История религии. В поисках пути, истины и жизни. Том 2. Магизм и единобожие

население Австралии, с. 189).

67. Э. Тэйлор. Первобытная культура, с. 266.

68. Л. Леви-Брюль. Сверхъестественное в первобытном мышлении. М., 1937, с. 287. Эта характеристика остается верной при любом отношении к теории Леви-Брюля о «дологическом» характере мышления дикарей (которую он сам в конце жизни пересмотрел). См.: Лев Шестов. Миф и истина. — В его сб. «Умозрение и Откровение», Париж, 1964, с. 141.

69. Л. Леви-Брюль. Первобытное мышление, с. 42.

70. Э. Тэйлор. Первобытная культура, с. 384.

71. Л. Штернберг. Гиляки. — «Гиляки, орочи, гольды, негидальцы, айвы», 1933, с. 54.

72. Ф. Моуэт. Люди оленьего края. М., 1963, с. 171.

73. О формах погребений см.: В. Харузина. Этнография. М., 1909, с. 415 сл.; С. Токарев. Религия в истории народов мира, с. 36, 45, 106 и др.; «Религия наименее культурных племен», с. 283.

74. Вл. Соловьев. Первобытное язычество, его живые и мертвые остатки. — Собр. соч., т. VI, с. 179.

75. Там же, с. 183.

76. А. Элькин. Коренное население Австралии, с. 175.

77. «Слово фетиш — португальское. Когда португальские купцы впервые осели со своими колониями на Западном побережье Африки, они называли этим словом предметы, имеющие священное или магическое значение» (В. Харузина. Цит. соч., с. 271).

78. W. Schmidt. Handbuch der vergleichenen Religionsgeschichte, 1930, S. 53.

79. В. Харузина. Цит. соч., с. 302.

80. А. Элькин. Коренное население Австралии, с. 169.

81. Л. Леви-Брюль. Цит. соч., с. 60.

82. С. Замятин. Раскопки у села Гагарина. — Сб. «Палеолит СССР», 1935, с. 62.

83. П. Гэсо. Цит. соч., с. 96.

84. С. Крашенинников. Описание земли Камчатки. СПб., 1785, т. II, ч. III, с. 164.

85. В. Харузина. Этнография, с. 285.

86. См.: Г. Кюн. Искусство первобытных народов. Л., 1933, с. 73.

87. Вл. Соловьев. Первобытное язычество, с. 231.

Глава третья ДОИСТОРИЧЕСКИЕ МИСТИКИ

Все было ясно для первых людей, тайны природы не были так скрыты от них, как от нас.

Яков Беме

Всякая религия складывается из трех основных элементов: мировоззрения, жизненных нормативов и мистического чувства, которое находит внешнее выражение в культе. Первый элемент обращен к интеллекту человека, второй — к его волевым устремлениям, а третий — к его эмоциональной сфере и интуиции. Причем этот последний является основополагающим. Поэтому-то культ, в какую бы он форму ни облекался, играет в религии такую важную роль. «Внутреннее содержание культа, — пишет один французский психолог, — составляет непрерывное общение с Божеством с помощью осязательных средств; без культа можно знать о существовании Бога или богов, знать их приказания, но только посредством культа можно беседовать с Божеством» [88].

Разумеется, под словом «культ» мы здесь должны понимать нечто очень широкое. Даже в тех религиях, где внешние их выражения сведены к минимуму, все же какой-то «культ» существует. Человеку свойственно связывать свои внутренние переживания с какими-то действиями, во что-то их «облекать». Отсюда и слово «обряд» (от «облечь», «обрядить»). В общении между собой люди никогда не могут избежать хотя бы самой простой формы обряда. Обряд помогает не только человеческим контактам, но и нашей устремленности к Высшему.

В этой главе мы рассмотрим доисторический культ в его главных формах, рассмотрим те пути, по которым душа наших далеких предков поднималась к невидимому миру.

Метафизическая катастрофа, которая оторвала человечество от полноты непосредственного созерцания Бога, привела к оскудению духовной интуиции. Поэтому, стремясь обрести утерянное, люди стали искать способы вернуться к прежнему состоянию. Одним из таких способов стало искусственное вызывание экстаза при помощи плясок, ритмичной музыки, массовых радений. Это была попытка как бы приступом овладеть крепостью духа.

В восторженном опьянении, которое вызывали коллективные ритуалы, люди кружились в такт ударам первобытных барабанов; все обыденное переставало существовать, казалось, что душа летит далеко и освобождается от гнетущих пут. По существу, это была попытка механическим путем обрести духовную свободу и могущество. Но в этой попытке, при всей ее надрывности, трогательна та сила неутомимой жажды высшего, которая не давала человеку погрязнуть в беспросветном, полуживотном состоянии. Пожалуй, и эпидемия исступленных танцев в наши дни тоже есть, пусть уродливое, отражение духовной неудовлетворенности и стремления вырваться за пределы обыденности.

Массовые радения принадлежат глубочайшей древности, и у нынешних примитивных народов от них остались лишь некоторые следы [89].

У большинства же «диких» народов мы застаем уже следующую стадию развития — шаманизм. Здесь на первое место выступают избранники, те, кто пытается проложить путь к сверхчеловеческим силам. Ясновидцы, мистики, прорицатели хранят и совершенствуют «архаическую технику экстаза». На этом этапе духовной истории утверждается вера в то, что высшими тайнами «обладают люди, исключительно одаренные по своей организации, являющиеся посредниками между своими соплеменниками и этими загадочными силами» [90].

Хотя слово «шаман» сибирского происхождения, оно прилагается обычно как обобщающая категория ко всем духовидцам и экстатикам, какое бы местное название они ни носили [91]. Сейчас невозможно установить, где впервые зародился шаманизм. Очевидно, он возник независимо у разных народов. Зачатки его восходят, вероятно, к очень ранним временам, и постепенно он становится явлением повсеместным. Мы находим его у примитивных тасманийцев и у кубу, в Меланезии и в Северной Америке, на Огненной Земле и у африканцев, в Сибири и у народов Алтая [92]. В последнее время это интереснейшее явление доисторической религии исчезает быстрее других живых следов прошлого. Шаманы Северо-восточной Азии вынуждены были отступить перед натиском бурных общественных и политических изменений в Сибири, око-юму негритосов и их африканские собратья почти вымерли под влиянием европейской цивилизации. Колонисты, как правило, грубо попирали древние священные традиции туземных культур. Нередки были случаи, когда решительные методы некоторых миссионеров прошлого (особенно протестантских) приводили к быстрому и бесследному исчезновению шаманизма. однако среди многих туземных народов шаманы и заклинатели еще существуют и пользуются прежним влиянием. Сведения о них, а также данные об уже исчезнувших шаманах дают возможность в какой-то степени восстановить картину этой древней попытки проникнуть за завесу бытия.

Существует немало гипотез о возникновении и характере шаманства. Одни считают его древнейшей религией, другие связывают с магией, третьи видят в нем очень позднее явление религиозной истории. Выдвигается предположение, что шаманизм обязан своим возникновением психическим болезням. Истерия и эпилептические припадки больных людей вызывали суеверное благоговение, и таким образом шаманизм якобы оказывается своеобразным «культом сумасшествия» [93]. Но такая