качестве актера в Лос-Анджелесе, год лыжного бума в Вайле, восемнадцатимесячное приключение в Европе. Родители взбунтовались и даже пригрозили отказаться от него, когда он решил участвовать в кастинге для «Последнего героя». Дин Пол повиновался, но завис в Лос-Анджелесе, где в конце концов встретил Эспен. В течение многих лет ходили слухи о возможном выходе Дина Пола на политическую арену, даже о месте в конгрессе от Нью-Йорка. Его невероятная харизма вполне могла бы компенсировать отсутствие реальных достижений.
В своей новой книге Джейк написал о любовной истории между Дином Полом Локхартом и средствами массовой информации. Бейб прочла несколько фрагментов в гранках. Это станет настоящей бомбой. В тот момент она испытала странное извращенное удовольствие от нападок Джейка. Но сейчас, стоя здесь, рядом с самим Дином Полом, она почувствовала себя виноватой из-за того, что знает об этой книге. Черт побери! Отчего она испытывает к нему такие сложные чувства? На расстоянии она еще могла его ненавидеть. За то, что именно из-за него рухнули две замечательные дружбы. За то, что он бросил ее так скоро. За то, что был недосягаем во время своих бессмысленных странствий по миру. Но сейчас, здесь, лицом к лицу, она почти готова была все ему простить. Правда, ключевым словом оставалось
– Поверить не могу, что ты встречаешься с этим парнем, – сказал Дин Пол. – Ты могла подыскать себе кого-нибудь получше.
Взгляд Бейб наткнулся на его молодую жену, которая была уже почти совершенно пьяна и хохотала сейчас со своим приятелем из «Реального мира».
– Так же, как и ты.
Дин Пол приоткрыл было рот, пытаясь возразить, но слова застряли у него в горле. Он, вытаращив глаза, разглядывал что-то или кого-то позади Бейб.
– Дин Пол Локхарт, это твоя жизнь, – пробормотал он.
Бейб обернулась.
Это была не Габриэль Фостер. Та была прелестной девушкой, черной американской принцессой с берегов Мичигана. Эта же была как черный сахар. Метаморфоза была полной. Словно гусеница превратилась в бабочку. Девочка из высшего слоя афро-американского общества стала дивой хип-хопа, объектом всеобщего поклонения. Отчаянная, сексуальная, вульгарная – когда хотела такой казаться. Поклонники шептали ей вслед коротенькое слово из пяти букв…
Бейб была поражена тем, как появление Черного Сахарка внезапно растопило холод официального приема, словно кто-то крикнул: «Сибирская язва!» – в переполненном лифте. Явление великосветской стервы с неограниченным бюджетом, одетой соответственно обеим ролям. На ней была длинная норковая накидка, обтягивающий топ, подчеркивающий напряженные соски, пикантные брюки и широкий пояс с огромной пряжкой, на которой переливаюсь бриллиантами слово «Шик», высокие кожаные сапоги и достаточное количество драгоценностей, чтобы оправдать присутствие телохранителя весом в триста фунтов.
Шок и благоговение на лицеДина Пола – это забавно.
Бейб не могла удержаться от соблазна запечатлеть этот волшебный момент. Легкий взмах рукой. Поворот запястья. Чуть поправить браслет.
СВЕТСКАЯ ХРОНИКА ОТ ДЖИНКС УАЙЕТТ
Всем известно, что чересчур восторженные журналисты порой грешат против истины, рассуждая о шансах скаковых лошадей еще до начала забега. Кто из нас не помнит, как уверенно предсказывали «Оскар» новым картинам, выход которых в действительности оборачивался полным провалом? Но PR-агенты одной из звукозаписывающих компаний зашли еще дальше. Они не просто исказили факты. Они сочинили настоящую сказку. Интересно, как почувствуют себя поклонники знаменитой рэп-жрицы, когда узнают, что она появилась на свет вовсе не в трущобах Детройта, а в особняке с пятью ванными комнатами?
3.
Габриэль Фостер хотела бы крикнуть об этом во всю мощь легких.
Изготовленные Мими Coy по индивидуальному заказу серьги с розовыми сапфирами и бриллиантами, колыхавшиеся в мочках ее ушей, стоили три миллиона. Еще три миллиона – кольцо с розовым бриллиантом в шестьдесят два карата от Шварца. Сколько стоят бриллианты от Дамиани у нее на шее? Этого она не знала. Ожерелье было подарком к выходу нового альбома, «Королева Шика», от ее продюсера по прозвищу Угроза Взрыва.
Габриэль остановилась, не обращая внимания на прикованные к ней взгляды. Она покачивалась в ритме музыки, двигая бедрами, подхватывая ими мелодию, которую глубоко и проникновенно выводила Рита Кулидж. Хит середины 80-х. «Что-то подсказывает – это она… что-то подсказывает – ты не можешь упустить ее… что-то подсказывает – это любовь…»
Все время, пока звучала эта волнующая мелодия с такими таинственными словами, она не сводила глаз с Дина Пола, поскольку песня очень точно описывала то, что она испытала, когда он впервые поцеловал ее. А также насколько она изменилась с тех пор. Рита Кулидж, Нейл Даймонд и Барбра Стрейзанд были любимыми исполнителями ее родителей. Габриэль хорошо помнила, как в детстве часто слушала записи из их коллекции белых певцов. Единственными темнокожими певицами, представленными там, были Роберта Флек и Дайана Росс. Как все это было далеко… это детство в коконе… родительская любовь… попытки не замечать ее цвета кожи и того, что это означает на самом деле в реальном, грубом, порой жестоком мире. Неужели это было ее детство?
Габриэль попыталась отбросить эти мысли. Сейчас все изменилось. Жизнь стала жесткой и цельной. Она не нуждается в том, чтобы ее баловали. Ее мантра: дуй вперед, х. м. Да, да, «х. м.» означает именно «хрен моржовый». Именно так. И никаких смягченных вариантов.
Дин Пол шел к ней, направляясь к той Габриэль, которая осталась в прошлом, а не к нынешнему Черному Сахарку. С неуверенной улыбкой он наконец приблизился.
Габриэль стоило немало усилий сохранить безразличный вид. Изнеженный белый мальчик ничего не заподозрил. Не важно, прошлое и так стремительно возвращалось… Боже, как он прекрасен! По-другому не скажешь. Она стояла как завороженная, на некоторое время утратив самообладание.
