Есть смысл и в том, что говорит другой реформатский богослов, Огюст Лесерф (A. Lecerf): “Мы не отрицаем того, что Бог вдохновлял и другие писания, кроме составивших канон”[578]. Таким образом, хотя и правильно то, что библейских авторов вдохновлял сам Бог, это не критерий каноничности. Писание канонично не потому, что автор был исполнен божественного вдохновения; скорее автор считается исполненным вдохновения, поскольку написанная им книга признана канонической, то есть авторитетной для Церкви.
III. КАКУЮ ЧАСТЬ НОВОГО ЗАВЕТА РАНЬШЕ ВСЕГО ПРИЗНАЛИ АВТОРИТЕТНОЙ?
Мнения о том, какая часть Нового Завета раньше всего получила всеобщее церковное признание, расходятся. Гарнак[579] считал, что ядром канона были Евангелия, к которым вскоре присоединились Послания апостола Павла. Деяния Апостолов были добавлены главным образом для того, чтобы подтвердить апостольское достоинство Павла и защитить право для его посланий стоять в одном ряду с Евангелиями.
С другой стороны, Гудспид[580], а вслед за ним Барнетт[581] и Миттон[582] настаивали на том, что первое собрание новозаветных книг свел воедино неизвестный христианский писатель [позднее Нокс (Knох)[583] предположил, что его звали Онисим], чей интерес к личности апостола Павла был вызван чтением Деяний, обнародованных чуть раньше (вскоре после 90 г.). Он составил предисловие в виде письма (которое нам известно как Послание к Ефесянам)[584] и издал в Эфесе сборник из десяти посланий (то есть всех, кроме пастырских). Это побудило создать другие книги в форме послания, а именно 2-ю и 3-ю главы Апокалипсиса, Послание к Евреям, 1-е Петра и
Другую гипотезу предложил Уиндиш[585], который, развивая предположение Лайпольдта[586], решил, что автор Апокалипсиса — основатель канона, поскольку в этой книге в сжатом виде содержится весь канон Нового Завета, а именно слова Иисуса, будущая история Царства и семь посланий. Таким образом, эта книга послужила образцом для канонизации документов каждого из этих жанров.
Из этих трех теорий о хронологических и географических основаниях последняя наименее правдоподобна. Послания Павла и синоптические Евангелия были известны и почитались за несколько лет до того, как Апокалипсис приобрел свою нынешнюю форму в последнюю декаду I века[587]. Кроме того, как мы уже отмечали, на Западе Апокалипсис был принят со времен Иустина Мученика, а на Востоке признание его натолкнулось на большие трудности. Апокалипсис действительно вобрал в себя несколько жанров, но это не дает никаких оснований для того, чтобы признать в нем образец и стимул в процессе становления канона.
Что до обращения христианских документов в течение I века, нам известно, что экземпляры Евангелия от Марка[588], написанные, вероятно, в Риме, могли стать доступными через странствующих христиан[589] авторам Матфея и Луки — где бы они ни жили — по крайней мере в 70-е и 80-е гг. О том, что Послания Павла стали циркулировать очень рано, ясно свидетельствует предостережение о некоем другом послании, претендующем на его авторство (2 Фее 2:2), и просьба о том, чтобы Послание к Колоссянам переслали в Лаодикию в обмен на другое (Кол 4:16). Кроме того, сам Павел обращался к “церквам” галатийским (Гал 1:2), а в заключение 1 Фес распорядился, чтобы “его прочитали всем братьям” (5:27), имея в виду то, чтобы оно стало доступно в любой домовой церкви этой общины. Когда 2-е Послание Петра рассылалось неопределенной читающей аудитории как соборное, автор его мог сослаться на то, что “возлюбленный брат наш Павел, по данной ему премудрости, написал вам, как он говорит… и во всех своих посланиях” (3:15–16). Значит, автору было известно, что по крайней мере три послания Павла уже циркулируют и, возможно, даже собраны вместе[590].
Вопрос о том, сколько посланий было включено в самое древнее собрание Посланий Павла, вызвал разнообразные ответы. Против теории Гудспида о десяти посланиях выступил Вальтер Шмитхальс (W. Schmithals)[591]. Сравнив последовательность Посланий Павла в древних списках и в р46, он пришел к выводу, что древнейший
Другую теорию о происхождении
В противоположность Гудспиду, Шмитхальсу и Шенке, которые полагаются на историко-критический анализ, Курт Аланд (К. Aland) рассматривает вопрос о формировании
У нас есть средство, которое позволяет определить сравнительную степень авторитетности Евангелий и посланий[598] в древней Церкви, — мы можем сравнить частоту, с какою теми или другими пользовались древние церковные писатели. Грубую оценку можно получить, воспользовавшись I томом
Матфей — около 64,5 страницы
Марк — около 26,5 страницы
Лука — около 59 страниц
Иоанн — около 36,5 страницы
Деяния — около 12,5 страницы
к Римлянам — около 16,5 страницы
1-е к Коринфянам — около 30 страниц
2-е к Коринфянам — около 7,5 страницы
к Галатам — около 7,5 страницы
к Ефесянам — около 10 страниц
к Филиппийцам — около 3,5 страницы
к Колоссянам — около 4,5 страницы
1-е к Фессалоникийцам — 2 страницы