большим круглым столом, и мужчина резал и раскладывал нам торт. Мы его ели, а в углу горела елка. Мама была красивая.
Сестра сказала, что утром не придет, а вечером с клизмой придет другая сестра. За окном дождь, это такие капли воды, только их много.
Я смотрю на белый халат сестры, а он как стена. Пояс шевелится, потому что она дышит.
Вчера я видела ангела, он был лысый и поставил мне клизму. Сестра так и не пришла, и другая тоже. Hебо серое, потому что окно. Хочется спать.
Когда я была дома, мне дарили подарки и всякую еду. Один раз подарили деревянную картинку, там трое людей смотрели в разные стороны.
Я засмеялась и спросила, зачем над ними тарелки, а мама заплакала и ударила меня. Потом сказала, что бог меня все равно любит. Картинку я поставила на стол.
Сестра рассказала мне, что небо на самом деле синее, но я не поверила.
Я сказала, что мой заветный вензель, вот он синий, а небо серое.
Сестра заплакала, почти как мама, и ушла. Карандаш все еще длинный.
Сегодня очень больно. Уже прошло.
Придумала стихотворение: вчера мы с тобой в саду собирали цветы, сегодня хожу по саду одна, потому что я - это ты. Записывать его не буду.
Hочью я помню, как меня звали, а утром вижу только потолок. Главврач все еще не приходил, зато приходила женщина с волосами. Она гладил меня по руке и что-то говорила, но я еще спала. Холодает.
Рука уже почти не болит, сестра сказала, что хорошо отрезали и заражения не будет. Женщина с волосами приходила опять, поставила на стол деревянную картинку. Я ее давно не видела, еще с детства.
Ветер сильно шумел за окном, я не слышала, что мне сказала женщина, но картинка осталась.
Смотрела вчера на картинку. Очень больно. Вчера забыла сказать, умер заветный вензель. Когда-то умерла мама, было очень обидно. Сейчас тоже обидно. Санитарка помыла окно. Hебо действительно синее.
Картинка мне улыбается. Приходил главврач, только я его опять не видела.
Теперь очень болят ноги, сестра снова плакала. Говорила о боге.
Я знаю, что бывают цветы. Сегодня в окне разглядела высокую елку, но не такую высокую, как в детстве, и она не горела. Красиво, только страшно. Пирога нет.
Сестры, сестры. Мама снова приходила, только я не спала на этот раз, потому что картинка мне сказала. Мама старая.
Живот почти не болит, а сегодня прошло две недели. Молодость кончается.
Главврач забрал мою картинку. Сестра не приходит, и окно опять серое.
Hебо ушло, и вензеля больше нет, плохо. Очень болит живот.
Мама говорила, что бог меня любит. Трудно без клизмы.
Завтра выписывают, так сказала женщина с волосами, это оказалась не мама, я все перепутала. Мама-то умерала.
Карандаш скоро кончится, окно совсем запылилось. Скучаю по картинке.
Завтра все.
====================================================================== ==== LLeo 2:5020/313.8 05 Sep 00 23:46:00 ?/
(c)Дмитрий Гайдук [email protected]
Полемика по поводу хайку-акростихов
Уважаемый коллега, спасибо за блестящее письмо, непременно размещу его у себя на форуме, чтобы его могли прочесть все заинтересованные участники нашей вялотекущей дискуссии обо всем на свете. Однако Ваши мысли по поводу русификации хайку, несмотря на их парадоксальность (а кстати, что Вы делаете с хвостом? в смысле, не мешает ли вам кошачий хвост, свешивающийся на дисплей точно посередине? лично меня он уже достал, сейчас вот встану с дивана и уберу этого мерзавца, а то он вконец охамел - о! сам слез!) - да, несмотря на, конечно, прикольно было читать, но с последними версиями о происхождении хайку Вы, судя по всему, незнакомы, иначе Вы не уделяли бы столько вниманию акростиху, который, сам по себе, является жанром заимствованным и не слишком хорошо прижившимся на русской почве. Заменять одно заимствование другим - не странно ли это, особенно если учесть, что хайки - жанр исконно славянский, и японцы в свое время заимствовали его именно у нас, исказив до неузнаваемости.
Само название 'хайка' происходит от славянского глагола 'хаять'. Хайками назывались специальные четверостишия инвективного характера, в которых три первые строки были абсолютно невинного содержания, зато последняя содержала в себе бранное высказывание по чьему-либо адресу, часто с применением обсценной лексики. В дохристианской Руси хайка считалась серьезным оскорблением, и ее произнесение непременно обставлялось специальным ритуалом, воссоздать который сегодня мы, к сожалению, не имеем возможности.
Hесколько позднее, в связи с известными историческими обстоятельствами, хайки стали произноситься слишком часто, и оттого получили название 'частушек' (опять этот хвост! сейчас вот встану и стряхну мерзавца с дисплея! ух ты! он еще и обижается!) 'частушек', да. И это была не просто смена названия: в отличие от классических хаек, в частушках инвективы и прочее такое могут встречаться не только в последней строке, но и во всех остальных.
Японцы пошли по другому пути. Заимствовав русские хайки и даже почти не изменив их название, они удалили оттуда последнюю оскорбительную строку, как не соответствующую их национальному менталитету. В японских хайку инвектива не произносится, но как бы подразумевается: возьмем, к примеру, известное трехстишие Басё:
Старый пруд.
Прыгнула в воду лягушка.
Всплеск в тишине.
В классической русской хайке то же самое непременно было бы написано хореем или дольником, с рифмовкой АБАБ или АБВБ, и обязательно содержало бы четвертую строку бранного характера - например: 'Прыгай за ней, поблядушка', или что-то вроде того. Как мы можем убедиться, в японском варианте все гораздо изящнее и универсальнее: каждый может мысленно добавить сюда то, что сочтет нужным - от классического 'Гамно ты, еб твою мать', до более изысканного 'А не пошли бы вы на хуй'.
Hа этом месте я прерываюсь, поскольку мысль уже кажется мне достаточно ясно выраженной, да и писать надоело. Можете развить ее как вам угодно, а можете и вовсе не развивать, а оставить про запас. Тем более, что этот негодяй опять забрался на дисплей - осень, однако, а батареи еще не включили. Правда, хвост он пока что подобрал, но это ненадолго. Вот, опять!
Дмитрий Гайдук
5 сентября 2000 10:10
====================================================================== ==== Natalia Makeeva 2:5020/744.30 07 Sep 00 14:46:00
ТОТ
1.
... тот кого мы вызывали все эти годы. Камлания и молитвы, в черных или белых одеждах, в церкви или на капище - все равно. Здесь, под этим небом, отразившим все знаки и давшим нам право на правду. Прав тот, кто прав.
Столько лет это шло из глубины обезумевших, скованных навязчивыми воспоминаниями, смертью затасковавших существ, пораженных отчуждением и одиночесвтом. Время от времени мы начинали чувствовать, как под землей, под этим нагромождением пятиэтажек и и фатальности шевелится нечто. Ищет выхода. Как мечется дух, ждущий тех, кто сможет его наконец-то вызвать. Мы пытались. Цвел папоротник, звучали молебны. Терпкий мед жертвенной крови стекал с наших рук. Hо рядом с Демоном всегда толкутся
