— Об экономике?
— Две семьи, которые тебе приходится содержать, инфляция, долги, деньги на рулетку. Посуди сам, Томмазо, мы ведь живем один раз, не так ли? Разве тебе не пригодится… вот это?
Все так же улыбаясь, Контатти показал Томмазо тугой сверток банкнот. Видно было, что это пачки по пятьсот и тысяче долларов.
Они занимались любовью неистово, с яростью. С отчаянием.
Потом отдыхали. Юрек курил, и Мерилен, которая, казалось, задремала, повернулась, нашла его плечо и положила на него голову. Ее темные волосы накрыли его грудь.
Телефонный звонок грубо возвратил их к действительности. Юрек и на этот раз не дал ей взять трубку.
— Алло?.. Говорите же… Да… Я понял.
Он положил трубку и задумался, а Мерилен с тревогой смотрела на него и нетерпеливо ждала, что он скажет.
— Кто это? Они?..
Юрек не ответил, поднялся с постели и стал одеваться.
— Мне надо идти.
— Возьми меня с собой, — вдруг попросила Мерилен. Она тоже встала, надела халат.
Юрек сначала удивился и с недоумением взглянул на нее, но потом ответил с улыбкой:
— А почему бы и нет?
Мерилен быстро оделась и задержалась у зеркала, поправляя прическу и макияж. Юрек подошел к ней.
— Это потрясающе.
— Что?
Посмотрев на нее, Юрек не мог не рассмеяться:
— За дверью стоит убийца, падают бомбы, земля дрожит и раскалывается небо, и все это не имеет никакого значения: когда женщина выходит из дома, она всегда остается женщиной — непременно посмотрится в зеркало! — Но улыбка тут же исчезла с его лица. Оно сделалось холодным, враждебным. — Идем. У нас нет больше времени.
Юрек быстро вел свой «универсал» по виа Аурелия Антика, вдоль которой тянулись ограды вилл, укрытых в густой зелени садов. За крутым поворотом, когда показались высокие мраморные ворота, машина притормозила.
— Вот, — сказал Юрек, осматривая ворота. — Где-то здесь. Теперь нужно найти знак.
— Но какой? — спросила Мерилен.
— Какой-то знак…
— Это похоже на поиски клада.
Юрек кивнул:
— Обычная предосторожность похитителей. Таким образом они могут проверить, нет ли за нами хвоста. Укажут нам место встречи, только убедившись, что его нет.
— А если мы не заметим этот знак?
— Повторят операцию.
— А если они спешат?
Юрек с удивлением посмотрел на нее:
— А почему они должны спешить?
— Не знаю. Возможно, я так подумала, потому что сама спешу. Короче, вернут они тебе дочь?
— Вернут, если выполню указания, которые они будут постепенно передавать мне.
Мерилен принялась рассеянно осматривать старинные камни, гербы, ограды, изгороди. Впереди показалась какая-то открытая площадка, что-то привлекло внимание Юрека, и он резко затормозил. На земле лежало несколько разноцветных банок, расположенных причудливым и явно неслучайным образом.
Юрек и Мерилен вышли из машины и внимательно осмотрели банки.
— Мне это ничего не говорит, — заметила Мерилен.
— Мне тоже.
— Может, случайность. Остатки какого-нибудь пикника. Или же… какая-нибудь детская игра.
— Детская игра?
— Не знаю. Думаю, что…
— …что это именно тот знак, который мы ищем, — закончил ее фразу Юрек и направился к машине. Он обернулся и еще раз взглянул на необычное расположение банок. Покачал головой. — Не станут же они оставлять послание, которое невозможно расшифровать.
Они сели в машину, двинулись дальше и свернули на виа Аурелия. Ехали молча. Мерилен чувствовала себя неловко, на душе было тяжело. Она поехала с Юреком, потому что об этом ее попросил Контатти и, наверное, еще потому, что наивно рассчитывала как-то изменить ход событий. Все еще надеялась, что какое-нибудь непредвиденное событие сорвет дьявольский план Контатти. Но было ли в этом его плане место для непредвиденного?
Контатти ожидал у своей машины, стоявшей на запасной полосе движения у радиального виадука кольцевой дороги. Казалось, ему нечего больше делать, как только наблюдать за ехавшими внизу по виа Аурелия машинами.
В общем потоке транспорта он издали приметил «универсал» Юрека. Подошел к ограде виадука, подождал немного и, перегнувшись, бросил в нужный момент горсть камешков.
Камешки попали на ветровое стекло «универсала». Юрек и Мерилен вздрогнули. «Универсал» проехал на эстакаду, потом задним ходом выбрался на запасную полосу и вернулся к тому месту, где на машину просыпался дождь из камешков. Юрек вышел из машины и принялся было собирать их, но сразу же понял, что нет смысла, — большинство уже разлетелось во все стороны от проезжавших машин, которые к тому же раздраженно сигналили ему. Юрек взглянул вверх, в сторону виадука, но никого не увидел.
— Что же мы должны делать? — спросила Мерилен.
— Думать. Посмотреть по сторонам. — Он принялся внимательно осматривать склон, арку виадука, дорогу. — Это здесь. Где-то здесь должен быть знак. Это очевидно. — Вдруг он сел в машину и направился к выходу из подземного перехода, туда, где начинался подъем на виадук. Осмотрелся, но и тут не заметил поблизости ничего особенного: дорожные указатели, рекламные щиты, сигнальные столбики, политические призывы, намалеванные на арке виадука.
Мерилен, растерянная, обеспокоенная, тоже ничего не находила, потом обернулась к дорожным указателям. Рядом с ними возвышался рекламный щит какого-то сельского ресторана со схемой проезда к нему. Юрек проехал мимо и покачал головой, явно обескураженный.
— Вернемся с другой стороны.
Они направились к подземному переходу. Снова проезжая мимо рекламного щита ресторана, Юрек еще раз взглянул на него и остановился, сжав руку Мерилен.
— Вот он.
Внизу, прямо под рекламой ресторана, на столбе мелом было написано: «Соня».
Они покинули проселочную дорогу и какое-то время двигались по грунтовой, которая привела их к старой деревенской ферме, превращенной в ресторан. Двери и окна его были закрыты. Кругом ни души.
Юрек вышел из машины и направился к дому, Мерилен последовала за ним.
— Тут никого нет, — заметила она.
— Рано. В это время ресторан закрыт.
Было четыре часа. Юрек постучал. Вскоре за дверью послышались шаги.
— Мы еще закрыты, — сообщил мужской голос.
— Мне надо бы кое-что узнать у вас, — сказал Юрек.
