в сторону обрыва, чтобы сбросить ненужный груз. Он думал, что охапка дров легко упадет с его плеч, но от сильного взмаха вместе с дровами упал в пропасть и сам.
Погиб он, и ничего от него не осталось. Услышав крик брата, Гета от радости заплясал на месте и стал приговаривать: «С носка на пятку, с носка на пятку, все наследство мне досталось!»
Байтмар был единственным братом Геты, других братьев, у него не было. Отсюда пошла пословица: «Лучше сидеть на вороне, чем иметь брата на спине».
172. Склон Мажки
Опубл.: ЧФ, т. II, с. 134.
Записал М. Кибиев на чеченском языке от неизвестного лица, с. Ведено ЧИАССР.
Дудур из Гелдагана[205] пошел однажды в Бердыкель[206] повидать свою возлюбленную Мажку. Очутился он на вечеринке, где находилась Мажка. На этой вечеринке за Мажкой ухаживал ее аульчанин. Остановил он дробь барабана и сказал:
— Есть ли здесь кант, который отважится пойти со мной в лес убить сармака?
Никто не ответил ему.
Второй раз остановил аульчанин дробь барабана и снова крикнул:
— Неужели здесь нет канта, который отважится пойти со мной в лес убить сармака?
Никто не ответил ему.
Третий раз спросил об этом же аульчанин Мажки, и опять никто не ответил.
После вечеринки Дудур подошел к аульчанину Мажки и спросил:
— Ты и вправду отважился бы пойти убить сармака?
— Отважился бы, — ответил тот.
— Тогда никому не говори, приходи ко мне завтра, — сказал Дудур.
На второй день чуть свет аульчанин Мажки прошел по всему аулу, громко объявляя:
— Я и Дудур из Гелдагана идем убить сармака.
А Дудур из Гелдагана у своего друга готовил оружие для убийства сармака. Утром, когда Дудур и аульчанин Мажки шли по аулу, все жители села шли следом за ними, зная, что они идут убить сармака.
— Сармак, наверно, находится здесь, — сказал аульчанин через некоторое время. — Дудур, если нам не удастся одолеть сармака, лучше остаться с людьми.
— Я просил тебя, чтобы ты об этом никому не говорил, — сказал Дудур. — Теперь же мы оба должны или умереть, или убить сармака.
После этого Дудур сделал из липы рог и закричал в него, как сармак.
Из-за серебряного тополя, находившегося неподалеку, высоко подпрыгнул сармак и ответил криком. Увидел аульчанин Мажки сармака, подскочившего над тополем, и испуганно сказал Дудуру:
— Побежали с тобой к людям.
Но, не добежав до них, он умер от разрыва сердца.
Кинулся Дудур на сармака и ударом шашки отрубил ему хвост размером в человеческий рост. Сармак ударился о землю обрубленным концом и приготовился к прыжку на Дудура.
Дудур уклонился от прыжка сармака и отрубил ему еще кусок хвоста. Второй раз ударился сармак о землю и прыгнул на Дудура. Дудур опять отскочил в сторону и отрубил еще кусок. Сармак стал величиной с человека. В последний раз кинулся сармак на Дудура. Дудур воткнул ему в рот шашку и крепко сжал его голову. Жители Бердыкеля бросились на сармака и добили его.
После этого долго лежал Дудур у Мажки, лечился от тяжких ран молоком и сывороткой. Через год он выздоровел, и Мажка вышла за него замуж.
С тех пор жители Бердыкели называют это место «Склоном Мажки».
173. Птичка, несущая благодать
Опубл.: «Радость сердца». Литературный сборник ингушских писателей. Фрунзе, 1957, с. 239 (на ингуш. яз.).
Записал Д. Д. Мальсагов в 1920 г. на ингушском языке от Г. Ахриева, с. Фуртог ЧИАССР.
В Мецхальском шахаре[207] свила гнездо птичка, несущая благодать. Поэтому там никогда урожай не пропадал: земли по обе стороны Арамхи были плодородными, и на них пасли скот.
Однажды ничем плохим не брезгующие люди разрушили гнездо и изгнали птичку. Она улетела из того края. Улетая, птичка коснулась крылом земли лячхойцев[208] и башни в Балта[209]. Эти места до сих пор благодатны. Заночевала она в Ларсе[210], а гнездо свила в Грузии.
174. Проклятие Пиръону[211]
Записал А. Аюбов в 1977 г. на чеченском языке от Б. Датаева, с. Гардали ЧИАССР.
Личный архив И. А. Дахкильгова.
По рассказам, Пиръон создал медные своды небес. Он заставлял женщин подниматься на самодельные своды небес и оттуда лить воду. Пиръон утверждал, что на небе и земле только он один бог, и заставлял всех работать на себя.
Однажды некую женщину заставили подняться на своды небес и лить с них воду. Она в сердцах
