– Это, между прочим, особа женского пола, – заявил брат.
– Не имеет значения. Какие могут быть Джудиты в одиннадцать часов ночи? И потом, ты слегка навеселе – тебя в стратоплан не пустят.
– Меня? – изумился Коля. – А как они это сделают?
– А я говорю: ты ночуешь здесь, и прямо с утра летишь в Саратов. Предстанешь перед мамой, она убедится, что ты здоров физически и умственно, а потом лети к своей Джудите. Она ведь не мать?
– А я не знаю… Я знаю, что она художник.
– Вот когда узнаешь, тогда и полетишь!
– Представляешь, он меня так с самого детства терроризирует, – пожаловался Коля Валентине. – Он и тебе все лучшие годы испортит.
Валентине мой брат явно понравился. Она одарила его одной из самых роскошных своих улыбок и сказала:
– Правда, Коля, ну куда сейчас, на ночь глядя, в Сан-Франциско. Это будет выглядеть очень глупо и неуместно.
– Полагаешь? – братец наморщил лоб. – Но ведь там сейчас полдень, и к вечеру я буду на месте… Ну, хорошо, я остаюсь. Джудит потерпит – она баба спокойная. Изложите культурную программу на вечер.
– Просто посидим, поболтаем. Глеб тебе расскажет о своей работе. Правда, Глеб?
– А как же! – сказал я. – Но сначала пусть доложит, откуда у него сведения о моем вступлении в брак.
– Да что тут рассказывать. Мне позвонили и сказали: срочно приезжай, Глеб женится. Я – хлоп в обморок, еле откачали. И сразу сюда.
– Кто позвонил?
– Женщина. Или девушка – изображение было нерезкое.
– Интересно.., – сказал я. – Но все это очень странно!
– Это я позвонила, – вмешалась Валентина.
– Ты? – изумился я.
– Я.
– То есть, сведения получены из первых рук, – заметил Коля удовлетворенно.
– Но Валентина, дорогая, откуда ты вообще узнала о его существовании?!
– Странный ты мужик, Глебушка, – сказала она, пожимая плечами. – Неужели ты всерьез можешь думать, что я собралась замуж неизвестно за кого? Я все выяснила про твоих родственников, да и про тебя тоже… Я не только Коле позвонила, но и с твоей мамой познакомилась.
– Да?
– Да.
'Да-а.., – подумал я. – Вот уж да, так да…'
– Ну и правильно, – сказал Коля.
– И что же… Хм… С мамой вы нашли общий язык?
– Да как будто бы. Она сказала, что в ее время такие дела делались иначе, но, в конце концов, с тобой жить мне, а не ей. Она рассчитывает увидеть нас в самое ближайшее время.
– Знаешь, Валентина, кажется, я тебя недооценил. Прав Петр Янович, трижды прав!
– Ну, положим, у тебя еще будет достаточно времени меня переоценить, – заметила Валентина. – Между прочим, линия доставки сегодня барахлила, пришлось идти за продуктами. Ты завтра разберись с ними – что это за глупости, в самом деле.
– Обязательно разберусь, – пообещал я. – Но ты бы могла и сама им позвонить.
– Это мужское дело, – отрезала она. – Я же тебя не заставляю ужин готовить. Не то, чтобы мне трудно, просто дело принципа.
Линией доставки я пользовался только для добывания горячительных напитков и кофе. Обедал и ужинал – где придется. Теперь, похоже, мне предстояло расстаться со многими вредными привычками. Жизнь круто меняла курс. Меня неумолимо влекло в семейную гавань. Похоже, молодость кончилась, наступила пора зрелости, а вот созреть толком я не успел. Я знал, конечно, теоретически, что любовь приобретают, теряя свободу, но не предполагал, что это произойдет так стремительно и неотвратимо. И что петля любви так быстро и плотно ляжет на мою шею…
Я, кажется, взгрустнул, и Коля это заметил.
– Ну, а как у тебя на трудовой стезе? Ты ведь, помню, в Паскали метил. Я даже удивился, что ты в этот ГУК попал. Что, думаю, за ГУК такой… Спросил – мне говорят: это те идиоты, которые между астероидами летают. Ну, я тогда был крайне юн, романтика везде мерещилась…
– Ты и сейчас не очень возмужал, – заметил я сварливо. – А дела – дела идут. Работаем… Под непосредственным руководством папы Сюняева.
– Сюняева? – изумился Коля. – А чей он папа?
– Да вот, Валентинин папа.
– Так ты Сюняева? – еще больше изумился он. – И что, тот самый Сюняев?
– А чем он знаменит? – спросила Валентина. – Может и не тот вовсе.
– Ну, который ловит всех… В космосе разных бандитов отлавливает.
– Тот, – сказал я. – А ты-то его откуда знаешь?
– Так его все знают.
– А Гирю знают в твоих кругах?
– Нет… Какую гирю?.. Нет, гирю не знают.
– Это фамилия такая. Начальник. Мой и ее папы Сюняева.
– Нет. Начальников я не знаю. Кому они нужны – начальники…
– Начальники нужны подчиненным, – заметил я внушительно. – Недавно меня начальник озадачил, теперь ковыряюсь в архиве, ищу чудеса.
– А зачем они?
– А вот начальник хочет узнать, как их делают, и стать волшебником.
– Нашел?
– Пока нет. Но велено найти. А раз велено – найду.
– Ты мне потом расскажешь, что вы там ищете, – немедленно встряла Валентина.
– Никак нет, гражданин начальник!
– Поче-му?
– А пото-му. Работа такая: никому – ничего! Секретно! И в этом вопросе поблажек не будет.
– Будет. Я сама позвоню Гире и узнаю.
– Тогда он меня выпорет и поставит в угол. Ты этого хочешь? Не хватало только, чтобы жены лезли в дела мужей.
– А вот мама всегда в курсе, где что случилось.
– Это – пожалуйста. Но у меня, лично, ничего не случилось. Я работаю. И посторонних прошу удалиться!
– Но я же не посторонняя, – горячо запротестовала Валентина. – Я доучусь и попаду в ваш отдел. И должна быть в курсе.
– Вот когда это случится, тогда и поговорим. А пока – я бы попросил!..
Просьбу мою удовлетворили. Разговор переметнулся в сферу политики. Модной являлась тема контроля за деятельностью в сфере науки. Можно ли запрещать исследования, несущие потенциальную опасность для человечества? Коля сцепился с Валентиной, я больше отмалчивался. Братец витийствовал, проникая умственным взором в самое отдаленное будущее, и рисуя картины одну мрачнее другой. Валентина высказывала осторожный оптимизм.
'Конечно, если вас, мужиков, оставить один на один с тайнами природы, вы Бог знает что натворите. Угробите и себя, и природу. Но мы, женщины, этого не допустим'.
К часу ночи мы с Колей истощили запасы юмора и сарказма, после чего приступили к серьезным разговорам. Валентина слушала, подперев голову руками, и, судя по всему, готова была заснуть. Но на предложение отправиться в постель ответила отказом.
'Вот еще! – сказала она. – Я уйду, а вы тут наговорите бог знает чего, да еще и поссоритесь в придачу.
