– Уберите здесь, – приказал он помощникам и вышел.
Шаги палача затихли в дали подвального коридора, а в камере пыток послышались ругательства и звук отвинчиваемых болтов.
Он лежал будто в полусне, держа Ириан в объятиях. На щеке он ощущал ее спокойное дыхание. Кончики пальцев лениво гладили бархатную кожу. Хотя девушка навалилась на него всем своим весом, он ощущал легкость и блаженство. Ему не хотелось думать ни о чем. Радостное возбуждение лишь некоторое время спустя начало спадать, и сквозь него стали проступать контуры действительности. Он шире открыл глаза. В самом деле, это была она!
– Очень больно было? – спросил он.
Ириан подняла голову.
– Не имеет значения, – ответила она и приподнялась. – У тебя кровь! – она показала на красное пятно на подушке.
– Тоже? – Он чуть улыбнулся.
– Рана частично открылась. Ты не почувствовал?
– Меня намазали какой-то мазью. Шея и плечи совсем как деревянные, – ответил он.
– Из-за меня ты пролежишь здесь самое меньшее еще день…
– Что ж, оно того стоило. – Он поцеловал ее в щеку.
Она начала подниматься.
– Не уходи!
– Я должна позвать медиков.
– Успокойся, ничего страшного.
– Но я хочу, чтобы ты как можно быстрее был здоров! – Она потянулась за плащом.
– Ну, если так… – не без колебаний согласился он.
– Так что с этой минуты будешь лежать спокойно и выздоравливать. – Она погрозила ему пальцем и направилась к двери.
В это мгновение кто-то постучал. Она открыла.
– Мастер Якоб! – воскликнула она.
– Приветствую тебя, госпожа. – Палач слегка поклонился. – Я как раз завершил допрос.
– Мефто?
– Мертв.
– Он что-нибудь сказал? – Ириан снова вернулась в келью.
– Все, что знал.
– Он тебя не обманул?
Якоб устало вздохнул.
– Если когда-нибудь кому-то из осужденных такое удастся, я повешу свой патент мастера на гвоздик в нужнике! – заявил он. – Поверь мне, госпожа, свое дело я знаю…
– Прости, я лишь хотела удостовериться, – вставила Ириан.
– …так же как и способ отличить правду от лжи, – закончил палач.
– Если это не секрет, то не мог бы ты, мастер, объяснить нам, в чем он заключается? – подал голос Мино.
Якоб холодно посмотрел на него.
– Мышцы лица, – сказал он. – Когда человек лжет, некоторые из них остаются неподвижными или располагаются иначе, чем обычно. Боль лишь делает это более выразительным, остальное же – вопрос опыта и умения.
– В таком случае мы тебя слушаем, – сказала Красноглазая.
– То, что до сих пор произошло, Тагеро не планировал заранее…
– Ошибка или случайность, как я и догадывалась, – заметила Ириан.
– Именно, – подтвердил палач. – Хотя, скорее, второе. Так или иначе, его намерениям это помешало. Ему пришлось тратить время на мелочи, которые неожиданно стали опасными.
– Так чего же он на самом деле хочет? – спросил Мино.
Мастер Якоб пожал плечами.
– Того же, что и всегда, – власти над Суминором. По крайней мере раз в три года появляется маг, которому кажется, будто он вобрал в себя всю силу Онно. Пока что все они прошли через мои руки… – Он на мгновение замолчал. – Могильщик не знал подробностей. Он сказал, что у Тагеро теперь новое лицо, с как будто кошачьими чертами…
Ириан замерла, широко раскрыв глаза.
– Он сказал еще, – продолжал палач, – что Тагеро перед всей этой историей собирался отправиться в Кар. Это была часть его плана.
– Не слишком много, – пробормотал Мино.
Красноглазая задумчиво молчала.
– Мефто был лишь мелкой рыбешкой, мнившей себя акулой, – сказал Якоб. – Но это именно он по приказу Тагеро управлял вампирами, созданными из сыновей Декело. Так что справедливость восторжествовала.
– К дьяволу могильщика! – оживилась Ириан. – Из твоих слов следует, что Тагеро должен уйти и оставить нас в покое. Но та муха…
– Приятный сувенир, посланный с дороги, – подытожил Мино.
– Значит, Кар… – удивленно проговорила девушка. – Что он может там искать?
– Этой страной правит враг нашего короля, – напомнил мастер Якоб. – Как раз эти два кусочка мозаики очень хорошо друг к другу подходят…
– Тагеро – при дворе Ормеда V? – Красноглазая нахмурилась. – В качестве слуги или гостя? Одни лишь догадки! – неожиданно взорвалась она. – Ясно лишь одно – мы никаким образом не можем ему помешать! Он загнал нас сюда, будто перепуганных крыс, и пошел делать свое дело. Снова приходится ждать, пока он сам даст о себе знать…
– У нас не было другого выхода, – возразил Мино.
– Ничто нас не оправдывает! – раздраженно бросила Ириан. – Мы должны были его поймать, а вместо этого позволили ему себя одурачить. Это он потрепал нам шкуру и как в воду канул!
– Зато у нас есть шанс не допустить обострения ссоры с жрецами, – заметил Якоб. – Тебе больше незачем сидеть в этом монастыре, госпожа. Если ты отсюда уедешь как можно скорее, возможно, все разойдется, как круги по воде.
– А Каад?
– Я им займусь, – успокоил ее Мино.
– Хорошо. – Голос Ириан дрогнул. – Я возвращаюсь в Катиму.
Они долго молча смотрели друг другу в глаза.
– Тогда – до свидания… – Она быстро повернулась и выбежала из кельи.
– Не забудь о медиках! – крикнул ей вслед Мино. Он хотел крикнуть что-то еще, но передумал.
Мастер Якоб, похоже, только теперь догадался, что произошло в келье до его прихода. Он посмотрел на Мино, на распахнутую настежь дверь и улыбнулся.
– Может быть, я их извещу? – предложил он.
Парень утвердительно кивнул.
– А ты, мастер, – спросил он, прежде чем палач успел уйти, – что теперь собираешься делать?
– Настоятель наверняка не позволит мне здесь больше оставаться, – ответил Якоб. – Тем не менее мне все же хотелось бы завершить одну мрачную поэму, над которой я тут работал. Я уже знаю, как должны звучать последние строфы…
РЕДРЕН
По спине шута потек холодный пот. Пытаясь подавить дрожь в голосе, он перешел к финалу:
– …и тогда муж подходит к сундуку, открывает его и говорит: «Как же так, милая моя, – один пояс верности, второй пояс верности, третий, а ты уперлась и носишь именно тот, который не запирается!»
В зале наступила гробовая тишина. Весь двор сдерживал смех, ожидая, когда король начнет первым.
