пороги? И на доброжелателей твоих, душу за тебя полагающих, неслыханные мучения, и гонения, и смерть замыслил и, обвинив без вины православных в измене, чародействе и в ином неподобном, тщетно пытался белое за чёрное и сладкое за горькое выдать! В чём провинились перед тобою, о царь, чем прогневили тебя, христианский заступник? То ли нам, бедным, воздал, всячески губя нас? Или думаешь, что ты бессмертен, царь? Не думай, царь, не представляй мысленно, что мы, убитые, заточённые и изгнанные тобою без вины, уже погибли. Не радуйся этому, мнимой силой хвалясь: убитые тобою, стоя у престола Господня, просят отмщения; заточённые же и несправедливо изгнанные в другие края, взываем мы к Богу день и ночь».
Характерен ответ Ивана Грозного: «Мы не отняли ни у кого царства, но по Божию изволению и по благословению своих прародителей и родителей как родились на царстве, так и были воспитаны и выросли, и Божиим повелением воцарились и взяли всё родительским благословением, а не похитили чужое. (...) Смотри и разумей: кто противится власти — противится Богу; а кто противится Богу, тот называется отступником, а это — наихудший грех. А ведь это сказано о всякой власти, даже о власти, приобретённой кровью и войной. Вспомни же сказанное выше, что мы ни у кого не похитили престола, — кто противится такой власти, тем более противится Богу. Если же ты праведен и благочестив, почему не пожелал от меня, строптивого владыки, пострадать и приобрети мученический венец? (...) Мы же вольны награждать своих холопов, вольны и казнить... Мук, гонений и различных казней мы ни для кого не придумываем, если же ты говоришь об изменниках и чародеях, так ведь таких собак везде казнят».
Опричнина и Ливонская война ослабили Московское царство. Тяжелым положением России не замедлили воспользоваться враги. В 1571 году к Москве внезапно подошло войско крымского хана Девлет- Гирея. Опричники, храбрые только в убийстве беззащитных людей, не смогли остановить татар. Царь Иван позорно бежал из столицы. Но Девлет-Гирей не стал штурмовать город, а поджёг посад. Вскоре огонь перекинулся и за кремлевские стены. За несколько часов Москва сгорела дотла. Крымский хан в письме царю заявил, что это — месть за Казань.
На следующий год он решил повторить поход. Но соединенное земско-опричное войско под командованием воеводы князя Михаила Ивановича Воротынского разбило орду. Это случилось у села Молоди под Серпуховом. Москва была спасена. Но набеги крымцев показали царю, что опричнина изжила себя — его подопечные ни на что не способны. Вскоре Грозный отменил опричнину. Но, как и бывает у неуравновешенных людей, теперь он впал в другую крайность — теперь казнили уже самих опричников. Тем самым царь хотел вновь сменить свое окружение и таким образом укрепить собственную власть. Произносить слово «опричнина» запрещалось под страхом смерти. Но террор не прекратился, казни продолжались и в дальнейшем. В числе прочих погиб и спаситель Москвы князь Воротынский. Никто из русских государей ни до, ни после Грозного не запятнал свое имя такими кровавыми делами. Конечно, казни случались и раньше, и потом, но никогда они не принимали столь массовый характер. Лучшие люди России были уничтожены своим безумным царем.
В 1575 году произошла еще одна странная вещь. Царь провозгласил великим князем крещеного татарского хана Симеона Бекбулатовича, а себя объявил всего лишь московским князем. Таким образом, на российском престоле оказалась марионетка, которой Иван отдавал распоряжения в виде униженных челобитных. Этот нелепый маскарад продолжался около года, а потом все стало по-прежнему. Причины этого поступка Ивана до сих пор остаются непонятными.
Государство было разорено. Хозяйство пришло в упадок. Крестьяне нищали, запустели пашни, свирепствовала чума. Затяжная Ливонская война требовала невероятного напряжения сил. Единственным способом для правительства стало усиление налогового гнета, поэтому в 1581 году ввели практику «заповедных лет». В эти годы Юрьев день вообще отменялся. Крестьяне не могли уйти от своего хозяина. Последующие годы тоже объявлялись «заповедными». Так появились зачатки крепостного права. Отсюда же и грустная поговорка: «Вот-те, бабушка, и Юрьев день!» Все это привело к резкому экономическому спаду. В течение нескольких лет развился тяжелый хозяйственный кризис.
Под стать гибнущей стране был и сам ее правитель. В свои 50 лет Иван Грозный выглядел дряхлым стариком. Он облысел, с трудом передвигался, плохо видел. Его личность все более деградировала: приступы дикого гнева сменялись тупой апатией. В конце жизни он пережил еще одну, на этот раз семейную трагедию.
Вообще семейная жизнь царя была бурной. Первая жена, Анастасия, умерла в 1560 году, оставив ему нескольких детей. Старший сын Дмитрий еще в младенческом возрасте утонул. Второй, наследник Иван, отличался таким же необузданным нравом, как и отец. Третий, Фёдор, наоборот, был тих и незлобен. Потом царь женился еще шесть раз. Его избранницами были женщины самого разного происхождения: от кабардинской княжны Марии Темрюковны до вдовы какого-то дьяка Василисы Мелентьевой. Поскольку церковь запрещала жениться более трех раз, с последними женами царь жил без венчания. Надоевших отправлял в монастырь. От второй жены княжны Марии (Кученей) Темрюковны (ум. 1.09. 1569) у Ивана родился сын Василий, вскоре умерший. Остальные браки — с Марфой Васильевной Собакиной, Анной Алексеевной Колтовской, Анной Григорьевной Васильчиковой и Василисой Мелентьевной Ивановой были бездетными. Седьмая жена Ивана — Мария Фёдоровна Нагая (ум. в 1612) родила сына Дмитрия (после смерти Грозного Дмитрия и Марию, монахиню Марфу, отправили в Углич, последний удел средневековой Руси, там Дмитрий погиб при невыясненных обстоятельствах 15 мая 1591 года). Незадолго до смерти Иван намеревался жениться в восьмой раз — на родственнице английской королевы Елизаветы I Марии Гастингс.
Царевич Иван Иванович также был женат трижды, но потомства не оставил. Единственный внук Грозного родился мертворожденным.
В 1581 году во вспыхнувшей ссоре царь ударом посоха в висок убил сына Ивана, а в 1584 году скончался и сам.
Царствование Ивана Грозного пришло к своему бесславному концу.
На престол взошел сын Ивана Грозного и Анастасии Романовны — Фёдор Иоаннович (1557 — 1598). Он был полной противоположностью отцу. Уравновешенный и добрый, не переносил жестокости. Всю свою жизнь замаливал грехи родителя, проводя время в постах и молитвах. Современников удивлял этот странный человек. Привыкшим к ужасам и крови, им странно было видеть такого царя, поэтому многие считали царя Фёдора слабоумным, недалеким. Шведский король язвительно писал, что московиты называют своего царя словом «durak». А вот как отзывались о царе Фёдоре другие современники: «Этот благочестивый самодержец, праведный и пречудный и крестоносный царь и великий князь Фёдор Иванович всеа Русии, древним царям благочестивым равнославен, нынешним же красота и светлость, будущим же — сладчайшая повесть и слуха благое наслаждение, не только в одной Российской богохранимой державе, но во всей вселенной — самый пречестнейший и с самой своей царской юности полон духовной мудрости. Хотя и держал он превысочайшего Российского царства честный скипетр, но ум свой и душевное око постоянно обращал к Богу, постоянно хранил сердечную веру и подкреплял её благими делами. Тело своё изнурял всенощными бдениями, воздержанием, постом, душу свою царскую умащал изучением божественных писаний» («Повесть о честном житии царя Фёдора» патриарха Иова). «Царь же Фёдор ростом был мал, образ имел постнический, смиренный. Заботился о душевной чистоте, часто молился. Постоянно подавал нищим милостыни. О мирских вещах мало думал, заботился о душевном спасении. Таким он был всю жизнь, с младенчества. За это благочестие Бог даровал его царству мир, врагов всех ему покорил и у ног его поставил. Время его правления для людей было благоутешным» («Летописная книга» 1626 года, приписываемая князю И. М. Катыреву-Ростовскому). В XVII веке Русская православная церковь рассматривала вопрос о причислении царя Фёдора к лику святых.
Он мало вмешивался в государственные дела, поручив их брату своей жены Ирины — боярину Борису Фёдоровичу Годунову. Годунов происходил из древнего, хотя и не очень знатного рода. Он выдвинулся при Иване Грозном, а при царе Фёдоре и вовсе вышел на первый план.
Хозяйственное положение в стране оставалось тяжелым. Крепостная зависимость усиливалась. В 1597 году был принят указ об урочных летах — пятилетнем сроке сыска беглых крестьян. Многие крестьяне тогда от безысходности подались на юг, на окраинные земли государства. Правительство искало их и возвращало прежним владельцам. Если не удавалось этого сделать в течение пяти лет, беглец становился вольным человеком. Этот указ стал еще одним шагом на пути к закрепощению. Потом срок сыска беглых все больше и больше увеличивался.
