проведения «бархатного» переворота на первом этапе перестройки и поддержания некоего подобия социальной стабильности и экономического роста — на втором[150] .
Нельзя обойти вниманием и российскую модель приватизации, гениально реализованную А. Чубайсом. Ее механизм, который заметно отличается от мирового опыта в данной области, был подсказан западными консультантами из команды Гайдара. Сама приватизация была откровенно и очень точно охарактеризована бывшим советником российского правительства Джеффри Саксом. Этот американец назвал ее «злостной, предумышленной, хорошо продуманной акцией», целью которой было «широкомасштабное перераспределение богатств в интересах узкого круга лиц»[151]. Подробнее о проведении приватизации в России и об ее итогах будет рассказано в главе, посвященной проблеме частной собственности.
Наряду с сотрудниками западных спецслужб в нашу страну был направлен целый поток неквалифицированных специалистов, разрушавших своими «консультациями» и «советами» еще работавшую советскую экономическую и правовую систему. Эту жутковатую вакханалию, охватившую в 1990-е годы все страны бывшего соцлагеря, венгерский исследователь Андраш Шайо описал так: «В Восточную Европу устремились самолеты, переполненные разочарованными западными профессорами права, везущими с собой свои излюбленные законопроекты, отвергнутые и осмеянные дома. Эти проекты преподносились новым демократическим режимам как неизбежные. Результатом этого явилась передозировка положений о правах человека и принципах правового государства, прописанных в восточноевропейских конституциях и законодательстве на раннем этапе» [152].
В сознание россиян внедрялись заведомо «проигрышные» идеи, которые могли привести только к отрицательному результату. Так, идею либерализма и связанной с ним рыночной экономики западные страны поставили нам вместе с другим «залежалым товаром», давно вышедшим дома из употребления. В этом был определенный расчет: соблазнив нас рыночными прелестями, отбросить с передовых позиций в число третьеразрядных стран, политически и экономически зависимых от крупных империалистических держав и транснациональных корпораций. Данный замысел полностью удался[153].
Сюда же следует отнести экспорт отживших свой срок или неработающих технологий, который фактически привел современную российскую промышленность к планируемому развалу. Такая деятельность США велась со времен СССР: «Штаты принялись подбрасывать в СССР измененные или искусно сфабрикованные технологические проекты. Так, чтобы мы впустую тратили миллиарды народных рублей. Среди фальшивок… устройство газовых турбин, технологии бурения нефти, компьютерные схемы и химические составы. Только продажа в СССР через посредников негодных электронных деталей привела к срыву работы многих заводов и фабрик»[154].
Вот несколько примеров. Химическая фабрика в Омске использовала неверную информацию в планах расширения. Проект вел специалистов по техническим лабиринтам и в конце концов оказался абсолютно бесполезным. Прежде чем ошибку заметили и смогли исправить, эти «блуждания» стоили фабрике 8-10 миллионов долларов. Завод по изготовлению тракторов на Украине пробовал выпускать инструменты на основе проектов, составленных через ЦРУ. В течение 16 месяцев он работал лишь наполовину своей мощности, пока инженеры не отказались от «новой системы автоматизации», предложенной заокеанскими «помощниками». Состав комплектующей газовой турбины был передан Советам в начале 1984 года. Несколько таких турбин было установлено на газопроводе. Но в них изначально были заложены ошибки. Турбины не могли нормально работать. В результате пуск газопровода был отложен. Поврежденные детали компьютеров, проданные через посредника, оказались в устройствах многих советских военных и гражданских фабрик, и лишь по прошествии многих месяцев удалось разгадать, в чем дело. Конвейеры стояли целыми днями[155]. Этот список можно продолжать бесконечно.
В современной России в 1990-е годы также была попытка внедрить изжившую себя теорию и технологию экономического регулирования, основанную на разработках 1930-1950-х годов. Сами развитые страны давно пользовались более совершенными методами экономического управления и регулирования[156]. Однако по-другому и быть не могло: «советы», которые Россия получала от США и других стран Запада, были особой формой диктата победителей проигравшим.
В роли такого «ученика» успели побывать и другие страны. Сегодня они спешат отказаться от этой роли, чтобы сохранить свою государственность. Никого не удивляет, что руководство Узбекистана начало формировать собственную политическую и социальную систему на основе национально-исторических особенностей своей страны. Эта республика является одним из наиболее ярких примеров модернизации по восточному типу: ее руководители отказались от приватизации и открытия внутреннего рынка для иностранных конкурентов[157]. Россия же продолжает идти прежним гибельным путем.
Поражение в холодной войне привело к становлению новой формы российского государства — внешне суверенного, но не вполне самостоятельного. Особую роль в этом процессе играет политическая элита России. Это действительно умелые менеджеры, у которых свои цели и задачи, не всегда совпадающие с интересами российского населения, а в большинстве случаев даже противоречащие им. Однако главная задача — поддерживать спокойствие на постсоветском пространстве и снабжать Запад дешевым сырьем — выполняется вполне успешно.
Научный мир готов и дальше вооружать российскую политическую элиту «полезными» советами. Так, академик Евгений Велихов призывает сокращать заработную плату населению: «Надо верить, что Россия сможет продавать высокие технологии. Это огромный труд всего общества, и общество должно быть на это настроено. А как настроено? Когда в Корее случился экономический кризис, что сделали корейцы? Они в два раза снизили зарплату на заводах. В результате вышли победителями из этой ситуации, потеснили всех в строительстве платформ и танкеров, и сегодня весь Тихий океан в их руках. Но для этого необходимо направить национальное сознание на нужное понимание и восприятие происходящего»[158].
Итак, выход из кризиса — не в повышении мизерной зарплаты, которую получает большинство населения (уж не говорю о самих ученых, готовых подрабатывать где и кем угодно), а в том, что ее не должно быть, видимо, вообще! Возможная реализация такой рекомендации закономерно приведет к созданию на месте России огромного концентрационного лагеря. Еще в 1999 году специалисты описывали происходящее в стране как «русское чудо». Так они оценили тот факт, что население умудряется выживать в условиях, когда минимальная заработная плата составляет 14 % от прожиточного минимума[159].
Внедряемая идеология либерализма закономерно закладывает основания для будущих социальных потрясений. Уже сейчас представители националистических движений, откровенно отражающих настроение «почвы», декларируют: «Нация должна знать: все, что произошло с экономикой ее страны, следует квалифицировать как грабеж. Те, кто это сделал, должны называться ворами. И никак иначе. Приватизация, проведенная грабительским путем, не может быть признана законной. Итоги такой приватизации должны быть пересмотрены, а сама собственность либо конфискована, либо выкуплена у олигархов за ту же «смешную цену», по которой они ее «приобрели» Восстановление справедливости в вопросах приватизации лишь только укрепит уважение к институту частной собственности, рыночным отношениям и регулирующему их национальному законодательству»[160].
Рассматривать нынешнюю политическую элиту в качестве носителей российской государственности — опаснейшее из заблуждений. Люди, правящие сегодня Россией, к сожалению, бесконечно далеки от типичных представителей русского народа, а потому не живут его жизнью, его насущными проблемами. Они откровенно проповедуют западные ценности и ориентируются на западные эталоны поведения, самоутверждаясь за счет агрессивного отрицания собственных национальных традиций[161].
Это настолько очевидно, что бессмысленно даже приводить в подтверждение примеры из государственной и частной жизни российской политической элиты. Знаменитый аналитик З. Бжезинский, являющийся международным «экспертом по России», дал, думается, вполне объективную оценку
