когда начали руки крутить. Но это ты виноват. Предупредил бы, что Наркому моя шкура понадобилась, я бы чинно-благородно застрелился. Надо было мне еще вчера догадаться, когда с Самим соединять перестали. Что хоть стряслось-то, ты не в курсе?
– В курсе, но не имею права по телефону.
– Ну и черт с тобой, теперь всё равно.
Егор спросил шепотом, хоть понижать голос было и глупо:
– Вы прямо оттуда звоните?
– Нет. Там четыре трупа, баба в обмороке… Ушел. Из телефонной будки звоню. С угла.
– Шеф, что же вы будете делать?
– Подожду до двенадцати. Я тебе рассказывал, мне цыганка нагадала, что я ровно в полдень умру. Вышел из подъезда, смотрю на часы – без пяти двенадцать. Прошелся немного – автомат. Думаю, с кем бы попрощаться? Представляешь, полвека прожил, а попрощаться не с кем. Разве что с тобой. Вот и звоню, чтоб скоротать время до полудня.
Резко повернувшись, Дорин взглянул на часы. Без одной минуты.
– А еще хочу дать тебе один совет, хоть и сдал ты меня. Неправильно я тебя учил, Егорка – чтоб ты не сердца слушался, а головы. Подведет тебя голова в самом главном, как меня подвела.
– С Вассером?
– Нет, много лет назад… Некогда рассказывать. Ты не перебивай, полминуты у меня всего… Сердце, конечно, ерунда, мотор для качания крови. Ничего оно тебе не скажет. Ты голос слушай. Есть внутри такой голос. Когда надо, он всегда подскажет, ты только уши не затыкай. Я-то его давно слушать перестал. Потому и подыхаю в обоссанной будке, на углу Безбожного переулка… Всё, почти двенадцать. Готовность десять секунд. Даром что ли я цыганке за гадание двугривенный платил?
Октябрьский издал странный звук – не то всхлипнул, не то хохотнул. Нет, не мог он всхлипнуть! Не такой человек.
– Прощай, Егорка из деревни Дорино. Пример с меня не брать, лады?
Хотел Дорин переспросить, о каком примере говорит старший майор, да не успел.
На том конце провода так грохнуло, что у Егора заложило ухо.
Он переложил трубку из правой руки в левую.
– Алё, алё! Шеф!!
Ничего. Только глухое, мерное постукивание. Прошло, наверно, секунд десять, прежде чем Дорин сообразил – это ударяется, раскачиваясь, телефонная трубка.
Настенные часы весело били двенадцать ударов. За окном сиял солнцем, гудел клаксонами огромный город.
Егор подошел к подоконнику, раздвинул шторы пошире.
Что войны не будет, это здорово, думал он. А к следующему году мы так подготовимся – фашисты и сами не полезут.
Над крышами синело небо, оно было еще больше города.
Про какой-такой голос говорил шеф? Как его слушают, этот голос?
Лейтенант стоял и шмыгал носом. Насморк его прошиб, ни с того ни с сего. А платка не было.
Э, да это не насморк – слезы. Поплыла перед глазами у Егора родная столица, закачалась.
Нюня ты, сказал себе Дорин. Не место тебе в Органах. Металл у тебя не той пробы, крепости не хватает. Уходить надо.
И как-то само собой решилось: надо подать рапорт. О переводе.
Главное, есть ведь, чем заняться. Вон оно небо – синее, чистое, без конца и края. Летай не хочу. Позвонить Петьке Божко, тот слов на ветер не бросает, раз обещал – возьмет. Для чекистской работы Егор слабоват, а для авиации в самый раз.
Сразу сделалось легко на сердце, словно уже оторвался от земли и взлетел под самые облака.
Но тут же и скрежетнуло.
Не отпустит Нарком. Потому что нецелесообразно: много лишнего знает лейтенант Дорин. Опять же звонок из Безбожного – распечатают, доложат. Ничего преступного Егор вроде не говорил, но в сочетании с рапортом выглядеть будет скверно. Одним увольнением дело может не ограничиться…
Оставить всё как есть?
Прислушался Дорин к шевелению в груди – не скажет ли чего голос?
Не сказал, но почему-то стало ясно, что оставлять всё как есть не нужно.
Тогда так, придумал Егор.
Заявление сегодня писать не буду. Поеду лучше в Плющево, к Наде. Обрадую. Будет у нас с ней десять дней счастья. Между прочим, не так мало, по нынешним временам.
А 23-го выйду из отпуска, и рапорт на стол.
Если отпустят по-хорошему, вернусь в авиацию. А не выйдет по-хорошему – значит, так на роду написано.
Будь что будет.
Приложение.
Особая папка
(8 единиц хранения)
Wasser an Sepp:
Die zeitweiligen Probleme mit dem Funkkontakt sind behoben. Kein Grund zur Sorge. Bin nach Ergebnis der Aktion «Lord» fur Pramie/Orden und zur Beforderung vorgeschlagen. Das erleichtert Vorbereitung von Operation «Asiat». Warte auf Anweisung.
Вассер Зеппу:
Временные трудности со связью устранены. Беспокоиться не о чем. По результатам акции «Лорд» представлен к награде и повышению. Это облегчит подготовку операции «Азиат». Жду указаний.
Sepp an Wasser:
Die Zeit ist jetzt reif fur «Fortsetzung folgt». Gib Bescheid, wenn Vorbereitungen dazu ganz abgeschlossen sind. Gebe zu bedenken, dass im Erfolgsfall von «Asiat» noch zehn Tage zum Ausschwarmen der Truppen notig sind.
Зепп Baccepy:
Пришло время назначить день «Продолжение следует». Сообщи, когда будешь окончательно готов. Напоминаю, что в случае успеха операции «Азиат» потребуется еще 10 суток для разворачивания войск.
Waser an Sepp
Wann soll «FF» am besten losgehen? Werde alles gemaB Empfehlung einrichten. Kann Operation zu jedem beliebigen Zeitpunkt durchfuhren, da «Asiat» absolutes Vertrauen in die Quelle von «Lord» hat. Sorgfaltige Vorbereitung des Angriffssignal ist einzige Vorbedingung.
Вассер Зеппу:
Назови оптимальные сроки для «П.С.». Постараюсь подстроиться. Абсолютное доверие Азиата к источнику «Лорд» дает мне возможность провести операцию в любое время. Единственное условие – качественная подготовка ударной информации.
Sepp an Wasser.
GemaB GenStab und OKW ist die Nacht von Samstag zum Sonntag, also der 21. auf den 22. Juni der gunstigste Zeitpunkt.
Halt dich bereit «FF» nicht spater als bis zum 12. Juni durchzufuhren und warte auf das Signal: Fragezeichen, dreimal wiederholt.
Das Angriffssignal fur «Asiat» lautet: Am 10. Juni Geheimtreffen von Churchill und HeB im Gefangnis Analoge Angabe erhalt der sowjetische Geheimdienst in London und Berlin, allerdings erst zwei Tage spater.
Зепп Baccepy:
