Может ли такая ситуация стать причиной появления прозвища Долгорукий? Думается, это маловероятно. Помимо Юрия, в роду Рюриковичей было еще два человека, носивших такое прозвище. Это родоначальник князей Вяземских, потомок Мстислава Великого Андрей Владимирович Долгая Рука, который лишь однажды в 1300 году упоминается летописями; и потомок святого Михаила Всеволодовича черниговского, князь Иван Андреевич Оболенский, по прозвищу Долгорукий, родоначальник князей Долгоруковых. Прозвище первого объяснить сложно, вероятно, оно могло быть связано с его военными делами. Второй якобы был прозван Долгоруким за свою мстительность. Уже эти объяснения показывают неоднозначность трактовки характеристики «Долгорукий». Но столь же вероятно, что прозвище Юрия могло отражать конкретные физические особенности. И может быть, не стоит искать скрытый смысл там, где его не было изначально.
Русь того времени, по сути, представляла собой конгломерат вполне самостоятельных в политическом отношении княжеств-государств, но тем не менее Киевское княжение оставалось главным. Процесс раздробления Руси начался еще при Владимире Святом, хотя княжения, которые он выделил своим сыновьям, были скорее «держаниями», нежели отдельными княжествами.
Но после смерти Ярослава Мудрого, когда княжеский род стал разрастаться все сильнее и сильнее, распад Руси оказался неизбежным. Раздробленность продолжалась вплоть до 1520—1521 годов, когда было ликвидировано последнее княжество в пределах династии Рюриковичей, и до 1591 года, когда исчез последний удел в пределах ее московской ветви. Следовательно, можно сказать, что Древнерусское государство по-настоящему единым при Рюриковичах было лишь очень непродолжительное время: в 980— 1013/14, 1036—1054 и 1521—1598 годах.
Раздробленность Руси была абсолютно закономерным явлением, более того, подобного рода ситуации существовали и в других европейских странах. Ничего катастрофического в этом не было. Князья, прежде всего, ощущали себя владетелями своих земель, они всячески укрепляли их и способствовали их процветанию. Удельный период — это время бурного экономического роста, активного культурного и духовного развития отдельных княжеств, а значит, и в целом Руси. Высочайшие культурные достижения XII—XV веков — во многом результат самостоятельного существования русских княжеств. Поэтому раздробленность была не только закономерным, но и во многом положительным явлением русской истории.
Обычно считается, что именно из-за своей раздробленности Русь не смогла противостоять монгольскому завоеванию. Тем не менее, к примеру, в то же самое время было остановлено западное военное продвижение на северные русские земли. Дело, думается, не столько в отсутствии единства русских сил, сколько в несопоставимости военной и пассионарной мощи монголов и русских в период завоевания. Хорезм, Китай, Венгрия и другие государства были унитарными и отнюдь не беспомощными, однако и они были сметены монгольским смерчем достаточно быстро, несмотря на жестокое сопротивление. В ту эпоху в Евразии, вероятно, вообще не существовало государственной и военной силы, способной не только остановить, но и разгромить монгольские войска. Поэтому русские княжества лишь стоят в ряду других побежденных государств (хотя именно Русь способствовала пространственному ограничению военной активности монголов), и сложно сказать, было бы по-иному, если бы наше государство было единым.
Процесс объединения начал происходить в силу естественного стремления князей расширить границы своих владений, причем этот процесс характеризовался полицентризмом, то есть объединительные тенденции присутствовали в различных княжествах, а не только в Московском. Но это признаки более позднего времени, а в середине XII века, бесспорно, никаких объединительных тенденций не существовало да и не могло существовать. Когда Юрий Долгорукий рвался в Киев, он вовсе не хотел присоединить его к своим собственным владениям, он желал занять лидирующее положение среди других русских княжеств. А свои земли он не столько расширял, сколько укреплял от внешней опасности, чем и объясняется его бурная градостроительная деятельность.
Если рассматривать деятельность Юрия в общерусском масштабе, а не с точки зрения Ростово- Суздальской земли, следует признать ее в целом малозначимой. Остановимся на ней подробнее.
Первым княжением Юрия была Ростовская земля. В 1096 году князь Олег Святославич (кстати, его явно недоброжелательное прозвище Гориславич, упомянутое автором «Слова о полку Игореве», почему-то закрепилось за ним и в исторических трудах) совершил поход на эти земли и очень быстро захватил и Ростов, и Суздаль. Олег поставил здесь своих посадников и начал собирать дань. Но в 1097 году Любечский съезд князей признал Ростов и Суздаль владениями Всеволодовичей-Мономашичей (Олег принадлежал к старшей ветви — Святославичам).
Когда начал здесь княжить Юрий — неясно. В историографии почему-то утвердилась дата — 1096—1097 годы, но в источниках нет никаких сведений на этот счет. Юрий вообще впервые упоминается только в 1107 году в связи с женитьбой. Вероятно, тогда он уже был ростовским князем. В то время обычно князь мог послать своего сына на княжение в какую-то землю в возрасте примерно 14 лет, а чаще и еще более взрослым. В 1096 году Юрию было примерно 6 лет. Конечно, поставление на княжение 6 — 7-летнего ребенка выглядит совершенно нелепым, даже если учесть, что Юрия воспитывал и оберегал тогдашний ростовский тысяцкий Георгий Симонович. Да и сама Ростовская земля находилась на значительном отдалении от Переяславля, где княжил Мономах. Это была очень неспокойная окраина Руси, соседствовавшая с Волжской Булгарией. Впрочем, в письме к Олегу Святославичу, написанному после гибели своего сына Изяслава Владимировича (убит 6 сентября 1096 года в сражении с Олегом), Владимир Мономах говорит о «малом брате» Изяслава, сидящем недалеко от Олега. Но именно в это время Олег готовился к захвату и Суздаля, и Ростова. Поэтому, вероятно, Юрий мог начать княжить там только в более менее взрослом возрасте, и уж никак не ребенком. По всей видимости, начало ростовского княжения Юрия следует отнести ко времени незадолго до 1107 года.
Итак, пестуном Юрия был ростовский тысяцкий Георгий Симонович (умер после 1130 года). Он являлся и воеводой Юрия, и его ближайшим советником и помощником. Георгий происходил из знатной семьи, его дедом был некий «варяжский князь» Африкан, брат Якуна (Хакона) «слепого», служившего еще Ярославу Мудрому. Это, вероятно, была дружинная аристократия, которая в качестве наемников служила русским князьям, а потом осела на Руси. Потомки Георгия Симоновича вошли в состав русской знати: один из них — Протасий Фёдорович был московским боярином при Иване Калите, его потомки — Вельяминовы, в свою очередь, были московскими тысяцкими при Семёне Гордом, Иване Красном и Дмитрии Донском (последним московским тысяцким был Василий Васильевич Вельяминов, умерший 17 сентября 1373 года, по некоторым сведениям можно заключить, что его сестра была матерью Дмитрия Донского). Таким образом, род Симона Африкановича, служивший основателю Москвы, позже служил и первым московским князьям. Род Вельяминовых разросся и дал начало нескольким родам русского дворянства, из них наиболее известными были Аксаковы (давшие нескольких замечательных деятелей русской культуры), Исленьевы (по одной из линий это предки Софьи Андреевны Берс — графини Толстой), Протасовы (впоследствии даже получившие графский титул) и Воронцовы-Вельяминовы. К последнему роду принадлежал и знаменитый астроном, академик Российской академии педагогических наук, автор классического школьного учебника по астрономии, по которому обучалось не одно поколение советских школьников, Борис Александрович Воронцов-Вельяминов (1904—1994). Он много занимался историей своего рода, начиная с Симона Африкановича, и написал большую работу об этом, которую назвал весьма забавно: «От варягов к строителям коммунизма».
Но вернемся в начало ХII века. Несмотря на то что политическим центром княжества был Ростов, сам князь Юрий жил в Суздале. Вероятно, это было вызвано определенным настороженным отношением местной ростовской знати к Юрию, но, пока был жив Георгий Симонович, ему как тысяцкому удавалось удерживать обе стороны от конфликтов.
Владимиро-Суздальская земля в тот период находилась на подъеме: процветала торговля, развивались ремесла, строились города. Определенный приток населения шел с юга, наиболее сильно страдавшего от княжеских усобиц и нападений степняков. Недаром на северо-востоке возникли города — «тезки» южных: Переяславль, позже Галич. Однако очень сильной оставалась опасность со стороны Волжской Булгарии: у христианства с исламом были не очень теплые отношения. Города на границе с Булгарией укреплялись, незадолго до 1107 года были сооружены валы около Суздаля. В 1107 году булгары напали на город. Суздаль был осажден, но «чудом» спасся от разгрома. Горожане «из града изшедше, всех избиша». Это событие, вероятно, подтолкнуло Мономаха к союзу с половцами против булгар, который был скреплен 12 января 1108
