— «Я превратил маму в суку!» — противным голосом произнес Друг.
— Соседка постаралась успокоить малыша, — не обращая на Друга внимания, продолжал Митч. — Она пошла к нему домой, но никого там не нашла.
У ребенка же началась истерика, с которой ей оказалось не под силу справиться. Позвонили на работу отцу — он был управляющим на складе — сообщили, что его жена исчезла, а сын сошел с ума.
Ну вот. Малыш честно старался объяснить, что произошло, но у него не было ни одного шанса. Ему никто не поверил. Ясно было, что случилось нечто страшное, и взрослые решили: Терри всерьез травмирован и винит в случившемся себя, а чтобы его объяснить, придумал свою небылицу.
Друг переменил позу, уселся на полу и покачал головой.
— Конечно, в девяти случаях из десяти они правы. Люди всегда так поступают. Ребенок всегда чувствует себя виноватым. А со взрослыми и того хуже. Они, видите ли, считают себя ответственными за все на свете, даже за то, что не имеет к ним никакого отношения — даже когда их никто не просит соваться. Им же невтерпеж. Без этого жизнь не в жизнь. Тебе известно, что, заимев детей, человек перестает спать спокойно ночью из страха, как бы чего не случилось с его потомством.
— Неправда. У меня тоже были дети, а я спал как сурок, — возразил Митч.
— Это ты спал, а твоя жена не спала. Друг и Митч вступили в спор, кто из них прав, а кто нет, но я попросила их сначала досказать историю Терри. Друг вздохнул и опять улегся на пол, а Митч стал рассказывать дальше.
— Тебе самой нетрудно представить, что было потом. Превратил мать в собаку! Только подумать, и то страшно! Конечно же, ничего такого не было, решили взрослые, он-де ни в чем не виноват! Задавленная автомобилем собака — одно дело, а исчезнувшая мать — совсем другое. Кто только не пытался убедить мальчишку в том, что его правда на самом деле ложь. Однако мать не вернулась, и вызвали полицию. Мальчишку затаскали по врачам. Психиатры, гипнотизеры, как могли, старались выудить из него, что же случилось на самом деле. Как тут быть ребенку? И довольно скоро он придумал устраивавшую всех историю о плохом дяде, который постучался в дверь и увез маму с собой. Он, сказал, что плохой дядя все время называл маму сукой, и это объясняло, откуда появилась собака.
На глазах испуганного Терри это дело раздули до национальных масштабов. По телевизору передавали интервью с полицейскими, пресса занималась домыслами, заголовки в газетах, публичные требования предоставить информацию и все прочее. Так продолжалось несколько недель. Естественно, убийцу не нашли, и труп тоже. А Терри, что ж, Терри сумел убедить себя, что похищение произошло на самом деле — разве взрослые могут ошибаться в таких серьезных делах? К тому же с ним отлично обращались. Его лечили, успокаивали, не жалели ни сил, ни денег. Откуда им было знать, что таким образом они делают только хуже.
Правда, отец некоторое время что-то подозревал, но и он рано или поздно успокоился. Бабушка Терри помогала приглядывать за ним, чтобы отец не потерял работу. А Терри как будто справился с собой, по крайней мере, держал себя в руках. Наверное, в течение следующих несколько лет он срывался, но отрицает это, когда его спрашиваешь в лоб. А слухи были. Школьный приятель, учитель, ребенок на детской площадке — кто знает? Второе превращение случилось, когда Терри было девять лет.
Прошло несколько лет после исчезновения матери, и отец Терри женился еще раз. Терри неплохо ладил с мачехой, так что, казалось, жизнь в семье наладилась. Потом мачеха родила дочь, которую Терри, судя по его словам, любил до безумия.
Но его опять разозлили — кажется, с ним всегда это случается, когда он выходит из себя. Что-то было связано с его сестренкой, насколько ему помнится, на него накатил приступ ревности. На сей раз жертвой стал отец — собственно, он был обречен с самого начала. Все мальчишки рано или поздно перестают ладить с отцами. Короче говоря, они поспорили из-за малышки, спор перешел в скандал, и отец обнаружил, что стоит на четырех лапах…
— Стал собакой! — пропел йодлем Друг. — «Говорил я тебе, папа, говорил тебе, а ты не верил!» — проговорил он, подражая мальчишескому голосу.
— Отец сразу все уразумел, — сказал Митч. — Он тоже вышел из себя и (наверно, у них это было семейное) бросился на сына, опрокинул его и вцепился ему в горло.
— Услыхав яростный лай и рычание, входит мачеха, — продолжал Митч, — и видит своего пасынка, распростертого на полу, а над ним злого пса. Тогда она бежит через всю комнату, даже не подумав о себе, и отталкивает отца Терри. Позднее, как это ни странно, на мальчике не нашли ни одной царапины. Даже потеряв голову, отец не смог причинить боль сыну. Пес на удивление послушно покинул комнату и позволил запереть себя в туалете. А мальчик безутешно плакал. Можешь представить, какое отчаяние охватило бедняжку мачеху, ведь она напрасно искала мужа, который еще несколько мгновений назад был дома. Если бы она знала, как близко он был! Потом позвонили в полицейский участок, и пса увезли, несмотря на отчаянные протесты ребенка, не желавшего никого слушать.
— Что случилось с отцом? — спросила я.
— А как ты думаешь? Для кусачей собаки, у которой нет хозяина, путь один. Бедолагу убили.
Я заплакала и положила голову на лапы. И Друг стал сочувственно лизать мне морду, тогда как Митч продолжал свой рассказ:
— Тут опять все началось сначала. Никто не мог понять, что случилось с отцом Терри, куда он делся. Все как будто было хорошо — и все же он исчез, как его жена за несколько лет до него. К этому времени Терри был уже достаточно взрослым, чтобы сообразить, какую ошибку допустили взрослые с самого начала — его мать в самом деле превратилась в собаку, и это он превратил ее в собаку, как теперь превратил в собаку своего отца. Ему дана страшная, бесконтрольная власть. Но вместе с этим он понимал, что ему никто не поверит. Довольно долго ему удавалось отмалчиваться, однако его мачеха, хоть и не находила себе места от горя, но дурой не была. Она сообразила, что парень что-то скрывает, и, расспросив его как следует, выудила из него правду.
— Никогда не забуду его лицо, когда он об этом рассказывал, — вмешался Друг. — Понимаешь, она была его самой последней надеждой. Он все еще рассчитывал, что кто-то ему поверит и поможет справиться с самим собой.
— Естественно, она не поверила, — сказал Митч.
Бедняжка Терри, подумала я. В сущности, он убил собственных маму с папой, и ему даже не с кем было об этом поговорить.
Митч почесал у себя за ухом.
— Все, что ему оставалось, это ждать следующего раза. Теперь, правда, он понимал, как ему важно держать себя в узде — но ведь ему было всего девять лет! Он старался изо всех сил, но, когда запихиваешь внутрь свои страхи, результат оказывается прямо противоположным тому, какого ожидаешь. И это случилось снова. Однажды мачеха услыхала крики и отчаянный вой, вбежала в комнату своей дочери и нашла в кроватке щенка вместо ребенка. Ее чаша терпения переполнилась. Не знаю, поверила она Терри или не поверила, но это стало последней каплей. Она отвезла Терри к бабушке с дедушкой и оставила его там. Больше он не видел ее.
Прошло совсем немного времени, и бабушка с дедушкой бесследно исчезли. Понятно, как и куда. Для Терри началась череда детских домов, плохих и хороших — но во всех было одно и то же: его отдавали в семью, которая заранее была обречена. Приемные родители неожиданно исчезали неведомо куда. Вновь и вновь мальчика отправляли в детские заведения, но постепенно его поведение становилось все менее управляемым, так что в конце концов наступил момент, когда никто больше не пожелал взять его к себе. После бесчисленных приютов для Терри начался период скитаний по заведениям для малолетних преступников и по тюрьмам.; Вот так он оказался на улице. Теперь он может поддерживать более или менее нормальные отношения только с собаками.
— И с пивными банками, — съехидничал Друг. — На самом деле у него и с собаками не получается нормальных отношений. Слишком он, бедолага, мучается своей виной перед нами. Это разрушило его жизнь. Каждый раз, когда он с кем-то сближается — бац! Человек превращается в собаку. Свихнешься от таааааакой жизни!
— Бедолага! И мы бедолаги! — воскликнул Митч.
Казалось, он совсем обессилел, и со стоном уронил голову на лапы.
Наступила тишина, и я стала так и так вертеть в мыслях его рассказ. Историю Терри я не хотела
